Эрнест и гиперболоиды

Интересно, почему шокирующие призывы к демонстрационным ядерным ударам стабильно публикуются раз в год и обязательно примерно в те же дни, что проходит ПМЭФ. Вот бы понять, кто с кем разговаривает.

Перформулирую. Исполняемый в предыдущем номере одобрямс напоминает поведение человека, который косит от армии в дурдоме — в том смысле, что предоставляемый заказчиком довольно скудный идеологический набор ещё и противоречит сам себе — "мы один народ" и "убивать украинцев". В этом смысле более здоровыми выглядят традиционно сумасшедшие русичи или депутаты, которые выбирают один из предложенных вариантов и на нем фиксируются — "мы восстанавливаем сесер, потому что беловежские соглашения были преступными" или "мы убиваем украинцев, потому что это весело". Интеллектуал так не может, ему надо быть, во-первых, над схваткой, во-вторых, платят за количество знаков. В итоге получаются сложносочиненные заявления про "мы бьем врага, но враг силен, потому что его не принимали в пионеры и он не в курсе, что мы вообще-то один народ" — то есть человек, очевидно, здоров, но по каким-то личным причинам делает вот такие шизофренические заявления. И это, обратите внимание, лучший представитель сферы интеллектуального обслуживания происходящего. Какие методологи, там школьный курс алгебры ещё не усвоен в полном объёме.

https://t.me/komissarischezaet/578 — Н-нна, нахуй! Сука! Хохол ебаный! Н-на! В глаза, блядь! Мы едины! Один народ! Сюда-а, блядь! А? А? Сука? Ой... Бля! Э! Ты че! Э! Не надо! Не стукай! Один народ! Мы же из СССР! Галстуки, помнишь, красные... колбаса... президиум верховного... а! Ах ты... Н-на! Н-на, сука! Лежа-ать, блядь! Давай объединимся! Бандеровец ебаный! Единое — н-на! Культурное! Н-на! Пространство! Сука-а!

Что-то явно не так с послевоенной советской мемориальной традицией. Вся эта "тихая печаль", которая смотрит (на ленинградцев в особенности) с могильных плит — это, по сути, обвинение, или, как сейчас бы сказали, "виктимблейминг" советского народа в том, что он сам виноват — впрочем, как всегда, но именно сейчас это открытие почему-то шокирует. "Люди, берегите мир"; ощущение, как будто конкретный прохожий виноват в войне в целом и в блокаде в частности, что-то упустил, где-то недостаточно усердно боролся. "Чтоб снова на родной планете не повторилось той зимы, нам нужно, чтобы наши дети об этом помнили как мы" — чтобы дети не повторяли, видимо, ошибок своих родителей; в чем была ошибка моих дедов-блокадников — не очень понятно, видимо, не стоило им подписывать пакт Молотова-Риббентропа? Вторгаться в Бельгию? Мы все должны беречь родную планету, рассказывать детям про подвиги и героизм — это, конечно, очень трогательно с педагогической точки зрения, но когда в очередной раз начинается очередная война и выясняется, что от тебя особо ничего не зависело (на выборы, что ли, ходить надо было?) — понимаешь, что не все так просто с этими стихами и табличками. От тебя, конечно, ничего не зависит, начинали-то пузатые дядьки в галстуках, но когда все закончится — крайним опять будешь ты. Мир не сберег. Сволочь.

У сторонников и противников происходящего есть одно общее заблуждение: уверенность в том, что нынешний конфликт — это продолжение цепи прямых и непрямых конфликтов прошлого. "Россия всегда вела захватнические войны", или "Запад всегда стремился уничтожить Россию" — по сути, одно и то же заявление, просто формулируемое по-разному; предполагается наличие некой идеологической константы, которая одновременно и диктует правила поведения, и однозначно объясняет события прошлого. Это работает только в фэнтезийных сценариях: например, если конституционный строй у тебя не меняется двести тридцать семь лет подряд, то можно предположить, что уничтожение крестьян в одних джунглях духовно наследует уничтожению крестьян в других джунглях. Россия, в свою очередь, даже обязательства тридцатилетней давности по вкладам в сберкассе не в состоянии выполнить — в этих условиях рассуждать про продолжение многовековой войны с западом или многовековой колониализм довольно странно. Попытки толковать принципиально новый конфликт и принципиально новые обстоятельства с помощью прошлого, которого на самом деле не было — мешают как сторонникам происходящего, так и его противникам.

Те, кто плохо себя вел в прошлом году, будут на фоне иконостаса отчитываться перед тушей о любви к Донбассу и беспилотникам. Те, кто вел себя хорошо — будут выступать на съезде молдавской оппозиции и продолжать ходить на Первый канал. Совершенно неясно, чем первые отличаются от вторых, какие конкретно красные линии переступили первые и почему-то не переступили вторые. Тут уместно пошлое "всей правды мы не узнаем"; на чей кошелек наступила Настя, с кем она не переспала и так далее — очевидно, что в корне истории явно лежит какой-то слишком мелкий, буквально мещанский конфликт, какая-нибудь мерзкая подробность — и для отвода глаз "голую вечернику" встроили в план имитации поворота к традиционным ценностям, затравили "проститутку с алмазами на заднице". Может быть, где-то на фотографиях того памятного дня на очень дальнем плане обнаружится наконец какой-нибудь ну очень известный топ-менеджер — голый, нос в кокаине, заразительно смеется. А то как-то странно: такое светское мероприятие, пол-Москвы собралось — и ни одного топ-менеджера, ни одного депутата, только певички. Все на Донбассе, видимо.

Не надо бояться Александра Дугина и его идей. Смех — лучшая защитная реакция, но не стоит смеяться над Александром Дугиным — человеком, пережившим самое страшное горе, которого не заслуживает никто. Не надо жалеть Александра Дугина. Жалость в последние несколько лет вообще несколько девальвировалась — это естественный процесс, невозможно одновременно жалеть такое количество совершенно разных людей, и отсутствие жалости в наших обстоятельствах не является перверсией, — да и отсуствие жалости подчас лучше, чем жалость натужная. Не стоит обвинять Александра Дугина в нашептывании Владимиру Путину каких-то особых указаний — нет никаких признаков того, что якобы нашептываемое хоть как-то реализуется. Дугин и дугиноиды продолжают свой бесконечный монолог, "День опричника" из пророчеств Дугина все так и не наступает, и сам Дугин остаётся смешным, странно-трогательным, трагическим дедушкой из телевизора, который мы смотрим на протяжении последних ста лет. Дугин вам не враг, враги — в следующем кабинете.

Псевдоинтеллектуальная party moloko plus Х kiki в Петербурге В воскресенье, 5 мая, основатель moloko plus Павел Никулин прочтет в петербургском баре kiki лекцию про тренды российских медиа и обсудит ее с бывшим главным редактором «Лениздата» Екатериной Сергейчевой. После обсуждения состоится камерный показ фильма Адама Кертиса «Гипернормализация». Параллельно с событием пройдет маркет, на котором вы сможете купить альманахи moloko plus и книги издательства directio libera. Расписание: ▪️16:00-17:30 Лекция – «Тренды российских медиа с 24 февраля 2022 года», читает Павел Никулин ▪️17:40-18:10 Обсуждение лекции с Екатериной Сергейчевой ▪️18:20-21:00 Камерный показ фильма Адама Кертиса «Гипернормализация» _______________________________ Когда? 5 мая, начало в 16:00 Где? Санкт-Петербург, бар kiki, Гороховая, 47 Ссылка на регистрацию: https://moloko-plus.timepad.ru/event/2859027/ Приходите, мы всех ждем!

Питер. 5 мая. kiki. https://moloko-plus.timepad.ru/event/2859027/

Наверное, фильму ФБК (или Певчих? или кого?) не стоит уделять особого внимания, но можно заметить, что с точки зрения сторителлинга это интересная мысль — попытка рассказывать про историю с помощью антикоррупционного расследования. Все рассказы ФБК — это расследования, они просто по-другому не умеют, и этот инструмент они освоили в совершенстве. Что мы знаем про Юрия Чайку? Что мы знаем про Алишера Усманова? Когда они пытаются рассказать историю о корнях режима, то есть замахнуться на что-то вне своих компетенций — получается рассказ о том, как Ельцин украл квартиру. Почему все так плохо? Потому что Березовский украл АвтоВАЗ. Почему в отделениях милиции пытают людей? Потому что у Задорнова была смежная квартира с Гайдаром. Годами ФБК убеждал самих себя и свою аудиторию в том, что главная и единственная проблема России — это коррупция, но на самом деле коррупция — просто очередная болезненная тема для государства, и преувеличенно нервная реакция на неё совершенно не означает, что коррупция — кощеева смерть.