Эзотерические цитаты и бензопила

Ожерелье (Лей Нихо Палаоа), начало 19 века. Место создания: Гавайи, Соединенные Штаты. Человеческие волосы, зуб кашалота, волокна, пигмент, 35,6 x 17,8 x 6,4 см. Лей нихо палаоа, сделанный из заплетенных человеческих волос и зубов из слоновой кости выброшенных на берег китов, был важным символом, который носили гавайские аристократы, указывая на свое генеалогическое происхождение от богов. Это ожерелье - один из многих полинезийских предметов, подобранных ранними путешественниками. © The Brooklyn Museum, New York ✔️Докопались

Когда мы говорим о том, что религия является важнейшей составляющей традиционной медицины, можно даже сказать одним из ее столпов, важно понимать, что речь идет не о современном понятии религии, как о отношении человека к сверхъестественному. Вообще-то сейчас и нет точного определения религии, исследователи скорее формулируют ее описания или качества. Но так или иначе они мало имели отношения к тому, о чем можно говорить, размышляя о традициях востока. Причин много, но сейчас не об этом. Когда мы говорим о том, что религия является важной составляющей традиции, имеется ввиду, представление о религии, как о том, что связывает (religio от religare, лат.связывает, привязывает). Религия это то, что связывает человека с Богом и людей друг с другом. То есть Бог(и) присутствуют во всех общественных институтах и сферах человеческой жизни. Помимо культа, о котором так часто говорят современные исследователи, религия включает в себя, и догму, и моральный закон. Учитывая, что чаще всего в культурах востока традиционная медицина определяется как наука о жизни, то очевидно, что в процесс лечения входили не только непосредственно медицинские назначения, но и моральные и этические правила. Также и сами принципы медицины, ее база были неотделимы от религии. Почему это важно? Потому что обращаясь к методам традиционной медицины необходимо понимать, что ритуал, который так привлекает туристов (пуджи всякие, палочки сандаловые) - это лишь проявление, физическая реализация связей и моральных норм и представлений, но никак не волшебная пилюля. Традиционная медицина - это система, включающая в себя все составляющие существования человека, поэтому так сложно порой выделить какие-то ее отдельные методы и внедрить их в западную практику.

Намо Будда – буддийская ступа на вершине холма, место паломничества множества буддистов и простых туристов. Где-то здесь Будда принёс своё тело в жертву тигрице, умиравшей от голода. Намо Будда находится в 45 км к востоку от Катманду. Красивые храмы с монастырями вокруг, стоят того, чтобы сюда приехать. Ступа Намо Будда является одним из трех наиважнейших мест паломничества буддистов в Непале наряду со ступами Сваямбунатх и Боудханатх. Как в прошлые века, так и в настоящее время многие великие гуру и мастера различных буддистских школ и традиций посещали это священное место. Трое принцев пошли погулять в лес, в предгорья Гималаев. По дороге они встретили только что родившую тигрицу, ослабленную и умиравшую от голода. Движимый состраданием, младший царевич, Махасаттва, решил спасти тигрицу, накормив её своим телом. Он отстал от братьев и вернулся к логову. Тигрица была так ослаблена, что даже не реагировала на него, он расцарапал своё тело, дал лизнуть ей крови, и тогда она его сожрала. Вернувшиеся братья увидели пятна крови и куски плоти вокруг логова. Царевич Махасаттва был тем, кто позднее переродился как Будда Шакьямуни. В действительности тигрята, родившиеся у тигрицы, были не совсем обычными. Двое из них были теми душами, которым в последующих воплощениях суждено было стать Шарипутрой и Маудгальяной. Им не хватило времени разобраться со своей негативной кармой, они не смогли отработать её до перевоплощения и родились как тигрята. Одна из эманаций души Будды Шакьямуни была их учителем и в тех жизнях. Чтобы минимизировать их страдания в теле животных, он был вынужден перевоплотиться как молодой царевич. Родившись младшим братом, он не имел большого шанса занять престол. То, что он ушёл из жизни, не имело большого значения для государства. Младший царевич пришёл для того, чтобы разыграть «многоходовку». Ступа построена на останках царевича. Родители царевича собрали его кости и волосы в ларец, украшенный драгоценными камнями, и захоронили, ниже от того места, где находилось логово тигрицы.

И распахнув ресницы, отпейте, о глаза, от золотого изобилья мира.Готфрид Келлер, «Вечерняя песнь». Углубляясь в древнегреческую религиозную культуру, я давно уже столкнулся с серьёзным препятствием для её понимания. Духовные вселенные радикально разные. Наша культура характеризуется двумя ключевыми качествами – брутальностью и акселерационизмом. Нам всего мало. Мы голодные и жадные. Не то, чтобы это было плохо. Всё-таки, наша современная цивилизация преуспела именно благодаря разогнанному Желанию. Да и эллины были прекрасно осведомлены о магической силе нехватки. Но всё же есть несомненные отличия. Эллинский духовный мир – это культура курватур. Тонкие нюансы, намёки, подмигивания. Пластичные переходы форм, магические аналогии, которые, как говорил Прокл, не есть подобия. Мерцающая дымка мифа. Эта субтильная красота неочевидных смыслов с трудом ухватывается людьми, привыкшим к напористой грубости и скорости. Ведь художественный вкус есть не что иное, как чувство меры. Оно-то нам и отказывает. Не надо торопиться. Хрисоэлефантинные вещи любят внимательный и спокойный взгляд. Любая зрелая культура тотальна. Выйти за её пределы – задача нетривиальная, поскольку тотальность границ не знает. А знать надо. Это верное средство избежать анахронизмов в толковании культуры отошедшей в тень. Недостаточно отрефлексированные предрассудки своей инвазией делают невозможным посещение античного теменоса. Но вряд ли воздержание от дурацких суждений, прежде всего редукционистских, есть единственное условие понимания. Даже уважение и проницательность не всегда помощники. Даже священное наитие поэтов ныне не дарит мира. Поэты одиноки в скудные времена. Как же быть? Ответ на этот вопрос непристоен. Он не подобает современному здравомыслящему человеку, свободному от обскурантизма. Дело в самом античном мифе. Это устройство для удержания волшебства мира. И автоматон этот тоже целостный. Но извне мало что видно. Надо отправиться в священную теорию – в паломничество на теориде Тесея. И будь что будет, да хранят Диоскуры мореходов. Но было бы легкомыслием путешествовать налегке. Ведь я, всё же, говорю о науке. Структурный подход помогает осознать, что боги многоименны. Топос каждого элемента представляет собой пустоту-впускание, от которого тянуться тонкие нити связей и отношений. Важно видеть эти нетривиальные связи. Полую агальму окружает золотое изобилье мира.

- и, о да, Грассмаркет в ту ночь был покрыт холмами, кочками и верещатниками мусора, обильно выплескивавшегося из дампстеров, а сигареты тушились исключительно подошвами об брусчатку, но, во-первых, наутро ни следа этого мусора уже не было, а, во-вторых... ... он все тем же странным и причудливым образом говорил не об опустившейся публике, не понимающей своего места в мире и социуме, или пытающейся хоть так проявить свободу от навязанных правил, -- а о все той же расслабленности. Это уже совсем сложно объяснить... но близко к тому, когда Тонкс сует нос на кухню к Дурслям и говорит: "М-да, патологически чисто...". Если в здесь мусор -- типообразующая составляющая, то там - почему-то нет. Жители, способные любовно, иронично и с гордостью называть свой город Старым Вонючкой (Auld Reekie) и веселиться по поводу исторической канализации открытого типа в XVII и XVIII веке -- это когда горшки выплескивают из окон с криком "ПАБЕРЕГИСЬ!" "GARDI LOO!" - это какие-то совсем другие жители. Вылизывать мостовые и кидаться с сигналом воздушной тревоги за каждым окурком им чуждо не менее, чем одеваться в модном магазине. - в Эдинбурге есть бомжи, во что любят гневно тыкать пальцем путешественники, которым показали не ту Шотландию. Я лично видел не то двух, не то трех. Один сидел себе под одеялком на Грассмаркете холодным вечером, играл на лоу-вистле. Коробочки для денег при нем не было. Играл, кстати, хорошо. Другую можно было в том же, натуральном виде сдвинуть на три века назад, где она со своими растрепанными седыми патлами, рубахой, юбкой и бормотанием пришлась бы совершенно ко двору. Не уверен, относится ли к ним знаменитая Элайн Дэвидсон -- думаю, что нет, но к фейри она, безусловсно относится. Именно она ввечеру жгла в Лугах у Эдинбургского университета костер, к которому подтягивались ведьмы и который позже, во тьме, сиял синим. - я помню некоторое количество людей с альтернативной внешностью на улицах. Подробности уже подзабылись - записывать надо было - но условно одноглазых, одноногих и т.д., с некоторой физической инвалидностью или девиантной внешностью. Удивительно вот что: они не пытались ни пугливо затереть себя в тень, ни выставить на свет с видом "я - меньшинство, и я требую себе прав" . Это были совершенно обычные, занятые своими делами, свободно держащиеся, углубленные в себя люди, со спокойным открытым взглядом -- как будто в них нечего специально замечать. - на канве города при всей ее узорчатости выделяются три мощных цвета: альтернативный-контркультурный, языческий (но не божественный, а фейриный, именно как "иной мир - рядом; сейчас ты нас видишь, а сейчас - нет") и загробный, самайновский. * И вот это свойство -- не стесняться того, что у тела, города, социума и мира есть "отходы": канализация, мусор, андеграунд и мертвые; не размахивать ими, как штандартом, но и не закапывать стыдливо, как будто ничего подобного у нас не бывает, а сохранять нормальной частью жизни -- оно говорит о чем-то очень важном и трудновыразимом в словах. Очень языческом, очень верном. И, кстати, да, такое ощущение, что на Той Стороне Эдинбурга почти всегда сумерки, готовые перейти в ночь. #Scotland_inside_too #антропомахия

Десять лет назад. Самый первый Эдинбург. Missing it sorely. ...Мы не то чтобы прицельно изучали шотландцев - нас больше интересовал город - но всю неделю, естественным образом, держали уши распахнутыми, а глаза -- на макушке. Так вот, - народ в Эдинбурге в целом гораздо расслабленнее в связке "я--мир" и "я--другие"; в Лондоне самопрезентация и постоянный дефолтный сигнал коммуникации "я -- такой, а вы?" ощущается явственнее и несколько напряженнее. У Лондона (на мой взгляд) настолько приятный стиль в одежде, что невольно пытаешься угнаться или как-то подкорретикровать свой, потому что ощущаешь это важным. Завернуть, скажем, штанины выше щиколоток... и не забыть о том, какие именно носки там будут видны. В Эдинбурге даже в голову не приходит как-то специально одеться, чтобы выйти в город. Модно или подчеркнуто стильно одетый товарищ вызывает желание подойти и участливо спросить, все ли с ним в порядке - вдруг ему неуютно, плохо, не хватает чужого внимания... Странным и причудливым образом попытка создать некий актуальный или просто эстетически собранный лук начинает казаться компенсацией тревожности и вызывает вопрос, на что помянутый товарищ тратит свои силы и внимание... и почему он выбрал именно это *что*. НО - это не относится к "надел, что нравится" и "решил приколоться". ... черная юбка не то в пол, не то три четверти на немолодом бритом парне с ощутимым животиком; парень в остальном - в футболке и кедах. ... килты в сочетании с обыденной одеждой; в полном шотландском аутфите в виде жакетика, килта, споррана, берета, хосов, флешей и брогов щеголяют только ряженые артисты или гады-переводчики у тургрупп. * NB ... кстати, у настоящих, поточных волынщиков при игре чудовищно, шире головы раздувается шея.. и, думаю, слегка едет крыша от гипервентиляции. Наш любимчик недалеко от Замка (не огнедышащий, тот был у Юма) оказался польским паном - хотя, опять же, не совсем понятно, почему волынщики обязаны быть непременно уроженцами Западных Гебрид или отдаленной хайлендской деревушки Дурной Зад... чтобы туристы не чувствовали себя обманутыми и подсунутыми? * (cont.) ... невиданные в Лондоне длинные волосы и бороды на джентльменах и длинные юбки на дамах. ... сложно вспомнить еще примеров - детали постепенно стираются - но флажок "о, опять фейри пошел!" выскакивает в течение дня раз 5-8-10. Если пользоваться "классовой" терминологией, которая так удобна для описания мастей таро, в Эдинбургском дискурсе минимально присутствует элемент среднего класса в обеих своих ипостасях - и виде консьюмеризма, брендов, одержимости новым-дорогим-качественным-статусным (нормальный мидл-класс); и в виде навязчивого стремления выделиться, заявить о себе и своей неповторимости ("болтливый класс" и творческая богема). - нулевой уровень агресии. На Грассмаркете три ночи царили буйства. В четверг бесчинствовали и посвящались во взрослую жизнь первокурсники колледжей. В пятницу и субботу творился традиционный для этих краев пабный переполз (это когда ты начинаешь пить в одном пабе, а заканчиваешь в совершенно другом, через дюжину итераций). Уровень шума в пабах превышал... в общем, он превышал все. Через всю площадь стояли очереди, чтобы только войти в харчевни... а внутри передвигаться можно было, только намазавшись каким-нибудь рыбным жиром - для скользкости. Все это веселилось, орало, бухало, клубилось и пузырилось - и занималось только и исключительно собой и своими. Если позволяли уши, посреди этого хаоса можно было спокойно сидеть и есть, хотя буквально в двух шагах молодежь старательно училась делать оловянные глазки, срывать с себя футболки и с гиканьем биться лбом о барную стойку. На площади, рядом с виселицей зачеркнуто с отмеченным крестиком местом, где была виселица, меж бушующих и горланящих волн аборигенного населения сидела барышня с сигаретой и листала что-то в планшете. Не вызывая ни малейшего интереса у толпы и отдельных ее представителей. Толпа и представители, в свою очередь, вызывали у барышни умеренный познавательный интерес, она рассматривала их через окуляры своего невидимого батискафа.

Целостность самого себя – очень таинственное дело. Нам нужна лишь малая часть ее для выполнения сложнейших жизненных задач. Но когда мы умираем, мы умираем целостными. Шаман задается вопросом: если мы умираем с целостностью самих себя, то почему бы тогда не жить с ней? Сказки о силе #целостность #сказкиосиле

Рато Мачендранатх - бог дождя, Шива, Вишну и Красный Авалокетешвара, и основатель ордена натхов признанный индуистами и буддистами махасиддх Матсьендранатх, которого на днях катали на колеснице по Патану в долине Катманду, отмечая неторопливое начало дождливого сезона, а значит скорую возможность посадки риса имя его означает Кроваво-Красный Рыбоподобный Господь, что бы это не значило