Русский Стиль
- Kanalning o'sishi
- Post qamrovi
- ER - jalb qilish nisbati
Ma'lumot yuklanmoqda...
Ma'lumot yuklanmoqda...
- мать писала на войне был? - да не, а штабе там отсиделся писарем - стрелять то умеешь? - водили на стрельбище... (с)
Павел Корин. Палешанин из семьи иконописцев. Человек одержимый искусством с невероятно противоречивой судьбой. Член союза русского народа и одновременно протеже Горького, ученик Нестерова и друг Маяковского работавший вместе с ним в Окнах РОСТА. После войны реставрировал холсты из Дрезденской галереи и плафон Большого театра, лауреат Сталинской премии за Комсомольскую-Кольцевую он в 1966 году решительно осудил идею о реабилитации Сталина. Короче Корин - человек своего времени, проживший каждый момент этой великой…
Друзья мои, жду Вас на открытие ❤️❤️❤️))) Очень важное событие для меня. Смотрите полностью ВКонтакте.
Он плясал, выкидывая в разные стороны руки, ноги и в азарте сорвал с головы шапку, далеко кинув ее в столпившихся зрителей, и кричал: «Порвусь! Порвусь! Ой, порвусь!» Он стремился занять своим телом как можно больше места.В этом «порвусь» — и желание охватить широким жестом все: не только пространства, но и само небо, стать ангелом, чтобы утешить, приголубить, понять людей с их горестями и радостями, Здесь и тоска: жажда порвать свое сердце, лишь бы нашлось в нем место для любого человека. Здесь — и лихость, фатализм: в широкой русской пляске человек уж не властен над собой, завертело, закружило, и вот — творится история, «летит мимо все, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства». Пространства наши, конечно, никогда не будут устроены, «облагорожены» по европейским меркам — не нарезать их на кусочки беленьким заборам в английском вкусе, не засадить газоном, который растет сто лет. Вечная творческая задача для русских: казалось бы, сделал все, что мог, вывернул себя — но что есть твое дело в масштабе всей неприкаянной России? Как ничтожен человек перед Богом, так ничтожен отдельный субъект пред всей Россией: повод для цинизма одних и радость для других. В человеке склада европейского буржуа это вызывает отчаяние, ведущее к желанию сбросить сбрую огромности Бога и национальных пространств в пользу чего-то более умеренного. В русском, напротив, огромность взывает к лихому оптимизму: ещё не все сделано, ещё ждёт своего часа последнее, русское слово.
Васнецов, сын вятского священника закончивший академию с разными медалями. Художник талашкинского круга, впрочем не нахлебник, очень деловой: «Больше всех он [князь Вячеслав Николаевич Тенишев] уважал Виктора Васнецова за то, что, несмотря на славу, он был практичным, менее „богема“, чем другие [художники, участники центра в Талашкино], серьёзнее и умел составить себе состояние» Васнецов в плане живописи совершенно не оригинален, но стилистически интересен как промежуточное звено между передвижниками и модерном.…