Все пропустил

Но вот что в книге действительно хорошо - так это обложка. И описания еды, конечно. Здесь у меня никаких претензий к роману нет.

Подозреваю, отчасти все это случилось из-за амбициозной писательской задачи. Асако Юдзуки хотела соединить сюжет, в основе которого лежит журналистское расследование, с тонким психологическим анализом героев и разговором на важные социальные темы. Но написать куда сложнее, чем просто захотеть (а жаль!). Уверен, если бы писательница убрала расследование, мог бы получиться неплохой роман в духе горячо мной любимой «Госпожи Ким Чжи Ен, рожденной в 1982 году». Или, если бы она не так сильно погружалась в социальные проблемы, а докрутила детективную часть, мог бы выйти добротный жанровый представитель азиатской литературы. Но нет, но нет. Как говорится, за двумя зайцами погонишься – лоб о какое-нибудь дерево расшибешь.

Дочитал, наконец, роман «Масло» Асако Юдзуки (Рипол), на который я потратил непростительно много времени – все же идеальный размер книги для меня страниц 300, а тут целых 480. Начну с сюжета. Писательница рассказывает историю японки средних лет. Рика работает журналисткой в довольно популярном издании и решает написать серию статей о деле Манако Кадзии. Самоуверенная пухленькая преступница (простите за эпитеты, но это важные для сюжета вещи) оказалась в тюрьме потому, что ее подозревают в убийстве нескольких своих любовников преклонных лет. Внимание общественности приковано к делу именно из-за несоответствия ожиданий и реальности: ну разве может вот такая женщина соблазнить мужчину? Да не одного, а целый косяк мужчин! Вызывающая убежденность Манако в собственной привлекательности дополнительно провоцируют публику обсуждать процесс. А еще Манако – настоящая гурманка и отлично умеет готовить. Собственно, через еду – то есть через желудок – она и завоевывала мужчин. Ну и любовью потакать своим избранникам, уверенностью в том, что роль (и счастье) женщины не в соперничестве с «сильным полом», а в умелом дополнении своего партнера. Рика так увлекается делом, что не только добивается интервью с Манако, но и постепенно входит в ее доверие, с одной стороны, а с другой, сама попадает под ее странное обаяние. Она, вечно следящая за своим весом и прикладывающая столько усилий для соответствия ожиданиям общества, меняется в ходе расследования. Начинает много и вкусно готовить, хотя никогда этого не делала, пересматривает отношения с давним любовником, старается разобраться в одинокой смерти своего отца, брак которого с ее матерью давно распался. Эти сюжетные и смысловые линии Юдзуки использует еще и для того, чтобы рассказать о несправедливом положении женщины в Японии, о неравноправии и изнуряющей требовательности общества к девочкам, девушкам, женам и матерям. В принципе, все это звучит многообещающе, а в паре с очень красивой обложкой (прикреплю ниже) буквально таки заставляет скорее взять книгу в руки и читать, читать, читать. Однако, на мой взгляд, книга скорее пригодится не читателям, желающим получить от романа удовольствие, а преподавателям курсов писательского мастерства. Текст так и хочется разобрать на составные части, чтобы показать, как и почему развешенные ружья нигде не стреляют, а начищенные до блеска механизмы, которые должны бы работать, не работают, а просто стоят красивенько на сцене. На подобный разбор я сейчас не замахнусь, но обращу внимание на пару вещей. Асако Юдзуки совершает довольно частую писательскую ошибку: по себе знаю, порой кажется, будто для психологической достоверности, для того, чтобы показать путь формирования того или иного героя, хочется рассказать о нем вообще все. Пройтись по всем важным вехам в жизни, чтобы ни одного кусочка пазла не осталось за пределами романа. И вот ты начинаешь выдумывать ключевые моменты, начинаешь плодить «важные» сцены из жизни, надеясь объяснить буквально все в поведении персонажа. Но на деле это так не работает (или работает очень редко), потому что художественное произведение и выдуманный герой живут по одним законам, а человек в реальной жизни – по другим. Именно поэтому если ты опубликуешь подробную стенограмму своей жизни, то – при всей фактической точности – из нее о настоящем тебе читатели почти ничего не поймут. Эта ситуация повторяется в книге примерно со всеми персонажами, в той или иной степени. Сколько бы ни рассказывала Юдзуки о Манако, о друзьях Рики, яснее, четче и правдоподобнее они от этого не становятся, только книжка пухнет (к моему несчастью). Персонажи вместо целостного образа получают набор кадров, которые никак не хотят склеиваться в полный метр. Пожалуй, только главная героиня выходит более или менее убедительной, но на фоне остальных недостатков романа – удивительный случай: в истории едва ли можно найти кульминацию как таковую, а единственный твист ближе к концу книги повисает буквально в воздухе, бессмысленно и беспощадно – это утешение не слишком сильное.

Очень интересно - к вопросу о равенстве. И это еще если исключить вариант, что брак к пенсии распался.

Недавно узнал, что в Аргентине есть свой собственный фильм «для приготовления оливье» - то есть кино, которое здесь могут пересматривать снова и снова и желательно в окружении семьи. В России, наверное, это «Иван Васильевич меняет профессию» или «Москва слеза не верит» (никогда, к своему стыду, не смотрел), а в Аргентине это Esperando la carroza («В ожидании перевозки»). Фильм 1985 года мне велела посмотреть моя преподавательница: «да-да, я люблю этот фильм – то есть, конечно же, я люблю этот фильм, я же аргентинка!». Это такая камерная комедия, все действие которой происходит практически в одном доме, а ее главные героини – четыре женщины. По сюжету, всем мешающая бабушка («мама Кара») живет в семье старшего сына. Ее невестка недавно родила, так что в тесной квартирке творится бог знает что, и старушка в этом хаосе – дополнительный катализатор, наравне с младенцем. Бедная невестка не выдерживает, бежит вместе с мужем в дом другого сына мамы Кары, умоляя, чтобы тот взял старушку пожить к себе. Как и ожидалось, средний сын предложению не рад, а еще больше не рада предложению его жена с завивкой на голове. В процессе скандала в дом к среднему брату приезжает и брат младший – вместе со своей женой-стрекозой (удивительно похожей на Гурченко!). Он, конечно, тоже не собирается никак участвовать в решении проблемы. Мама Кара тем временем ушла из дома и, никого не предупредив, остается пожить в гостях – пока она то дремлет, то развлекает рассказами чужого ребенка, ее собственная семья в ужасе от пропажи старушки. Что делать, как быть и, наконец, кто виноват в случившемся? Семейные дрязги лезут наружу, в морге обнаруживается труп в туфлях точь-в-точь как у матушки, может это она и есть?! Семья устраивает похороны, собираются гости со всего района, престарелые подружки приезжают проститься с почившей… В общем, для меня это слишком шумное кино – серьезно, кричат много и примерно все – но оно по-своему обаятельно. Колоритные женские типажи, интересный мир большой и не слишком дружной южной семьи. В сети фильм можно найти с русскими субтитрами, ну а те, кто хочет хардкорной практики испанского – милости прошу, если вы поймете все, можно считать, что у вас уже есть С2. На фан-странице в социальных сетях есть множество отрывков из фильма – скажем так, для начала тренироки.

Иногда мне кажется, что я проклят. И дом, в котором я живу, тоже проклят. И так как дом, в отличие от меня, новый, то, скорее всего, это мое проклятие передалось ему, а не наоборот. Иначе мне трудно объяснить происходящее. Вот, например, лифт. После нашего заезда – то есть за год – он ломался столько раз, что запоминаться стали лишь самые эпичные случаи. Как, например, когда я после свадьбы застрял в нем с гостями, поехав их провожать. Свет выключился, лифт опустился ниже уровня первого этажа, так что когда каким-то чудом его расколдовали, я спотыкнулся об образовавшийся порог и рухнул прямо в ноги нашему соседу – бородатому юристу – со словами буэнос ночес, сеньор. Потом все в том же лифте (как ни странно) мы с Сережей застряли, возвращаясь домой с новостями про мой правый глаз. И когда мы на следующий день ехали на операцию мы тоже в нем застряли, потому что ну а как иначе: с 8 этажа до первого мне лучше было не прыгать по лестнице в том состоянии. В это воскресенье он сломался опять. За пару дней на лифт приходило посмотреть 3 (три!) разные ремонтные бригады. Последняя из них так упорно кряхтела под моей дверью и звенела инструментами, часов эдак пять, что я уже хотел выйти и сказать – послушайте, бросьте это дело, нашему лифту не ремонтники нужны, а, не знаю, священник там какой или экзорцист. Человеческая магия здесь бессильна, сдайтесь, оставь надежду всяк входящий. Или вот стена прямо в нашей спальне. Я не знаю, из чего конкретно здесь строят дома, но бывает, что из чего-то не очень хорошего. И поэтому после длительных дождей в определенном месте в спальне у нас образовалось пятно – аккурат по центру стены. Даже не то что пятно, а такой как бы темный бублик, знаете, как символ в «Звонке». Образовалось пятно еще в прошлом сентябре, мы до сих пор не умерли, так что до конца предсказанье пока не сработало, но от темного бублика избавиться все равно хочется. Краска, конечно, не помогает - пятно всегда к нам возвращается после дождичка в четверг. Так или иначе, мы писали в нашу Управляющую Компанию. Сейчас вот май, то есть прошло уже Очень Много Месяцев. В нашей переписке с Лукасом – это наш куратор в УК – было все. Ласки, мольбы, угрозы, обвинения. От «Буэнос диас, Лукас, комо естас», мы перешли к «Лукас, пятно на месте, решите проблему инмедиатаменте». То есть до крайних грубостей по местным меркам. И не сказать, что Лукас ничего не делает. Иногда он отвечает на письма. А иногда присылает к нам домой «архитекторов» посмотреть на пятно, потому что, вероятно, проблема в какой-нибудь трещине снаружи или еще в чем-то, что мы не можем устранить сами. За прошедшие месяцы архитекторов было четыре. Последний, как и все предыдущие, тоже зашел к нам в спальню посмотреть на пятно. - Пятно, - говорит он. - Пятно, - говорю я. Как ни странно, слова эти ничему не помогли, хотя казалось бы. Но мы получили заверения, что непременно с нашей проблемой разберутся. В какой-то момент мы так осмелели, что прямо пошли в офис УК поговорить с Шефом Лукаса – не питая, впрочем, никаких иллюзий. И почти не ошиблись: так как не отвечать на наши вопросы Шеф не мог – в отличие от ситуации между Лукасом и нашими письмами – ему пришлось вести с нами диалог. - Пятно, - говорю я, тыкая в фотографию на телефоне. - Пятно, - говорит Шеф. Пауза. - Но, с другой стороны, оно и не такое уж большое, - вдруг находит что сказать Шеф. - Но, с другой стороны, оно и не такое маленькое, - нахожу что сказать я. - Но и не такое большое, - уточняет Шеф. Тишина, он смотрит на меня. - ДА ЕГО ТАМ ВООБЩЕ. НЕ ДОЛЖНО. БЫТЬ, - делаю я ход конем. Шах и мат, скажете вы. Пятно на месте, скажу я.

Сто лет назад, когда вокруг меня были большие российские деревья, а не аргентинские, я работал в Storytel и делал самый лучший в мире блог про книжки (его архив, напомню, и сейчас доступен, но под другим названием Storyport). Так вот, там я один отвечал примерно за все на свете. В какой-то момент мы с коллегами поняли, что без помощи с аналитикой, конверсиями, позиционированием, креативами и всем прочим не обойтись. За тотальной ревизией этого добра мы обратились в агентство «Палиндром» и ребята действительно помогли во всем разобраться и навести порядок в куче вопросов. Поэтому, когда мне недавно сказали, что они делают мероприятие для людей из креативной индустрии, я подумал, что это должно быть, во-первых, интересно, а во-вторых, полезно. Итак, 18 мая «Палиндром», «Фейк» и «Лайфхакер» проведут онлайн-митап для креаторов «Креокамера». Спикеры — опытные эксперты из индустрии, а ведущий — CEO «Палиндрома» Родион Скрябин. Любой желающий может выполнить задание от организаторов митапа и запитчить свою идею. За это можно получить призы: классный мерч, личные консультации со спикерами и сертификат в настоящую (!) криокамеру, где я, например, никогда не был. А тем, кто справится лучше всех, предложат сотрудничество (то есть работу) — сам я специально не проверял, но наслышан, что у ребят много классных проектов. В общем, вот бот, где можно зарегистрироваться на мероприятие, получить задания и отправить резюме. А здесь — программа митапа под кодовым названием «Креокамера». Enjoy, как говорится!

Прошедшие выходные были первыми за полгода, когда мне ничего не нужно было делать по работе, когда я никому ничего не был должен, слава тебе господи, а в будни у меня даже появилась пара свободных часов, чтобы ходить разбираться с бытовыми вопросами, пить кофе и просто сидеть, пялясь в стену на аргентинскую осень. Надо сказать, та еще пытка – как говорил Патрик Стар из «Губки Боба», ничего не делать – это очень сложно, вот вы сами попробуйте. Даже ему сложно, а он ведь мастер в этом занятии! Что уж говорить обо мне. Мое тотемное животное – Белый кролик из Алисы, с той лишь разницей, что я хоть и вечно тороплюсь, но что-то даже успеваю. Так вот, когда на шестой свободной минуте я начинаю ругать себя за безделье, ведь столько полезных дел еще можно сделать и столько денежек еще не заработано, поток самобичевания останавливает одно: на последний большой проект я согласился в январе аккурат в утро перед операцией. То есть буквально – пишет мне N. с предложением: блин, вот так и так, не хочешь присоединиться? Будет очень интересно и ничего непонятно! Я, убирая вещи в шкафчик при операционной и читая сообщение буквально одним глазом, говорю – ну конечно, это же прекрасная идея, ровно то, что мне сейчас нужно. Завтра созвонимся, только я буду в солнечных очках. После воспоминания об этом становится проще еще хотя бы минут 10 ничего не делать.

Иногда сидишь дома и думаешь - ну почему все так сложно и ничего вообще не просто. А ведь могло бы быть просто ну хоть что-нибудь. Но потом выходишь на улицу, а там такая красивая осень в Буэнос-Айресе. Очень люблю этот город с его кварталами, шумными автобусами, кафе, лавками со всякой ненужной снедью и неоновыми вывесками.