Natalia Anikina’s Tort Law

Отвечая на вопрос Романа, который как раз удобно высвечивается ниже в моем предыдущем посте. Да, боятся. Боятся того, что ‘потешный’ суд без суда может отнять все что угодно, любой бизнес, который человек строил 20 лет, любое имущество, как средство давления или просто потому, что кому-то оно показалось интересным. Проведут вместо процесса формализованную процедуру изъятия. А потом будут закрывать все это сроком давности. В таком случае срок давности становиться не просто защитой оборота, а легитимацией отсутствия правосудия. Этого боимся и с этим не согласны.

В продолжение моего вопроса- предложения к рассуждению о давности, здесь пост- комментарий Романа Бевзенко. Правда, Роман неверно воспринял мое предложение к исследованию, как выражение позиции:) под постом Романа есть довольно интересные рассуждения в комментариях, один из них Сергея Будылина. В продолжении такой заочной дискуссии или скорее рассуждения, я более прямолинейно выражу свое размышление. Исковая давность - дана для защиты в права В СУДЕ. Если в авторитарном режиме система функционирования связки всех органов такова, что произошло не правосудие, а легитимация незаконного изъятия собственности. И у пострадавшей стороны нет возможности обратиться за законной судебной защитой. Есть только ‘потешный’ процесс. Как в таком случае может начать действовать право на суд, если его невозможно реализовать? Это что тогда за право такое? И что это за давность такая? Давность для защиты в ‘потешном’ суде?

Макаронные дела, судебная экспроприация и срок давности Очередное дело по иску Генпрокуратуры об изъятии активов, на этот раз макаронных - группы Макфа. Как утверждает прокуратура, бенефициары начали строить свою макаронную империю будучи чиновниками, что запрещено, и, поэтому активы как "коррупционные" должны быть изъяты. Сама по себе судебная экспроприация активов по различным основаниям уже мало кого удивляет - нескончаемая и все возрастающая лавина исков идет в разных отраслях. И перспективы этих исков понятны и очевидны. Один из вопросов в таких делах - это срок давности. Как правило, изымаемые активы приобретались "коррупционерами" в 2000-х годах, те до 20 лет назад. И, казалось бы, очевидно, что требования должны быть задавнены. Однако, прокуратура и суды считают иначе - эти требования нематериальные и к ним давноссть не применима. В отношении этой сентенции прокуратуры и судов что-то серьезно размышлять не о чем - это к праву не имеет отошения вообще. Но такие дела дают инетерсную перспективу для размышлений о сроке давности, которые активно идут применительно к разным вопросам, включая деприватизацию. По применению срока давности можно нередко встретить такие яркие сравнения как "срок давности как меч, который все отсекает", и проч. Срок давности применяется ко всем - и к преступнику и к добросовестному. И вот теперь такая перспектива. Предположим,активы изымаются в 2024 г. Есть судебная легитимация изъятия - судебные акты. Однако, судебные акты принимаются при игнорировании действия закона во времени, срока давности, правил ведения процесса и проч. Активы передаются новым собственникам- частным лицам. Март 2024 г. избирается президент с полномочиями до 2036 г. (те на 12 лет). Предположение (выдуманное для целей задачи) 2036 г. новый президент, новая структура судов, новая боярская дума. И вот прежние бенефициары получают правовую возможность сказать, что у них все было изъято незаконно. И все сообщество это признает. Бенефициары обращаются в суд. Суды признают состаявшуюся экспроприацию незаконной. Но прежние бенефициары хотят не просто констатации, они хотят свою собственность обратно. А новые бенефициары говорят - срок давности истек. Склонны ли мы будем по-прежнему утвержать, что срок давности действует всегда и во всем и отрезает как меч? Даже тогда, когда легитимация приобретения была осуществлена путем судебной экспрориации, которая в дальнейшем была признана незаконной? (поскольку эта задача на рассуждения о сроках давности, вариант денежной компенсации государством оставляется в стороне). https://www.rbc.ru/business/28/03/2024/6605b4929a7947d93ad04c86

Дорогие друзья, берегите себя и будьте аккуратны по возможности. Будьте в круге семьи, близких, родных, друзей - это важная и самая действенная поддержка в сложные времена❤️

В ходе судебного заседания по упомянутому вопросу участвующими в обособленном споре лицами представлены следующие объяснения. Так, по мнению представителя ответчика, при повторном рассмотрении спора суды нижестоящих инстанций допустили нарушение норм права (ст. 4 ГК РФ, ст. 181 ГК РФ), поскольку к спорным правоотношениям применены положения кодекса в редакции, отличной от действовавшей на дату совершения сделки. При этом позиция противной стороны по оспариванию заключалась в отсутствии преюдициального значения судебного акта о наложении ареста в рамках уголовного дела для настоящего спора, поскольку подобный акт является промежуточным. В свою очередь было обращение внимание на отсутствие у должника кредиторов на дату совершения ДКП, являющегося ординарной сделкой; наличие в материалах спора доказательств, подтверждающих несение ответчиком бремени содержания имущества (к вопросу о целях заключения сделки). Одним из кредиторов была занята позиция в поддержку кассационной жалобы. Так, представитель указанного кредитора согласился с доводом о пропуске сроков исковой давности, а также указал на неправомерность непривлечения к участию в споре контрагентов по ДКП (продавцов недвижимости), невозможность оспаривания сделки прим. к ст. 10 и 168 ГК РФ в условиях недоказанного противоправного умысла обеих сторон сделки. В противовес озвученным доводам иными участвующими в заседании представителями были представлены следующие позиции: - ответчик не подтвердил возможность приобретения спорного имущества; - неприменимость к иску о признании права сроков исковой давности; - возможность отказа в применении последствий пропуска срока исковой давности при злоупотреблении правом; - отсутствие доказательственного значения наличия или отсутствия кредиторов должника на дату совершения сделки; - мнимые собственники не могут защищаться со ссылкой на пропуск срока давности; - сделка, заключенная с мнимым собственником, как таковая не исполняется. На один из вопросов председательствующего судьи о том, можно ли квалифицировать рассматриваемые отношения в качестве подарка (дарения) в адрес ответчика, представитель возражающего кредитора ответил отрицательно, что в принципе таким же образом было прокомментировано самим представителем ответчика. Квалифицирующим признаком сделки дарения выступает намерение дарителя передать имущество в качестве дара (см., к примеру, постановление Президиума ВАС РФ по делу Алмаз-Антей). По результатам длительного совещания коллегия судей отменила обжалуемые судебные акты и отказала финансовому управляющему в удовлетворении заявления.

Отчет по много сейчас обсуждаемому делу Балаян

Аргументированный пост о том, если бенефициар оформляет имущество на подставное лицо, это имущество подлежит включению в массу бенефициара, и ни бенефициар, ни номинальный собственник не могут ссылаться ни на отсутствие кредиторов на момент сделки, ни на исковую давность. В этом вопросе есть аспект, который для меня был поводом рассуждать о правильности такой идеи, но который, в итоге, мне не показался не достаточно убедительным с точки зрения права как оно есть. В частности, так называемое имущественное планирование. Когда лицо, желая заниматься бизнесом, хочет легально ограничить круг имущества, которым он готов отвечать перед кредиторами. Для этого такое лицо должно публично сообщить кредиторам, что оно таким образом ограничивает сферу ответственности. Мне кажется эта идея правильной, но, на мой взгляд, я не вижу реальной правовой рабочей модели для этого. Однако, это вопрос законодателя, не судебной власти. Но даже и этот аргумент в деле Балаян едва ди был бы применим. В данном деле обращение взыскания на имущество осуществляется за то, что Балаян довел банк до банкротства, те совершил умышленные действия по причинению вреда. Против умышленных действий не должно работать ограничение, в любом случае, на мой взгляд. Умышленные деликты в части вопросов принципиально работают иначе, именно потому, что они содержат элемент умышленности.

Написал пост о деле Балаяна, в котором поддерживаю мнение коллег о неприменимости к иску об оспаривании сделки с мнимым собственником исковой давности и иррелевантности для ее оспаривания отсутствия кредиторов на дату сделки

Дело ЮКОСа. Взыскание 50 млрд. $ убытков от экспроприации компании. Спор длится уже более 10 лет. Это хорошее и очевидное свидетельство того, что собственник всегда знает, когда у него отобрали его и не перестанет отстаивать свои права на то, что по праву считает своим. Даже если отобрание легитимизировано решением суда конкретной юрисдикции. https://www.forbes.ru/biznes/506579-sud-v-niderlandah-otklonil-apellaciu-rossii-o-vyplate-50-mlrd-eks-akcioneram-ukosa

Потом надо помнить, что давность рассчитана на необходимость защиты права – а в случае с притворностью как в деле Балаян право номинального собственника никак не было нарушено, поскольку она никогда не являлась собственником, т.е. нечего защищать. 3. Вредоносные сделки. В противоположность, этому сделки во вред кредиторов являются реальными (не мнимыми), т.е. им соответствует намерение вызвать правовые последствия тому типу договора, который сторонами совершен (например, дарение имущества может быть такой сделкой, если было намерение передать имущество в дар, но оно было совершено во вред кредиторам). И это принципиальное отличие. Поэтому для вредоносных сделок требуются и кредиторы, и вред. И давность как установлено законом. Далее здесь уже дискуссионный и очень непростой вопрос, а кто может оспорить такую сделку, и несколько возможных варинатов: (1) «классический» подход, который сейчас занимает ВС – только кредиторы, которые были таковыми на момент совершения сделки (2) «предвидимые» кредиторы, которые еще не были кредиторам на момент совершения, но должник знал, что они появятся (например, отчуждение имущества, зная что должник пойдет в банк за кредитом, чтобы банк не имел возможности получить удовлетворение за счет него); (3) и самый строгий для должника – любые, включая всех будущих кредиторов, поскольку под кредиторами понимается общее сообщество всех кредиторов. Это сложный и дискуссионный вопрос. 4. И на последок немного сравнительного права. В прошлый раз я приводила пример канадского суда, признающего возможность оспаривания сделок будущими кредиторами. В связи с вопросами в деле Балаян, также хочу обратить внимание, что все тот же апелляционный суд Онтарио в деле McGoey (Re), 2019 ONSC 80, также говорит о необходимости разграничения вредоносных сделок и мнимых (sham). И отдельно суд обращает внимание, что даже если бы сделка не прошла тест на мнимость, то она все равно была бы недействительна как вредоносная, поскольку этот тест был бы пройден.