Россия 2062 / Большая Земля

Музыка будущей России. Подкаст 2062. Как сделать так, чтобы в будущем в русской культуре и искусстве идеи любви и уважения к собственной стране стали естественной и фундаментальной ценностью? Говорим с петербургским рэп-музыкантом Ричем об идеях и эстетики русского пространства и воспитании нового поколения русской культуры. Яндекс Музыка или на радио Спутник. Россия 2062. Подписаться

⬆️ И мессианство России, о котором так много писали и Леонтьев, и другие философы конца XIX века, как раз и может (а по мне, так и должно) проявиться в том, чтобы мы осознанно, уже в XXI веке, встали на защиту цветущей сложности, а значит, и самого человека и человечества. Русская идея, которую так долго искали, была всегда рядом с нами, но ее упорно не замечали. И была сформулирована она наиболее точно именно Леонтьевым. Русская идея – это идея цветущей сложности. А что это означает в практическом смысле для нас, как для героев мировой сцены, прямо сейчас? Мы должны не бояться и громко заявить не только о необходимости многополярности, но и провозгласить важнейшей миссией России освобождение народов, в том числе Европы и Америки, от диктатуры глобализма. Освобождение и сохранение человека в разных его проявлениях, в том числе в виде человека национального, который невозможен без свободного независимого национального общественного организма. Цветущая сложность мира, цветущая сложность Европы должны стать лозунгами будущей политики, и внешней в том числе, России. Свободу народам Европы и Америки! https://vz.ru/opinions/2024/5/23/1268649.html

Бывают в истории человечества такие моменты, когда становятся нужны сильные слова, сильные образы, сильные символы. Такие моменты, когда нужно не бояться «переборщить». Знаете, это как на сцене в театре или во время концерта. Чтобы донести до зрителя всю значимость происходящего, нужно не бояться образности, которая в обычной жизни может показаться чрезмерной. У всей нашей России сейчас именно такой момент. Мы вышли на сцену мировой геополитики в качестве главного героя (для некоторых – антигероя) пьесы и нам нельзя боятся быть самобытным и образным. Сейчас все внимание зрителя на нас – нужно пользоваться мгновением и говорить так, чтобы прогремело сквозь границы пространства и времени. Для очень многих жителей планеты и в том числе стран Запада сейчас стало совершенно очевидным, что они находятся в пространстве глобалистской либеральной диктатуры, в ситуации, когда есть одна правильная точка зрения. А все несогласные должны молчать, чтобы не лишиться гражданского статуса. Это касается и отдельных представителей «прогрессивного» человечества, и целых стран. Корпоративный наднациональный капитализм и левая либеральная идеология стали фундаментальной основой для новой колониальной и империалистической политики мировой элиты. Обычно такая политика ассоциируется с коллективным Западом, но на самом деле коллектива и коллективизма там никакого нет. Действующие на мировой сцене руководители отдельных стран из этого коллектива и сами страны лишены всякой субъектности. В дружном западном «коллективе» нет ни суверенных стран, ни суверенных политиков, ни самой возможности суверенной мысли. Это такой колхоз в самом худшем его виде. Все, что можно, отобрали и оставили только возможность принимать единогласные заявления на тему «врагов мирового либерального порядка». Такой вот получился коллектив без субъектов этого самого коллектива – стадо под предводительством золотого тельца. Любимый мной великий русский философ Константин Леонтьев еще лет 150 назад сформулировал основополагающий принцип развития цивилизации. От первичной простоты к цветущей сложности и к вторичному упрощению, то есть к угасанию. Для Леонтьева основой цветущей сложности было наиболее яркое – на пике возможностей – балансирование любого явления между собственным пространством и содержанием, где пространство всегда существует за счет дисциплины и правил, он сам предпочитал термин «деспотия», а содержание основано на фундаментальных принципах свободы. «Форма есть деспотизм внутренней идеи, не дающей материи разбегаться. Разрывая узы этого естественного деспотизма, явление гибнет». Так Леонтьев описывает понятие идентичности, социально-философскую эрозию которого мы наблюдаем особенно ярко в последние годы. Развитие человечества должно основываться на такой цветущей сложности, где есть место для многоголосицы традиционных идентичностей – религиозной, социальной, половой, культурной, национальной, государственной и т. д. Борьба с деспотией формы (с идентичностью), которая вовсю шла уже при жизни Леонтьева, а на наших глазах приняла уже какие-то карикатурные, но от этого еще более катастрофические формы, приводит к однозначному результату. К расчеловечиванию. Человек прямо сейчас освобождает себя от самой человеческой сущности. И вся суть политики коллективного (без коллектива) Запада именно в этом. Лишить каждого конкретного человека суверенности и субъектности, и слом национального государства – один из важнейших шагов в этом направлении. Мы свыклись с конструкцией, в которой общество и государство – это нечто раздельное и часто противоположенное. Но это неверно. Государство – это и есть главный общественный институт, защитный панцирь, внутри которого только и возможна суверенная жизнь общества – а значит, и каждого отдельного человека. И гений Леонтьева не только в том, что он глубоко осознал и ярко сформулировал это за 150 лет до нас. Основное величие Константина Николаевича в том, что уже тогда он определил рецепт сохранения человека и человечества во всем его многообразии. ⬇️

Свободу народом Европы и Америки! Написал для "Взгляда" о том, что Россия будущего должна стать защитником человека, которого планомерно уничтожает современная западная цивилизация. Человека - эту цветущую сложность традиционных идентичностей - пора брать под серьезную защиту, объявить центральным "краснокнижным субъектом". ⬇️

Чем мы в проекте Россия 2062 занимаемся? В связи с празднованием памяти святых равноапостольных Мефодия и Кирилла, учителей славянских подумалось вот что. Два византийских православных монаха, никогда не бывших на территории России, Российской Империи, СССР, перевели не на древнерусский, а на южно-славянское наречие Евангелие, Апостол, Псалтырь (ветхозаветные гимны) и богослужебный сборник (Октоих). Не вдаваясь в подробности, в результате принятия православия и их деятельности на Руси сложилась ситуация двуязычия. Люди говорили на древнерусском языке, а молились, служили церковные службы, писали, читали духовную литературу на неродном, искусственно созданном языке, который требовал усилий для понимания. Корни понятны на 50%, грамматика не понятна на 100%. Казалось бы, какого хрена! Давайте переведем на понятный, обыденный язык и всем всё будет понятно без усилий (как произошло в Европе с латынью и местными языками). Но в результате многовековых усилий, сложнейшего взаимодействия духовного и обыденного, вечного и временного, древнерусского и церковнославянского был рождён красивейший многосложный русский язык, на самом деле и великая русская литература зародилась именно в результате этого сложного взаимодействия и смешения. Потому что подражательный Европе и во многом "детский" период светской русской литературы 18 века исполнился мощью в "золотом веке" самобытнейшей литературы Пушкина и Гоголя. Именно тогда завершился процесс рождения "современного" русского языка (абсолютно понятного нам сейчас). Это я к чему? К тому что перед каждой эпохой русской цивилизации стоит задача наследовать подвигу свв. равноапп. Мефодия и Кирилла, которые передали Руси эстафету необходимости "перевода" или напечатления вечного во временном. Мы должны стремиться создать понятийное поле, в котором мы говорим о вечном во времени: о правде, об истине, о справедливости, о милости, о смысле существования своих родов, народов, о красоте Вселенной. Я дерзко считаю, что мы этим занимаемся☝️

Это из прошлого или из будущего: армяки, рубахи, валенки, косоворотки, сарафаны, полукафтаны, ожерелки, понёвы, косынки? А вот такие бренды: ВОЙЛОК, НЮРА, БЕРЕГА, МИША, СО-БЫТИЕ, ЛАБАЗ, ФРОНТ, ПЕРИНА, ФОЛЬКВА, КУКОЛКА? Всё это сегодня, в настоящем. Но это такое настоящее, которое про будущее. Это прогресс, который по слову Владимира Сергеевича Соловьева берет прошлое и несет его в будущее. О людях, делающих современную русскую моду, о русском стиле беседуем с двумя прекрасными дамами, создательницами проекта FRONT - Ольгой Михайловской и Евгенией Филипповой И двумя рыцарями русской моды Андреем Петровым (создатель бренда "Войлок") и Михаилом Комраковым (создателем одежды "Миша"). Удобно и без рекламы смотрите здесь И делитесь, комментируйте, реагируйте🚀

⬆️ В наших беседах с Никитой Сюндюковым по касательной прошлись и по теме травмы, как основе большого творчества. В данном случае, парадоксальным, на первый взгляд, образом из общенациональной травмы рождается фундаментальная ценность. БА: Есть такое ощущение, что вся великая русская культура 19 и 20 века, литература в том числе, родилась в результате национальной рефлексии. Дворянство к концу XVIII века осознало, что вроде бы живём в одной стране, вроде бы все русские люди, только 95% людей думают по-русски, разговаривают по-русски, носят одни одежды и едят одну еду и вообще образ жизни ведут один, а мы, 5% населения, говорим, думаем на французском, читаем другую литературу, одеваемся иначе, едим другую еду – ну и что это такое? То есть мы, вроде бы, одна нация, один народ, живём на одной территории, называем себя русскими, но мы совершенно другие, мы совершенно разные. И вот это стремление осознать, отрефлексировать, и, наверное, и преодолеть порождает всё то, что обычно называется русской классической литературой. Парадокс Достоевского и вообще парадокс русской культуры: с одной стороны, это продукт рефлексии, порождённый расколом, но в результате это ведет к чему-то очень позитивному, созидательному. Это противоречит попыткам западного дискурса, особенно нынешнего, оберегать человека ещё с самого раннего возраста от опасностей, от боли, от драм, трагедий, от жизненных перипетий. Желание создать такую зону безопасности во всем на самом деле человека выхолащивает. И в результате Достоевский и возможен только потому, что та территория социально-культурная, в которой он рос и формировался, была такая драматичная, небезопасная, была порождением глубокого раскола. Если бы этого раскола не было, не было бы, собственно, ни Достоевского, ни вот этой великой русской мысли, великой русской литературы XIX века.

Контекст Достоевского. Заканчиваем работу над книгой, посвященной Достоевскому, точнее текстам, которые сильно повлияли на формирование мировоззрения великого писателя. В этом году она выйдет в серии "Русское пространство 2062" в издательстве Никея. Вместе с философом и специалистом по Достоевскому Никитой Сюндюковым мы выбрали несколько основных текстов, которые сформировали великого писателя именно как мыслителя. Это Николай Данилевский и его «Россия и Европа», Владимир Соловьев и «Чтения о богочеловечестве», несколько текстов Алексея Хомякова, «Слова подвижнические» Исаака Сирина, «Возлюбим покаяние» Тихона Задонского и апокриф «Хождение Богородицы по мукам». Некоторые из текстов мы приводим в значительно сокращенном варианте. Кроме того, в книгу вошли наши с Никитой Сюндюковым тематические беседы и статья Никиты о споре Достоевского и Соловьева. Цель книги – показать основы того интеллектуального и духовного контекста, который сформировал гениального русского писателя. И через вневременную актуальность самого Достоевского «воскресить» в русском пространстве настоящего и будущего важнейшие для писателя тексты. ⬇️

Аристотель, капитализм, общественное благо и новая экономика. Мы в России 2062 совместно с дерзкими в хорошем смысле слова экономистами, которых - ох - непросто отыскать, работаем над формулированием новой русской экономической мысли. Которая, как и полагается настоящей прогрессивной мысли находит фундаментальные основы в Традиции. Сегодня беседовали с член-корреспондентом РАН, директором Института экономики РАН Головниным Михаилом Юрьевичем. Скоро опубликуем подкаст с ним. Михаил Юрьевич, как положено хорошему и редкому экономисту в наши дни, вспомнил Аристотеля и его учение о хрематистике, которую он противопоставлял экономике как целенаправленной деятельности по созданию благ, необходимых для естественных потребностей человека. Хрематистика же — деятельность, исключительная цель которой - прибыль и умножение капитала. Удивительно, что в 4 веке до н.э. "научному сообществу" многое было гораздо яснее, чем сейчас. Вот, что пишет Аристотель в "Политике": "Хрематистика расположена рядом с экономикой, люди принимают её за саму экономику; но она не экономика. Потому что хрематистика не следует природе, а направлена на эксплуатирование. На неё работает ростовщичество, которое по понятным причинам ненавидится, так как оно черпает свою прибыль из самих денег, а не из вещей, к распространению которых были введены деньги. Деньги должны были облегчить торговлю, но ростовщический процент увеличивает сами деньги. Поэтому этот вид обогащения самый извращённый". К 20 веку западный дискурс, по сути дела, окончательно подменил понятия, поставив в центр экономической деятельности (народного хозяйства) не человека, а капитал. Так и сама экономика как наука пошла не туда, провозгласив прибыль фундаментальной целью экономической деятельности. Мы должны повернуть новую русскую экономическую мысль к общественному благу, а прибыли отвести роль одного из бюджетных ограничений. Как завещал Аристотель! 😎