Anxious Autter

А ваще скучаю по троллейбусам. Да, создавали пробки и еле-еле тащились, но электробус не даёт ощущения путешествия по городу. Особенно весной. Так, в дождливый день катишь в нём по Мосфильмовской, словно в огромном электрическом соме. Сирень вся поспела и в единственную открытую форточку влетает её гелиотропно-огуречный аромат. Зад провалился в ямку в старом сиденьи, поэтому укоренился надёжно и ни один поворот не пугает. Где-то по дороге слетают усы, водитель выбирается из кабины, натягивает дубовые варежки и идёт их цеплять назад. Вода шпарит. Сливы не справляются с потоком. Искры вспыхивают сине-голубым. Водитель тянет шнур и щёлкает усами. Раз. Два. Три. Четыре. Вновь плывём, слегка покачиваясь.

Никогда бы не подумала по пирамидке Paname (Mad et Len), что на мне будет пахнуть старым, гремящим на каждой кочке троллейбусом в парной, предгрозовой час. Очень чудная металлическая нота струится поперёк всей композиции. Не озон. Не цинк. Не устрицы или рыбная чешуя. Именно поручни с привкусом лезвия старой мужской бритвы, брошенной влажной у раковины. И чуть-чуть морщинистых сидений на заднем плане. Понятно, никому больше этим не пахнет, личные фокусы носово-мозговой полости, но ощущение забавное, будто жетон метро за щекой держишь…

На одном мероприятии оказалась за детским столом. Организаторы волшебным образом, при нынешних приложениях и встроенных в смартфоны органайзерах, просчитались с количеством гостей и стульев. В итоге тех, кого природа сотворила коротконогими, поместили в угол с раскрасками и соками. И вот сидела там, пахла Habit Rouge, раскрашивала брюки уродца на картинке, думала об ироничности положения, как внутреннее ощущение сошлось с местом в мире (пусть на короткий вечер), а в промежутке между тостами задали вопрос: «Кем хочешь стать, когда вырастешь?». Ответила — космонавтом (чо? ситуация располагала к мечтаниям). Реакция — сухой хмык. На вежливый вопрос — «Ты?», получила — «Блогером». На следующий вопрос —«Каким? Или чего?», получила лаконичное — «Всё равно». Что логично, сначала надо блогером стать, потом по ходу разберёшься блогером «каким» да «чего».

В ночи — смотришь видео о духах, которые носила Монро. Утром — надеваешь Arpège. Пахну замком из хрустальных альдегидов и «цветочными лисами в свете Луны» со слов друга (не знаю, интерпретацию оставляю открытой).

- Подожди, значит, ты притворялась? - Только иногда… Как будто примеряешь новое платье или духи... - Значит, ты – всего лишь духи? - Конечно. Духи нужны, чтобы привлечь кого-то, но влюбляются, ведь, не в них. Правда? - Не знаю…   Один из любимых актёров – Джеймс Спэйдер. В молодости часто играл одновременно тревожных и наивных персонажей, от рождения будто с трещиной в душе, не дающей полностью отдаться реальной жизни, а женский глаз всегда отмечал в нём мальчишескую нежность (даже в ролях, где её нужно максимально спрятать от толпы, как в «Волке»). Поэтому на неделе устроила марафон по фильмографии, посмотрев в том числе «Dream Lover», который у нас эксплуативно адаптировали в стиле картины Содерберга в «Секс, ложь, безумие».   Тот случай, когда режиссёр – «не торт». На бумаге далеко не самая глупая повесть о том, в какой кошмар заводят фантазии и как воздушные замки превращаются в психиатрические клиники. Персонажи – нормальные, есть, с чем работать. Кастинг – отличный. Воплощение? Вяло возбуждённый триллер, заваливающийся в дремоту на каждом сюжетном повороте. Там, где надо ускориться, наоборот, действие еле тащится в закат, не раскрывая персонажей и не добавляя оттенков к атмосфере. В местах же, где неплохо добавить жил между завязкой и развязкой сцены, щепотку саспенса и хичкока для эмоционального напряжения, зрителю кидают горячую картоху в лицо и идут дальше по сценарию. Или диалог с духами, что привела выше. Парфюмерия – идеальная метафора мечты, разлитой по флаконам, симулякра, ольфакторной иллюзии. Парфюмерия – хитрый фокус, что проделывают с нашим подсознанием. И женский, кинематографический образ – часть лора. Патологическое у некоторых желание влюбляться в идею человека, а не в человека из плоти и крови, близкое морфологически парфюмерии явление. Однако, в фильме духи лишь вскользь упоминаются, имея огромный тематический потенциал.   Для таких вещей подошёл бы Дэвид Линч, снимающий сны наяву, или Дэвид Финчер, понимающий, какая форма и темпо-ритм требуется для истории о масочном браке социопата и идиота, доведённом до преступления. Потому что в своём роде «Секс, ложь, безумие» – смесь старых картин Линча и «Исчезнувшей», на практике ни стилистически, ни нарративно до них не достающая.

Возможно, где-то внутри зашит код, который каждый сезон командует мозгу пересматривать «Молчание ягнят». В этот раз особенно привлекло внимание, как в драматургическом плане работают с глубиной. Именно не с глубиной кадра или сцены, а в целом с идеей на уровне истории. В открывающей сцене Кларисса поднимается по канату вверх из низины. Вскрытия тел. Склад, забитый личными вещами. Вода. Буффало Билл держит жертв в заброшенном колодце. Лектер заставляет Кларису погружаться во внутренний мир преступника, а вместе с тем и в свой, где запрятаны травмирующие воспоминания. Последняя «схватка» героини в полной темноте в подвале, будто борьба не с маньяком, но с собственными страхами на самом дне психики, где доверять можно лишь чувствам. Получается медленно раскручивающаяся воронка (или та самая «спираль» триллеров), утягивающая к финалу. Продолжения подобной гипнотической силой не обладают, к сожалению.

Apocalypstick (Mad et Len) интересно фокусничает в жанрах. Аромат перевоплощается из голливудской дивы, чьи губы пылают красным в спышках фотоаппаратов и напоминают о ярких спинных плавниках диковинных рыб, в новеллу про розы в склепах, плотненькое вино и байроническую патетику, а затем делает крутой поворот и рисует дизельными кистями героиню в стиле «Безумного Макса». Будто звезда большого экрана вынуждена оставить в прошлом роли готических барышень и променять будуар в стиле «сердечной» коробки конфет, какие дарят в День Святого Валентина, на асфальтово-бензиновую Одиссею. В кармане кожаной куртки, правда, продолжает носить футляр от французской помады, как артефакт былого, сладкого гламура.

«”Jo Malone is in the top 20 of fragrances brands for men”, as the brand’s C-suite told a group of press yesterday morning at an intimate breakfast unveiling, but it wants to push its way into the top 10, or even five. And having a big celebrity name attached to it, where prior to this it didn’t, is a good start. Look at Boss, Dior, Gucci et al. The likes of Chris Hemsworth, Jared Leto and Jonny Depp have all been faces» Из статьи в «Gentleman’s Journal»   Цитата про «top 20» напомнила сцену из «Дневника Бриджит Джонс», где героиня говорит про «one of the top 30 books of our time… anyway… at least» на книжной презентации. Надеюсь, на завтраке Jo Malone для прессы, где анонсировали Тома Харди в качестве лица аромата Cypress & Grapevine Cologne Intense, тоже была забавная барышня, которая не забыла вставить в речь имена других брендов. Типа в реальности: «One of the top 20 brands for men of our unisex time… anyway… at least».   P.S. Ладно, Том Харди – булочка с корицей. Особенно, когда с собакенами приходит на премьеры фильмов.

Плюс парфюмерные энтузиасты нередко помещают духи под стеклянный колпак «Искусства». Например, Маль с концепцией издательства акцентировал внимание на парфюмерах так, будто духи – романы, этикетки и коробки – обложки. Что родилось маркетинговым ходом, выросло в программный код. Особенно у нас, в по-прежнему литературоцентричной культуре. Для людей за пределами клуба духи – третьестепенны, поэтому не интересуют их с точки зрения художественной ценности. К слову, не каждое произведение искусства в музее воспринимается в качестве «ценности». Какие там жидкости в склянках. И производители осознают порядок. Духи – бизнес. Не меньший, чем крема и сыворотки, продающиеся на соседних полках, однако стараемся их разводить максимально в стороны. Когда сравнивают формулы кремов La Mer и Nivea в синей банке, то шутливо вспоминают, как основатель бренда предлагал есть субстанцию ложками из банки, скажут, что оба выполняют схожие функции, дают схожий результат и фокус лишь в сегментировании. Банальный вывод? Выбор средства зависит от размера кошелька и отношения к уходу. В крайнем случае – врите. На комплимент в сторону цвета лица отвечайте невозмутимо: «La Mer». Если не блогер, от которого требуют предъявлять в фотографических доказательствах роскошный образ существования на свете, как узнают, что пользуетесь вазелином за три копейки? Тем более, люди врут и о более ужасных вещах. Когда сравнивают духи, то в спор добавляют магический оттенок «творческой силы». Мол, крем – фабричность, духи – концепт или авторское высказывание. Хотя очевидно, что иногда в формуле крема больше творчества, чем в очередной парфюмерной линейке на десять позиций с розами-пачули, восточными амбрами и малиновыми кожами. Духи делаются с расчётом на потребителя и спрос, есть прозаические этапы их производства, вечная жопа с дистрибьюцией, работает над композициями частенько команда парфюмеров. А бывает вовсе покупаются готовые базы под уже готовые рекламные тексты, куда перед эпитетами «загадочные» и «раскрепощённые» вставят в пробелы наименования ингредиентов. Да и при нынешних поглощениях, люксовые, нишевые и масс-маркетовые бренды легко становятся частью одной «Корпорации Зла», что окончательно смешивает коней, людей и богатые экстракты, собранные в полнолуние феями-рабами на плантациях острова Феромон. В крайних формах воплощён, допустим, в Самсунге, занимающимся всем: производит бытовую химию, технику, косметику, автомобили, строит дома, отели, владеет маркетинговой компанией и так далее. Понятно, вольное обобщение, но парфюмерная жидкость – песчинка в левиафане-механизме, и вопрос об этичности подделок/копий и «дефиците воображения в парфюмерии» актуален для крохотного общества, играющего в бисер.      В общем, ситуация анекдотическая: один пещерный человек нарисовал мамонта, а второй – растиражировал и монетизировал рисунок. Вопрос – кто гениальней: художники или капиталисты? Да и тема не замыкается на парфюмерии. «Аватар» – копия «Покахонтас»? Или точка отсчёта историческое событие с прибытием колонистов в Америку и истреблением коренного населения? Или в основе обоих сюжет о белом спасителе, популярном среди населения? Где заканчивается обычное «заимствование» и начинается «воровство», и как сформулировать в законе, обожающем лукавое косноязычие. И есть ли смысл спорить, если Дисней скоро выкупит всех, а Кэмерон просто постоянно снимает воду? В итоге, разбираться приходиться не со «что», но с «как». Естественно, ни-«как» не упрощает условия математической задачки, сказать себе хочется только голосом Майкла Джордана из мема: «Stop it. Get some help».

Прочла статью на Фраге, где в комментариях коллективными усилиями пытаются разобраться в тонких материях реплик/подделок/оммажей и всего, застрявшего между слепками. И, что не удивляет, в мире зеркал и дыма сложно отделять правильное – от неправильного, полезное – от вредного. Ориентируешься по барахлящему компасу и плаваешь в бульоне бесконечных ольфакторных травм импрессий.   С одной стороны, как амёба тревогус, боюсь пользоваться неизвестными штуками, ведь духи наносятся на кожу и вдыхаются. С любым брендом можно получить аллергическую реакцию или чего хуже, но с проверенными временем чуть меньше рисков (по крайней мере на подобном настаивает трусоватый желудок). Не означает, что все, кто создаёт ароматы «по мотивам», всегда конторки без документов, у части и производство заводское, не на кухне косплеят «Breaking Bad», однако писклявый голосок не даёт открыться настежь для экспериментов. С другой, если отбросить лицемерие и присмотреться к шкафу с духами, то найдутся винтажи, у которых репутация «просроченной отравы», и множество похожих ароматов от разных брендов. У пятёрки потерянных близнецов в стиле индийских сериалов штук пять, купленных с успокаивающим «это другое», водящимся в эндемической зоне моего мозга. Тубероз? Даже не стану считать. Не делались по принципу «укради у ближнего», но а) есть жанры, где не избежать повторений; б) есть коммерчески успешные профили и мода, диктующая ассортимент рынку. Копия же чего-либо у условного Гуччи и «Сусло де Фуфло» может вонять, простите, одинаково плохо, лишь пудовое имя компании в состоянии перевесить чашу весов. Факт или цинизм – интерпретация подхода. Или относительность Баккары: оригинальная – не моё, зато духи, «вдохновлённые» ею, скорее всего ощущаю так, как ощущают фанаты. Или Дюшофур, явно без пафоса раздавший одну формулу нескольким брендам.