Дневники Славяна

Это Кира и Старик Букашкин.

У Киры Uttarabopha открылась совместная выставка с Антоном Кузьминым под названием "Семейная библиотека Вавилона". И это чистое волшебство. Тут есть и сразу узнаваемые афиши с вечеринок, на которые всегда хочется ходить. Приходите посмотреть на это все! Целая история екатеринбургской сцены в том числе) но и далеко не только это! Выставка организована арт-галереей Ельцин-Центра и проходит на третьем этаже ЕЦ, в круглом зале, это около образовательного центра и Ньютон Парка. Ещё у Киры прекрасные диджей-сеты, всем рекомендую. Куратор выставки - Влада Позднякова.

Пересматривал (а что ещё делать с этим фильмом) «Тупой и ещё тупее», а там первым кадром отсылка к Сортировке: так же мы называли и называем улицу Надеждинская, то есть Hope Street.

Краеведческий музей опубликовал очень интересные фотографии о взрыве на Сортировке в 1988 году. Я как-то даже не просёк, что уже 25 лет прошло, и вот эти снимки Юрия Подкидышева очень хорошо передают атмосферу катастрофы и дух времени. Меня больше всего затронули виды развороченноых путей с малюсенькими людскими силуэтами на фоне клубов дыма, портрет раненого железнодорожника в бинтах и фуражке набекрень, разбитый дом с портретом Ленина (как говорил мой брат в детстве, "Ленин был дедушкой"). Когда вижу что-то новое про взрыв, так и хочется дописать свою книжку, но как будто надо оставить это всё в прошлом.

Нашел на Ютубе канал Василия Голощапова, видеомейкера из Екатеринбурга, который много лет живет в Риге и у которого я спрашивал разные истории для книжки про взрыв на Сортировке. На канале — ностальгические видео про Екатеринбург 1990-х годов. Зернистая и дрожащая видеокассетная эстетика, забойные сюжеты и местами психоделический ряд. Например: — клип альтернативной группы "Алетейа" в заброшке; — сюжет про кафе "Витязь", где готовят вкусную кавказскую еду и где уже побывал мэр Аркадий Чернецкий и Верх-Исетская администрация; — успокаивающий и почти монохромный минифильм про озеро Тальков камень; — видео про полёт над городом в 1999 году, это значит, уже в прошлом тысячелетии; — а ещё новости про чертовщину в Калиновке, потоп на Юго-западе и пожар на ныне несуществующем Центральном рынке.

Это что за соло на "Ундервуде" вообще

Как-то я упустил и просмотрел, оказывается, Семён Серзин снял фильм про Бориса Рыжего, и там в главной роли Евгений Алехин из "Макулатуры" (вообще его не представляю актёром и для такого героя) https://t.me/seance_light/7118

Когда-то в возрасте девятиклассника я чёрт знает зачем поехал в Дворец молодёжи на выставку образования. Походил среди стендов лицеев и гимназий, понял, что туповат для всего этого, и взял на столе с бесплатными журналами самодельный зин про культуру. Среди прочего там был материал про местную панк-метал-сцену, написаный напыщено, витиевато и малопонятно. Впрочем, названия групп врезались в голову навечно. Например, "Сучий лесок" — как только прочитал анонс об их концерте (сегодня вечером в "Синдроме"), сразу вспомнил эту бесславную историю. А концерт ожидается легендарный: у группы за 13 лет (1990-2003) вышло 15 альбомов с малоприятными названиями, в том числе лайв в рок-клубе «Сфинкс». Так что будет панк без прикрас. P.S. Окончание поездки на выставку образования было еще более тупым, чем поход на нее: я по ошибке сел на 15 трамвай вместо 13, заехал на Вторчермет или даже Керамик, а потом шел домой пешком, освещаемый закатным солнышком.

Окольными путями наткнулся статью про екатеринбургского поэта Тараса Трофимова, заклинило, задохнулся на этом стихе: Букварь А жук жужжал. А ящик был из досок. А жук сердился – панцирь ему жал. А ящик тень бросал – всю из полосок. А мальчик книгу по ночам читал, Раскрыв страницы до размеров ночи. Под утро удивлялся, что устал. Ложился он. С ним в темноте лежал, Как тень от ящика, с т о л б е ц з е л е н ы х с т р о ч е к. Автобус первый, словно жук, жужжал.

Осень 1993 года, когда расстреливали Белый дом, совсем не помню, даже телевизионные кадры с танками в Москве и грузовиком, врезающимся в вестибюль телецентра, как будто пришли в память позже. Помню только совсем несвязанные штуки: как например мы с мамой (или с мамой и братом вместе) ездили к железнодорожному вокзалу за покупками. Там стояли мрачные ряды решётчатых киосков, из колонок Юрий Шевчук голосил про последнюю осень (или про что такое осень), а не было было низким, серым и с рваными облаками. Потом октябрьские события вспоминали как-то стыдясь, полушутя и исподволь, а про жертв стрельбы в самом центре Москвы вообще ничего не говорили. Тем ценнее истории жертв этой краткой, но не менее ужасной гражданской войны, которые собрали в "Холоде". Случайные прохожие, врачи, затягивающие жгуты, помощники оставшихся в здании парламента — они выходят за пределы безликих цифр, и за страшным числом 159 в этом материале стоит ещё более жуткая тень тех, про кого уже ничего не узнать. Наверное, поэтому в тексте так много подробностей ранений и увечий, которые безоружные горожане получали от снайперов и милиционеров, здесь перечисление пулевых отверстий даёт человеку лицо, когда его самого уже не может быть на месте. Ещё поразила обложка видео на Ютубе: кадр со штурмом "Останкино" и логотип телеканала "Культура" слева внизу. В недавно прочитанной книге Николая Эппле "Неудобное прошлое" одним из способов обществу справиться с травмой политических репрессий и диктатуры названы изучение истории этих событий и право голоса рассказать о них. У "Холода" эта попытка есть, но не забуду ли я о ней через неделю, листая очередной мрак в ленте новостей.