Carpe Diem / Дмитрий Карпов

Любовался сегодня изгибами новых бордюров на районе. Несколько вариантов изгиба элементов составляются вместе, чтобы получить нужный радиус гибкой линии. Красиво. Плюс, если вы не замечали все элементы на стыках имеют прорезиненную прокладку для изоляции и более плотной посадки. Городской дизайн в повседневности.

К творчеству в обществе существует оправданное недоверие. Творчество считают легкомысленным. На моем персональном курсе сотни разных людей мне рассказывали, что в их семьях не было поддержки их стремлению к творческой работе, а скорее даже сопротивление. Между тем творчество это лучший способ работать от души, от стремления создавать данное только тебе, поскольку не каждому еще выдается способность. Самое полезное в творчестве это эффект на людей далеких от любой его формы. Творчество как акт, удивляет прежде всего самого автора. Сама роль авторства уже ставит человека в особое положение, буквально историческое, ты просто нарисовал на своей столовой ложке знак и отделил её от остальных, а уже стал сопричастным и цивилизации с её декоративной традицией и культуре идентичности, отделения объекта за счет символического. Ты автор. Ух! Быть автором это незнакомое, очень трепетное чувство. Творчество помогает к своим разнообразным жизненным ролям прибавить еще одну, которая прибавляет к тебе знак равенства с твоими произведениями, даже если это очень поверхностный текст или очень наивная зарисовка в блокноте. Творчество помогает побороть душевную боль, её буквально отрисовать и тем самым осмыслить, принять, вырезать скальпелем на бумагу. Если у вас душевная травма, стресс и боль, наверняка именно творчество окажется самым доступным лекарством, самой глубокой терапией, самым ценным общением. Через творчество боль открывается человеку как рана и в неё проходит свет, тепло и целительная забота. Пишите рассказы о своей травме, картины, стихи, пропойте, проскулите, прокричите свою боль и эта творческая до рвоты попытка выместить, выразить, высказать сделает очень многое. Творчество это инструмент работы души над собой, это набор практик, которые дают человеку чувство контроля над тяжелым и невыразимым, единственный иногда способ сказать самому себе, что то, что не можешь забыть и оставить позади, надо однажды показать всем и растворить в человеческом сопереживании, как в кислоте, зажмуриться от боли и творить, чтобы открыв широко глаза впервые ощутить свет и легкость. Легкость, которую чувствует душа и тело преодолевая прошлое.

У природы благородная красота

Сложный путь воспитания мальчиков основам мужского сочувствия

Вспомнилось тут среди ночи, что очень полезная мысль о воспитании детей была у Карла Юнга, точная и простая. «Самое тяжкое бремя, которое ложится на плечи ребенка, — это непрожитая жизнь его родителей.» Постоянно приходится вспоминать. Мы все в воспитании немного стараемся завысить требование для наших детей теми установками, которые были у нас самих в детстве, но не реализовались. В школе, в младших классах, я проходил по коридору ежедневно под портретом своего отца, который учился в этой школе и был хорошим спортсменом, физрук меня все время с ним сравнивал не в мою пользу. А отец сам никогда от меня любви к спорту не требовал, он водил меня пару раз на стадион на футбольные матчи, но чаще в книжный магазин, там мы буквально часами могли выбирать книги. Так я полюбил спорт и книги. Такое приятное бремя, которое ложится на плечи ребенка, — это непрожитая жизнь его родителей.

Бывает, что видишь красивую женщину, любуешься и подходишь, чтобы сделать комплимент. Говоришь очевидное, что очень красивая и это просто честный комплимент мужчины женщине, а не «неизобретальный подкат». А она смотрит на тебя, улыбается легко и заметно по глазам, что ей очень приятно, но говорит — очень жаль. А ты стесняешь переспросить, что не так. Вообще, надо делать людям комплименты, когда они очевидно отражают реальность. Очень многим из нас нужна эта легкая формата подката к правде. Что ты молодец, что у тебя получается, что ты можешь, это вдохновляет, но этого ждут снаружи, чтобы подтвердить изнутри.

За три месяца минуснул пятнадцать кило и теперь приходится все ремни корректировать. Вот разобрал силовой ремень для тренировок, дело серьезное, на тренировке буквально провисал во время упражнений, которые должны держать поясницу в тонусе — пришлось взять отвертку в руки. Дизайн американских ремней для пауэрлифтинга это конечно отдельная брутальная радость.

К вчерашним размышлениям о том как общество разделилось и как культура может попытаться это починить. Пронзительные и точные в метафорах стихи современного поэта Игоря Караулова о символическом муравье, которые возвращается с войны, а муравейник всё это время жил в своей суете. Очень точная и трогательная история. Вообще в русском смысловом пространстве поэзия это такой особый язык обращения даже в рациональное или интуитивное, а прямо в душу. Знаком с Игорем и очень люблю его стихи и рекомендую еще читать Марию Ватутину и Долгареву и Ревякину у которой еще хороший канал о моде, одежде и дизайне. У них есть нужные душе слова, предчувствия, наблюдения в поэтической форме, такие иногда жесткие записки или легкие этюды, контрастирующие с темой переживания нашей общей трагедии, но всегда с надеждой. Как и должно быть.

«Культ» такой естественный для самого понятия культуры, оставляет роль спасения души другим, а себе оставляет бюджеты на надувшие шарики и щеки. Культура это не украшение городов пластиковыми звездами и шарами, это влияние на течения душевной жизни общества. Вот прям пафос тут уместен. Истинная вера наша в человека, который сам ничего преодолеть не сможет, ему надо помогать и поддерживать. Наверное, я тут ничего не предложу как только самим нам этими задачами заниматься по личной инициативе и зову души. Помогать, сочувствовать, сохранять в нашем общем культурном пространстве смысл и силу сохранения человечности. Возможно это и будет победа каждого из нас внутри каждого из нас.

Проблема воспитания и культуры в том, что они сейчас путают субъект и объект. Не надо людям на войне рассказывать какие они все герои, не дай Бог вам узнать, что они сами об этом думают. не надо приезжать к солдатам и играть им на дудках. Приходите к родным домой, где зеркала завешаны. Самая серьезная работа воспитания и культуры с преодолением потери. Это важно. Задача культуры вообще одна — сохранение в человеке души. Сохранение инструментов сохранения человечности в любых обстоятельствах. Передача опыта спасения души в бездушном. Живой и сострадающей. Рассказывать надо родным дома, обществу, что там на линии соприкосновения сложно и важно. Не надо пытаться говорить, что война это хорошо. Не надо оправдывать войну. Это как про землятрясение говорить, что вот прогневали богов и они на нас наслали свой гнев. Война это провал политики, это продолжение череды ошибок, которую теперь исправляет солдат, ценой жизни и души. Кому война как мать родна — прогуляться в любой посадке у Работино, там в несколько слоев трупы своих и чужих, с прошлого лета лежат и им уже всё равно на любую пропаганду и любые лозунги и песни под гитару. Сложнейшая работа культуры, творческих, общественных сил и интеллектуальной мысли — преодоление потери. Что в жизни человек может всё потерять, что война забирает всё, но надо всем нам стараться не потерять души, снова научиться заботе о раненных, телом и душой, создавать такие модели будущего в которых есть инструменты приобщения победителей и побежденных к общей цели, где дети задающие вопрос о причине гибели своих родителей получают сложные, тяжелые, но нужные ответы. Любой миф, любая легенда, любое сказание завершается победным пиром, триумфом победителя, а в реальной жизни всё иначе, всё годами заживает, нарывает вновь, отравляет кровь. Одна из социальных проблем сейчас, абсолютно очевидная, что часть общества на войне или буквально или духовно, а другая часть словно этого не замечает и проживает свою параллельную жизнь все событий с высокой травматичностью и у этого есть своя политическая логика и вероятно даже воля. У нас возникает такая двойная культура, параллельные общества, которые не хочется называть обществами войны и иллюзии мира. Но сложнее тем, кто обманчиво считает, что он в стороне от войны и что он может её не замечать. В этом смысле общность людей соприкоснувшихся с войной более здоровое, поскольку не пытается себя обмануть придумывая себе альтернативную реальность, где все как раньше и всё как было. Нет, мир людей войны рухнул, но не испугал. Травмировал, но не лишил воли. Вот отношения в таком обществе будут напряжены конфликтами настоящей реальности и иллюзорной «жизнью вне этого вашего эсвэо». В данном случае я не осуждаю тех, кто этого не понимает, а те кто понимает должны начать создавать совсем другие произведения, совсем иначе направлять своё творчество — говорить о сложным любым доступным языком. О сложности принятия смерит близкого, о сложности примирения, о сложности чувства вины, о сложности бесчувствия и злорадства, которое уверенно в себе и не раскается, об оправдании себя труса убежавшего и труса вернувшегося, о том как остался человеком там где кругом человеческие останки. О детях без отцов и их рассказе о папе, который не успел, но остался в памяти. О женщинах, которые посадкам разыскивают своих и по колечку на косточке пальца могут узнать, но снова обмануться, ведь так хочется обмануться, что это только его колечко, но это не он сам. О смысле большого обмана и малого. О сложном пути в котором Россия снова возвращается к себе настоящей, такой хрупкой, ранимой, душевной, принимающей и отвергающей, задумчивой и тихой и поэтому такой великой и сильной. Проблема воспитания и культуры в том, что они сейчас нужны как никогда, а занимаются прокисшими символами и потухшим давно смыслом, от этого обществу откровенно зябко и наверное тепло это нужное трепетно хранится в монастырях, остается как это было всегда — в Церкви.