Атлас амбиций

В густонаселенном субтропическом Новом Орлеане было практически невозможно избежать желтой лихорадки. Ежегодно в Орлеане умирало до восьми жителей на сотню, что сделало его самым смертоносным городом Америки, превосходя даже Гавану. Желтая лихорадка была невероятно смертельной для иностранцев. В некоторых иммигрантских кварталах смертность может достигать 20%. Например, из 60.000 немцев, прибывших в Новый Орлеан между 1848 и 1858 годами, около половины умерли от желтой лихорадки и холеры. Белые южане считали за аксиому, что чернокожие люди меньше страдают от желтой лихорадки. И действительно, большинство исторических данных показывает, что белые люди умирали от этой болезни гораздо чаще, чем черные (составляя до 84% от общего числа жертв). Как же жил Новый Орлеан по соседству с желтой лихорадкой? Тысячи людей бежали при малейшем слухе о лихорадке. Самые оживленные улицы пустели. У тех, у кого не было средств, возможностей или свободы, не было другого выбора, кроме как остаться. В 1839 году редакторы « True American» сетовали на то, что из-за болезни репортеров, «чрезвычайно трудно выпускать нашу газету». В этом же году Верховный суд Луизианы откладывал заседания на неопределенный срок, поскольку судьи бежали от болезни. Ночью на улицах царила жуткая тишина, нарушаемая лишь криками страдальцев в закрытых домах. Каждый знал кого-то, кто умер. Выжившие оставались в домах, которые вызывали воспоминания об умерших близких, спали на общих кроватях и обедали за столами, где пустые стулья увековечивали память усопших. Единственной защитой от желтой лихорадки был иммунитет. По иронии судьбы, столкновение с желтой лихорадкой было единственным гарантированным способом выжить и процветать в долгосрочной перспективе, особенно для молодых белых мужчин, стремившихся к профессиональному росту на хлопковых фабриках, в торговых домах и в оптовой торговле — рабочие места считались трамплином к рабству и владению землей. Отсрочка неизбежного — бегство из города — обходилось дорого и создавало долгосрочные финансовые препятствия, например, ограничение доступа к хорошо оплачиваемой и стабильной работе. Более того, там, где принятие риска было неотъемлемой частью системы ценностей, откладывание или отказ от "акклиматизации" препятствовало социальному и гражданскому принятию в общество. «Если человек намеревается стать гражданином Нового Орлеана, его первая обязанность —акклиматизироваться. Он обязан сделать это ради себя и общества». Однако деловой график Нового Орлеана сделал ответственную "акклиматизацию" практически невозможной. Городские власти умоляли неакклиматизированных иммигрантов держаться подальше до первых заморозков, опасаясь, что их приезд продлит эпидемии, от которых пострадают граждане города. Но к ноябрю, когда морозы исключали появление лихорадки, все хорошо оплачиваемые и перспективные вакансии уже были заняты. Уже тогда считалось безрассудным «предполагать, что любая появившаяся вакансия не будет мгновенно заполнена каким-нибудь акклиматизированным жителем города». При потоке заявлений — около пятидесяти на вакансию — работодатели отдавали предпочтение двуязычным «акклиматизированным молодым людям с отличным характером и квалификацией». «Здесь нет шансов получить какую-либо должность клерка в любое время года для молодых людей из других мест». В Новом Орлеане двери были открыты только для акклиматизированных мужчин. "Акклиматизированный" человек ходил по улицам с чрезвычайно смелой развязностью, насмехаясь над "неакклиматизированными", робко и нервно метавшихся по городу, надеясь избежать болезни. 👆 Успешная борьба с желтой лихорадкой стала квинтэссенцией осознанного принятия риска на этом рынке – что белый человек добровольно поставил на кон свою жизнь, заплатил свои биологические взносы и теперь может оправданно добиваться экономического прогресса в условиях рабовладельческого расового капитализма. Успешная акклиматизация легла в основу историй происхождения почти всей политической и экономической элиты Нового Орлеана. #История #США #Общество #КорольХлопок

Иммунитет - как новая форма расизма В недавнем посте коллега привел идеальную карту рек, отражающую значимость Нового Орлеана в экономике США. Но город отличался не только географическим положением, в качестве центра работорговли, но и уникальным менталитетом местных жителей. Упрощенно социальная структура Нового Орлеана состояла из трех категорий людей: белых, освобожденных цветных, и рабов. Но в городе существовала иная, жестокая иерархия, невидимой линией отделявших местных жителей от приезжих. Желтая лихорадка. Ии один житель Орлеана не мог избежать столкновения с этой болезнью, которая почти каждое третье лето достигала уровня эпидемии. Но в отличие от других американских городов, где время от времени случалась желтая лихорадка, включая Чарльстон, Филадельфию и Нью-Йорк, в Новом Орлеане человек не обязательно хотел избежать болезни. Наоборот, лихорадка стала необходимым условием для получения доступа к богатству - хлопку, сахару и рабам, а также престижу и власти. В Новом Орлеане невосприимчивость к эпидемическим заболеваниям превратилась в инструмент объяснения успеха товарного капитализма, а также средством защиты социальной иерархии, основанной на расе и этнической принадлежности. Болезнь оправдывала апатию политиков к благосостоянию бедняков или мигрантов, и усиливала ксенофобские, расистские и индивидуалистические наклонности населения. Именно благодаря успешной "акклиматизации" белые орлеанцы получили доступ к ранее недоступным сферам социального и экономического капитала: вход в высшие эшелоны гражданского общества, доступ к кредитам и рабам. Белый человек не обязательно должен был быть богатым, чтобы акклиматизироваться. Но самые богатые и могущественные орлеанцы всегда имели иммунитет к желтой лихорадке. Потому что, помимо решения финансовых вопросов, работорговцы принимали решение, когда покинуть город; когда продавать продукцию, чтобы свести к минимуму риск заражения; с кем из переживших лихорадку клиентов безопасно сотрудничать? В период с 1803 по 1860 год более 550.000 белых иммигрировали в Новый Орлеан, надеясь разбогатеть, в основном за счет эксплуатации чернокожих, сотни тысяч из которых были проданы на аукционах. Некоторые белые переживали к желтую лихорадку, благодаря чему накапливали богатство и власть. Но большинство оказывалось в гробу. В отличие от городов, где люди обычно классифицировали друг друга по внешнему виду, орлеанцы стремились распознать у других признаки иммунитета. Если человек был креолом или жил в тропиках несколько лет, общество давало ему презумпцию невиновности — т.е. имеющего иммунитет. Если же он был новичком, бедняком, иностранцем или пьяницей, его считали "неакклиматизированным", пока не доказано обратное. Умирая, один из мигрантов писал: «Никто не считается жителем города или кем-то еще, кроме простого скотовода, если он не пережил хотя бы одного лета». Зная об этом, большинство мигрантов не только избегали болезни, но и активно искали её, воспринимая желтую лихорадку как социальный лифт. Другой, мигрант, выздоравливая, писал: «Я стал акклиматизированным гражданином и поэтому пользовался полной благосклонностью в Орлеане, где никому не доверяют, пока их не поддержит желтая лихорадка». Но какой была цена? Ничто не пугало белых орлеанцев больше, чем желтая лихорадка. Не было смерти, «более шокирующей и отталкивающей для смотрящего» У жертв внезапно начались сильные головные боли, мышечные боли, желтуха, тошнота и озноб. Через несколько дней из наружных отверстий у них текла кровь, и их рвало частично свернувшейся кровью. В конце концов пациенты впадали в кому, а затем умирали. Процесс был настолько болезненным, что люди не могли сдержать ни ругани, ни криков. В целом, вероятность умереть от болезни у жертв XIX в. составляла около 50%. 👆 Поэтому успех работорговцев был обеспечен не только благодаря решимости, деловой хватке, интеллекту, безжалостности и удаче. Но и готовностью поставить свою жизнь на кон для достижения своих целей. Immunity, Capital, and Power in Antebellum New Orleans. 2019. #История #США #Общество #КорольХлопок

Архимед выбежал из бани совсем голый и побежал по городу в сторону дворца, выкрикивая: Эврика! Эврика! Эврика!≫ #MagnumOpus #Элиты

#MagnumOpus #Элиты

В чем состояла логика публикации ныне удаленного (для доработки) и проигнорированного российскими СМИ, проекта Правительства о пересмотре морских границ с Финляндией и Литвой? А затем последующего демонтажа световых буев для демаркации морской границы? Действия, которые были восприняты как провокация и гибридная агрессия, лишь ведут к эскалации конфликта со странами НАТО. Которую, вроде бы, требуется уменьшать, чтобы было проще решить текущие задачи. #Россия #Государство #Геополитика #США #НАТО

Османские султаны все таки были правы? Чтобы земля могла служить плантаторам, недавно присоединенную территорию необходимо было освободить от контроля ее коренных жителей. Уже в начале 1800-х годов индейцы племени крик под принуждением отказались от своих притязаний на землю в Джорджии, которая была после этого употреблена под хлопковые плантации. Десять лет спустя крики потерпели новые поражения и были вынуждены подписать Договор форта Джексона, уступив 23 млн акров земли там, где теперь находятся штаты Алабама и Джорджия. В 1838 году федеральные войска начали изгонять народ чероки с земли их предков в Джорджии, которую предстояло превратить в хлопковые плантации. Еще дальше на юг, во Флориде, необычайно богатые хлопковые земли были отняты у семинолов в войне 1835–1842 годов, самой долгой в истории США до войны во Вьетнаме. Неудивительно, что плантаторы Миссисипи были одержимы идеей четко организованной и обученной милиции, хорошего оружия и быстро реагирующей федеральной армии. Принуждение и насилие, которое требовалось для мобилизации рабской рабочей силы, по масштабу было сравнимо лишь с экспансионистской войной против коренного населения. Ни о чем подобном нельзя было и подумать в Анатолии или Гуджарате! Хотя континентальная консолидация приносила новые земли для возделывания хлопка, она в то же время обеспечивала доступ к крупным рекам, необходимым для перевозки хлопка. Необыкновенная дешевизна перевозок в Америке не была предопределенной, а стала прямым результатом расширения ее государственной территории. Самой значимой рекой в этом смысле была Миссисипи, и порт Нового Орлеана в ее устье превратился в результате мощного роста объемов перевозки хлопка в главный американский хлопковый порт. Первые пароходы появились на Миссисипи в 1817 году, снизив транспортные издержки, а к 1830-м годам железные дороги соединили новые земли с реками и морскими портами. Таким образом благодаря самым современным технологиям стала возможна самая жестокая трудовая эксплуатация человека. Дефицит рабочих на уборке хлопка был самым сильным фактором, ограничивающим его производство – еще более серьезным, чем рабочие часы, необходимые для прядения и ткачества. В рамках сложных сельскохозяйственных структур в Индии Великих Моголов или в Османской империи сельские жители, которые занимались выращиванием хлопка, сначала должны были обеспечить себя урожаем для собственного потребления, таким образом ограничивая урожай, предназначенный на продажу. Нехватка рабочей силы была одним из главных ограничений производства в Западной Анатолии. В Бразилии, где возможно было использование рабского труда, хлопок слабо конкурировал с еще более трудоемкой культивацией сахарного тростника на плантациях. А с отменой работорговли Британией в 1807 году плантаторам Вест-Индии стало трудно нанимать работников. В США, однако, почти любой дефицит можно было восполнить, располагая нужным количеством денег. Рынки рабов в Новом Орлеане и других местах бурно росли вместе с хлопком. К 1830 году целый миллион человек (или каждый из тринадцати американцев) выращивал хлопок в США – большинство из них были рабами #КорольХлопок #История #Колониализм #США #Англия

71. Если вы увидите начало упадка города, перемену правительства, появление новой власти и другие подобные вещи, которые иногда можно предвидеть почти наверняка, смотрите как бы не обмануться вам насчет сроков, ибо движение дел человеческих по природе своей и вследствие разных препятствий идет гораздо медленнее, чем люди воображают. Ошибка может тебе страшно навредить, а потому знай, что люди часто в этом месте спотыкаются. Так бывает и в делах частных, и личных. Но гораздо чаще в общественных и всенародных, так как размах их по природе своей больше, движение медленнее, и поэтому они подвержены большим случайностям. Картины Томаса Коула: 1. Завершение империи. 1836 2. Разрушение. 1836. #Гвиччардини #Цитаты

#Мемы #MagnumOpus

Сегодня буду отрабатывать советы из Magnum opus. #MagnumOpus #Элиты

Из этого же интервью: Никто никогда не показывает зубы. У нас очень странные люди в России, все — как овцы на заклание забитые. Мы, когда общаемся с франчайзи, удивляемся: «Ребята, как вы раньше-то жили?». Они тоже спрашивают, как с кладбищем договариваться, ведь все платят. Давайте, все будут голыми ходить, а на них плевать будут — вы тоже голыми ходить будете? Все любят терпеть эти унижения, кайф какой-то что ли получают? Как Достоевский сказал: «Русский человек как бы наслаждается своим страданием». 👆 Это интервью квинтэссенция всего, о чем писал Кордонский. 1. О разделении страны на мир, где все живут по закону, и мир, где все живут по понятиям. 2. О столкновении этих миров, из которых победителем пока выходит закон. 3. Об умении пользоваться административным ресурсом для извлечения прибыли. 4. О том, как административный ресурс давит собой рынок. 5. Об отсутствии конкуренции и извлечением административным ресурсом сверхприбыли. Но мне еще понравился вывод интервьюируемого - в России люди боятся защищать себя и делать то, что им хочется, лишь бы в их сторону даже не смотрели. Из-за этого такая система продолжает существовать, хотя её сопротивление может быть преодолено. #Россия #Государство #Общество #Кордонский