ПостГлоссатор

🎓Дарение (часть I) Накануне я попросил Вас проголосовать в опросе, инициированном Ростиславом Бевзенко и касающемся исполнения договора дарения. За это время Ростислав опубликовал свою заметку. К дискуссии также присоединился мой однокурсник по РШЧП – Дмитрий Кусов. Разумеется, я рекомендую ознакомиться с их взглядами по данному вопросу. Ниже несколько моих мыслей. Итак, в рамках учения о дарении есть два сложнейших вопроса: (i) Можно ли требовать исполнение дара; (ii) Какой интерес следует взыскивать в связи с неисполнением дарственного обещания – позитивный или негативный. Вопросы, на самом деле, освещают различные плоскости проблематики, но вместе с тем весьма тесно взаимосвязаны. Большая часть ответов, на мой взгляд, лежит в плоскости – а что такое дарение? К сожалению, весьма многие смешивают дарение с иными безвозмездными предоставлениями, кои много. Бесплатные услуги, пользование бесплатным контентом, дегустации в магазинах, маркетинговые периоды пользования благом (н-р, просмотр сериала) и проч. Я отстаиваю точку зрения, согласно, которой дарение – это только такое безвозмездное предоставление, в рамках которого имущество передаётся/прощается долг исключительно с целью облагодетельствовать, без ожидания встречной выгоды. Подробнее об этом можно почитать тут. Здесь же я зафиксирую этот конститут дарения, т.к. он понадобится нам позже. Не секрет, что дарение издревле было не договором, а основанием для удержания имущества. То есть потребовать исполнить нельзя, но раз исполнил, то можно выставить эксцепцию. Позже это стало реальным договором, то есть таким, по которому совершение происходит в момент исполнения. Наконец, дарение стало консенсуальным и таковым является в большинстве правопорядков, включая российский (ст. 572 п.1 ГК). Из этого весьма сжатого экскурса я заключаю, что право в ходе развития посчитало возможным (а) вывести дарение из сугубо бытовых отношений и сделать его договором. Чего не произошло, например, с пари; (б) придать ему консенсуальный характер, то есть момент обязывания. Иными словами, совершенно сознательно был сделан в шаг в сторону того, что дарение это обычный договор, по которому можно требовать исполнение. Сказав это, мы сделали только первый шаг. Ведь по некоторым полноценным договорам, несмотря на их формальность и консенсуальность, нельзя требовать исполнение в натуре. Например, в рамках некоторых типов услуг, коль скоро они тесно связаны с личностью исполнителя. И здесь мы подходим к ключевому аспекту. Есть ли какое-то правовое, ценностное, этическое или иное соображение, почему нельзя требовать передачи дара? На мой взгляд, таким элементом служит то самое намерение облагодетельствовать (munificentia). Но это так не просто в силу этических соображений, но в большей степени из-за бессмысленности вторжения юрисдикционной силы в то, что задумывалось как личностное интимное отношение. Вспомните, почему обычно совершаются классические дарения? Создать узы дружбы, выразить благодарность, уважение, построить отношения. Дарение – это не абстрактная сделка, где важен факт состоявшегося обмена. В нём, как ни в каком другом договор, важен сопровождающий аффективный элемент. И в этом смысле конечную цель дарения не сможет восполнить юрисдикционное принуждение к его совершению. Поэтому я считаю, что требовать исполнения дара нельзя. Вместе с тем я мыслю это положение как общее правило, презумпцию. Одаряемый вправе опровергнуть её, доказав наличие того, что я бы по аналогии с английским правом назвал detrimental reliance, то есть разумное ожидание. В данном случае, разумное ожидание совершения дара. Такое может иметь место, например, в ситуации, когда неким лицам обещают подарить жильё, в расчёте на которое они совершают ряд инвестиций, существенно меняют образ жизни и проч. В такой ситуации отказать в передаче дара только по ценностно-рациональным соображениям было бы неразумно. Продолжение следует

Друзья , проголосуйте, пожалуйста, по поставленному Ростиславом вопросу. Я дам опросу чуть настояться и через некоторое время опубликую заметку по этому поводу. Один из сложнейших вопросов моей запланированной кандидатской. Ну и вторая полезная вещь, которую можно сделать - подпишитесь на канал юного цивилистического дарования. У Ростислава очень пытливый ум, прекрасные знания теории и интересные темы для обсуждения. Рекомендую

Да что ж такое :)

если для удовлетворения иска по второму делу необходимо решение по первому делу, то рассмотрение первого дела не приостанавливает течение срока давности по второму, поскольку истец имеет возможность подать второй иск и заявить ходатайство о его приостановлении до рассмотрения первого. Вопрос, рассматриваемый в рамках настоящего дела, сам по себе не является единственным, подобная ситуация возникает в таких случаях как: - оспаривание оспоримой сделки и реституция по ней; - оспаривание оспоримой сделки и виндикация ее предмета у последующего приобретателя; - оспаривание корпоративного решения об одобрении сделки и оспаривание самой этой сделки; - оспаривание зачета в деле о банкротстве и взыскание восстановленной задолженности; - оспаривание платежа по основному долгу в деле о банкротстве и взыскание восстановленного долга с поручителя; - применение к реституции правил о возмещении неполученного дохода; - признание действий арбитражного управляющего незаконными и взыскание с него убытков и т.д.

Определение СКЭС ВС РФ от 02.05.2024 № 306-ЭС19-10346 (10) Нет чтобы напоминать, что для виндикации у последующего приобретателя, нет необходимости оспаривать сделку со своим контрагентом - СКЭС ещё и рассматривает веер из двух таких исков как классический случай преюдициального процесса (решение по которому необходимо для разрешения смежного второго разбирательства). Ну пускай будет пятничным..

🎓Криптовалюта - имущество? Ст. 128 ГК РФ - не лучшая идея кроме прочего потому, что перечисление объектов гражданских прав в законе порождает множество часто излишних схоластических вопросов, что является, а что не является имуществом для целей гражданского оборота. Является ли имуществом криптовалюта. Несмотря на то, что крипта уже прочно вошла в нашу повседневность, на уровне законодательства в этой части наблюдается ганди-кап с отставанием. Если я ничего не путаю, цифровые активы признаны имуществом только в рамках в конкретных поименованных отношений. Например, согласно ст. 19 ФЗ «О цифровых финансовых активах» цифровая валюта признана имуществом для целей банкротства. Что интересно, согласно ст.21 этого же закона цифровая валюта признана имуществом для целей исполнительного производства. С учётом того, что статус крипты как имущества и как валюты долга пока не ясен, получается парадоксальная вещь – номинировать долг в крипте вроде как нельзя, а требовать принудительного исполнения такого долга можно. «Антинатуральные» обязательства, получается. И пока мы жадно до дыр затирали полтора решения районных и апелляционных судов пятилетней давности, Гражданская коллегия ВС РФ в определении от 16.04.2024 № 69-КГ24-3-К7 как-то буднично, мимоходом признала крипту имуществом для целей возврата займа:

Из искового заявления Болдырева А.А., его претензии к ответчику и объяснений сторон следует, что между ними имелось соглашение относительно спорной криптовалюты, однако суд апелляционной инстанции наличие договорных отношений между сторонами и их содержание проверять не стал, применив нормы о неосновательном обогащении.

Нужно понимать, что взыскивалась, видимо, всё же не сама крипта, а денежные средства, которые должны были возвращаться по займу, выданному в крипте. И тем не менее факт признания крипты имуществом - как минимум для установления займа - налицо. При этом позволю себе удовольствие предположить, что коллегия мыслила глобально и рассудила, что взыскание долга по переданной крипте USDT (Tether) не снесёт разом монополию государства на денежные средства. Ведь насколько я знаю, Tether это стейблкоин, то есть крипта, обеспеченная реальным имуществом – в отличие от чистой децентрализованной системы виртуальных валют, которой так опасаются. Прекрасная возможность на менее «либертарианском» инструменте понять, готов ли наш правопорядок относиться к крипте как к имуществу и средству платежа. Ну как, готовы?

"Это было в России..." (с)

Отраднова О.А. Пять направлений модернизации украинского деликтного права // Закон. 2020. N 3. С. 174 - 182.

Иронично, эта публикация сообщает мне независимость России больше, чем что-либо ещё. С праздником

А теперь поговорим о реальных героях русской литературы, причастных к кодификации гражданского права. Например о Пушкине. Римское право применялось в Российской империи вплоть до 1917 года, на территории Бессарабии, которая перешла под власть Русского царя в 1812 году. Александр I cохранил в новой области прежние права и законы, однако решил реформировать устройство судов, что в любом случае требовало анализа и обобщения разрозненных местных источников права. Одним из таких источников было написанное в XIV веке "Шестикнижие" Константина Арменопула, судьи из Фессалоник. В Византии этот труд стал невероятно популярным, всего известно о 71 экземплярах "Шестикнижия", при этом часть из них была переведена на русский еще в 18 веке. (по ссылке можно полистать копию из библиотеки Троице-Сергиевой Лавры). Для жителей бывших Византийских территорий "Шестикнижие" играло такую же роль, как Дигесты для Западной Европы. Для жителей Бессарабии "Гарменопул" был синонимом права. С 1817 года в Кишиневе работала комиссия по составлению свода законов для новой области империи. А в 1820 года Пушкина, вместо ссылки, переводят в Екатеринослав (Днепропетровск), где он служит переводчиком коллегии иностранных дел и по состоянию на 1821 год... "ведет себя хорошо... и занят переводом с французского молдавских законов", если верить его начальнику, генерал-лейтенанту И. Н. Инзову. Результаты перевода молдавских законов можно полистать здесь. А статья, в которой более подробно описывается переводческая (почти кодификационная) деяетльсность Бессмертного Поэта здесь.

🎓Пятничные уроки мышления от СКЭС Я с условностями могу назвать себя фанатом логики, изучением методов и способов мышления. Достаточно рано меня заинтересовало не просто то, что люди говорят, а также то, как они приходят к своим высказываниям. Почему в этих высказываниях часто содержатся противоречия, непоследовательности. Как вообще повысить достоверность выявления смыслов у сказанного, написанного и как самому минимизировать логические ошибки, эвристики. СКЭС в одном из немногих своих дел по корпоративным спорам (Определение от 01.02.2024 № 306-ЭС23-11144) дала мне повод порассуждать в этом направлении. По фабуле судам предстояло установить, мог ли супруг стать участником общества послед смерти бывшего участника. При этом устав содержал несколько, на первый взгляд, противоречащих друг другу пунктов: доли в уставном капитале переходят к наследникам граждан и к правопреемникам юридических лиц, являвшихся участниками общества (п. 6.20), при переходе доли 3-му лицу необходимо согласие всех участников общества (п. 6.22). Суды указали на п. 6.22 устава и заключили, что для вхождения супруга в общество необходимо согласие всех участников. СКЭС не согласилась и справедливо указала, что супруг также является наследником, а потому на него распространяется исключение из п. 6.20 и согласия не нужно:

Противоположный подход к толкованию положений устава общества «Юкола-нефть», занятый судами по настоящему делу, носит противоречивый характер (eductio ad absurdum)*, поскольку фактически приводит к тому, что личность Шумской Т.В. имеет значение для определения возможности получения ею корпоративных прав в объеме выдела супружеского имущества, но, одновременно, не имеет значения при определении возможности передачи ей оставшейся части долей в уставном капитале в рамках первой очереди наследования по закону.

*предполагаю имелось ввиду “reductio ad absurdum” Сакцентирую внимание как раз на этом поименованном в тексте логическом приёме - выглядит эффектно, но по-моему, не совсем точно. Один из действенных способов опровержения чужих суждений - демонстрация противоречия. Лицо просто указывает на то, что следствия из предлагаемого кем -то результата толкования содержит несоответствия, неточности или непоследовательность. Иными словами, противоречие. Reductio ad absurdum же – это не просто демонстрация противоречия, которую осуществил Верховный суд. И точно не синоним любого противоречия, как следует из текста определения. Это усиливающий приём, при котором спикер доводит предлагаемую логику до крайности, показывая, что результат суждения (толкования) не просто противоречив, а бессмысленен. Отмечу, что такой приём возможен не всегда, потому что не любое суждение предлагает выводы, которые можно опровергнуть, доведя до абсурда. И подчёркиваю, нужно именно логическими методами довести суждение до абсурда, а не приписать выводам абсурдность априори, утверждая что-то типа: «да это ж бред». Последнее – абсолютно точно не логический приём, а так, с друзьями на потрепаться. В приведённом выше отрывке я бы предложил иное рассуждение.

Доводя логику судов до крайности, можно сказать, что согласно уставу входить в общество без согласия участников не могут никакие третьи лица, поскольку (а) на это прямо указывает п. 6.22 устава, (б) а п. 6.20, хотя и делает исключение для наследников, но раз суды не признали супруга как наследника попадающим под данное исключение, то нет причин считать, что дети, родители и иные наследники также должны попадать под это исключение. В итоге получать согласие должны все. Но устав очевидным образом не имеет это ввиду

. Пользуясь случаем, призываю - друзья, не пренебрегайте логикой как дисциплиной. Знаний почти всегда недостаточно – необходимо не просто знать, но уметь мыслить и держать свой интеллект в дисциплине и порядке. Тогда мышление окрасится новыми красками.

🎓Процессуальный эстоппель

Однако в силу принципа состязательности сторон все возражения против иска подлежат заявлению ответчиком в суде, рассматривающем дело по существу (то есть в суде первой инстанции либо в определённых случаях в суде апелляционной инстанции). Признаваемый судами Российской Федерации при осуществлении правосудия принцип эстоппеля, означающий запрет на недобросовестное непоследовательное, противоречивое поведение сторон, подлежит применению и к не заявленным в суде, рассмотревшем дело по существу, процессуальным аргументам. Согласно указанному принципу сторона лишается, в частности, права ссылаться в заседании суда кассационной инстанции на обстоятельства, которые не были исследованы нижестоящими судами, поскольку доводы об этих обстоятельствах ни одной из сторон без уважительных причин не приводились в обоснование своей позиции.

Определение СКГД ВС РФ от 02.04.2024 № 46-КГ24-1-К6 Не припомню, чтобы высший суд так прямо рассуждал о процессуальном эстоппеле. Особенно удивительно ввиду того тезиса, который этим обосновывается и кажется, в ссылке на эстоппель не нуждается. Ведь ссылаться на новые обстоятельства в кассации нельзя в силу принципа инстанционности. У кассации просто нет полномочий исследовать новые обстоятельства и проверять новые доводы сторон. Одновременно, в самом этом принципе зашито множество разных оснований, одно из которых - требование разумного и последовательного поведения в процессе. Если у тебя есть обстоятельства или процессуальные механизмы, которые позволяют тебе обосновать свою позицию, будь добр, заяви о них своевременно. Именно поэтому в частности у нас нельзя ссылаться на исковую давность в апелляции, если в первой инстанции это не прозвучало. С другой стороны, у нас, например, нет обязательного своевременного раскрытия доказательств, а потому в рамках первой инстанции их можно доставать, как туз из рукава, практически на любой стадии. В Англии, на родине эстоппеля, насколько мне известно, это не так. Примечательная ссылка от СКГД. Как кажется, введение эстоппеля, альтернативных позиций/решений, стадийности и других инструментов могут сделать наш процесс более гибким без потери разумной строгости.

🎓Виндикация и реституция В силу разных причин я читаю почти все акты СКГД ВС РФ подряд. Но каким-то поразительным образом мимо меня проскользнуло Определение от 14.11.2023 № 26-КГПР23-4-К5. Ситуация исправлена – оно вероломно ворвалось в мою жизнь, за что я благодарю Максима Лазуткина, который любезно обратил моё внимание на данный акт. Вкратце - в рамках дела прокуратура обратилась с иском об оспаривании сделок о приобретении земельного участка между администрацией и физлицом, а также последующих сделок перепродажи участков, образованных из первого. Веерная реституция Помните, был такой спор: какое средство защиты нужно применять, если имущество было утрачено и ныне находится в обладании третьего лица? Ведь можно оспорить цепочку сделок, а можно идти по виндикации. Первое делать легче и приятнее - кроме прочего, потому что в учении о сделках нет добросовестного приобретателя. Иными словами, у третьего лица, сделки которого оспаривает нарисовавшийся собственник, нет возможности ссылаться на свою добросовестность, возмездность приобретения или указывать на выбытие имущества по воле самого собственника, как это предусмотрено ст. 302 ГК. И спор этот был решён так, что при истребовании имущества нужно использовать специальные средства защиты, а не пытаться обходить неудобства через калитку сделочного оспаривания. Я не буду приводить мириаду источников, где это зафиксировано. Достаточно, что называется, «базы»: Постановление КС РФ от 21.04.2003 г., п.34 абз.2 Пленумов 10/22, п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ № 126. Смысл в том, что лицо не может: (а) обходить специальные средства защиты и требования, связанные с их предъявлением, (б) рушить сделки, стороной, которых оно не является. Сделочные отношения относительны и подчиняются общему принципу исключительности вторжения со стороны третьих лиц. Виндикация же вытекает из абсолютных отношений, где собственник противопоставляет всем своё право. Иными словами, защита собственности оправдывает истребование, но не ломание чужих отношений.

Иное означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т.е. требовать возврата полученного в натуре не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой и т.д.) сделок. Тем самым нарушались бы вытекающие из КРФ гарантии защиты прав и законных интересов добросовестного приобретателя.

Постановление КС РФ № 6-П (2003) Но СКГД, процитировав Конституцию, пишет:

Признание недействительным первоначального договора купли-продажи влечёт также недействительность последующих сделок купли-продажи земельных участков

Я, разумеется, понимаю, что у прокурора не было опции заявлять виндикацию. Но напомню, у прокурора есть целых 4 формы реагирования на незаконные действия (бездействия), которые могут простимулировать администрацию как непутёвого собственника. И даже если под угрозой публичная собственность, я полагаю, должны использоваться иные меры, помимо ломания основ гражданского права.