Инновационная традиция: Первомай в России
1. Понятие «традиционные ценности» стало альфой и омегой сегодняшней государственной риторики в России. Всякий высокопоставленный чиновник или политик стремится противопоставить «укорененность» увлечению социальным экспериментаторством. Однако всякие попытки генерализаций обнаруживают множество деталей и нюансов, не укладывающихся в прокрустово ложе, на первый взгляд, логичных и безупречных схем.
2. Эрик Хобсбаум (1917-2012), известный британский историк, исследователь национализма и революций, чья методология была синтезом конструктивизма и марксизма, предложил интересную формулу «изобретение традиции». Согласно его определению, изобретенная традиция- это «совокупность общественных практик ритуального или символического характера, обычно регулируемых с помощью явно или неявно признаваемых правил; целью ее является внедрение определенных ценностей и норм поведения, а средством достижения цели - повторение».
3. Каждый год 1 мая наши сограждане празднуют День международной солидарности трудящихся День весны и труда. Но часто ли мы задумываемся о том, что эта «изобретенная традиция» имеет американские корни? Что сегодня в Отечестве нашем, мягко говоря, не лучшая аттестация. В начале мая 1886 года в Чикаго прошли забастовка и протестные акции рабочих. И хотя пик противостояния с властями пришелся на 4 мая («Хеймаркетская бойня»), в фокусе внимания оказался первый день массовых выступлений. В память об этом событии в 1889 году Парижский конгресс II Интернационала установил День международной солидарности трудящихся.
4. Здесь интересно несколько деталей. В советских учебниках обычно акцент делался на том, что «первое в мире государство рабочих и крестьян» сделало Первомай одним из главных праздников страны. В этот день в 1922-1968 гг. проходили военные парады на Красной площади. Однако в тени оставались три факта. Не то, чтобы про них совсем не знали, не писали и не говорили, их просто не «подсвечивали». Во-первых, чикагские протесты проходили под руководством анархистов. Они, конечно, были попутчиками большевиков, но не союзниками. Прославлялся их личный героизм (даже станция Кропоткинская имелась в Москве, не говоря уже об улицах Бакунина в городах и весях), но осуждался индивидуализм и непонимание сути марксистского учения. Во-вторых, на Лондонском конгрессе II Интернационала (1896), то есть через 10 лет после чикагской трагедии социалисты «развелись» с анархистами. В-третьих, революционный II Интернационал (как, впрочем, и его предшественник) не слишком жаловал «царскую Россию», ее осуждали за «империализм» и прочие репрессивные практики.
5. Таким образом, в мае «праздник к нам приходит, праздник к нам приходит» от анархистов, каковые, по мнению идеологов большевизма и вождей СССР, не проявили достаточной "революционной зрелости". И подвиги которых символически использовали лидеры II Интернационала (чтобы потом отмежеваться от самого анархизма). Но и в контексте позднесоветского и постсоветского государственничества эта интеграционная структура левых политиков не то, чтобы была комплементарна к исторической России. Скорее, наоборот. Сегодня, окажись лидеры II Интернационала живы, они, будьте покойны осудили бы "традиционализм" Москвы.
6. Когда же «международная солидарность» трудящихся по мере исчезновения СЭВ, Варшавского договора и СССР подверглась значительной инфляции, появился более политически корректный День весны и труда. И кто там вспомнит о Чикаго кроме занудных доцентов и профессоров.
7. Какое ремузе (как говорил один мой знакомый генерал)? Традиции создаются одними людьми и под одни идеи, потом они мимикрируют, приспосабливаются под другие общественно-политические цели, задачи. И как следствие, под одной и той же оберткой оказываются разные начинки, соответствующие различным «текущим моментам». И это не плохо и не хорошо, ибо традиции традициями не рождаются, простите за тавтологию, ими становятся.