АSARKIA

Розита Герман Я не раз общалась с мамами детей с ограниченными возможностями. Но встреча с Тамарой Басария сломала стереотипы. Тамара Басария из Агудзеры создала сообщество мам, воспитывающих особенных детей @osobennaia_ia_abh. А это, друзья, целое явление для нашей маленькой страны. Сегодня во всех районах есть реабилитационные залы, большинство которых работает при поддержке международных организаций. Государство нередко дает финансы на лечение детей за пределами Абхазии. С доступной средой подвижек не много, однако в последние годы стало больше общественных организаций, которые заняты разными аспектами жизни людей с ограниченными возможностями здоровья. А вот об инициативе самих мам, на которых ложится львиная доля заботы о таких детях, я не слышала. Причины очевидны, тем приятнее, видеть исключение. В основе этого исключения – здоровая самооценка! «Так я пытаюсь улучшить качество жизни свое и своего ребенка», - говорит Тамара. Ее старший сын родился на 26 неделе весом меньше килограмма. Они прошли своей персональный ад выживания, а затем долгие годы реабилитации. В результате в 9 лет Елисей начал ходить. Сейчас ему 11 и он учится во вспомогательной школе в Сухуме. У Тамары еще двое младших деток, но старшему всегда доставалось больше внимания. «Летом 2022 года у меня была жуткая депрессия. Казалось, что топчемся с супругом на одном месте. В какой-то момент поняла, если не выйдем из своей зоны комфорта и я, и ребенок останется изоляции», - рассказывает Тамара. Она стала искать в соцсетях людей, с похожими проблемами. Нашла в России. Из переписки узнала, как там устроено родительское сообщество. Получив представление, связывалась с местными НПО, советовалась, набиралась смелости… На создание группы мам особенных детей в соцсети ушло около часа. Гораздо больше времени понадобилось для создания атмосферы доверия. Сейчас эти женщины со всех концов Абхазии в постоянном контакте. Они не только поддерживают друг друга, и выкладывают информацию, полезную другим, но и выходят на совместные мероприятия. Каждая такая мама легко ориентируется в самых тяжелых диагнозах, у каждой есть свое «чудо», которое даст надежду другой. Эти мамы по стойкости превосходят мужчин. Вот только, у большинства нет никакой возможности заняться собой и своими нуждами. Нет центра, (в России это хосписы), куда можно определить ребенка с ОВЗ на какое-то время, чтобы женщина просто могла вздохнуть. «Нередко мама полностью замыкается в себе, выгорает. Если она сама не захочет себя вытащить из такой ситуации, никто не поможет. Человек должен сам захотеть», - говорит Тамара и продолжает, - Мы должны жить ради себя. Если мать не в ресурсе, она может быть триггером к ухудшению ситуации», - уверена она. Поэтому все ее усилия сейчас направлены в сторону мам. Она решила написать книгу о таких женщинах, о преодолении, неведомом для большинства, через которое проходит каждая мама особенного ребенка. Я внимательно слушаю эту обаятельную молодую женщину, от которой веет спокойной уверенностью. Ей в жизни выпала редкая удача - отец сумел заменить дочери и психолога, и лучшую подругу. Он - традиционный человек, старейшина рода Басария, вместе с супругой воспитали единственную дочь не просто сильной, а еще и очень осознанной. «Я люблю себя. Это вот все ж таки папино воспитание. В нашем роду много достойных людей. Дома в Кутоле есть фотографии нескольких поколений нашей семьи. Для меня важна именно сила рода. Папа привил мне любовь к роду и понимание значимости рода, что мы одни в своей уникальности», - говорит Тамара. Это не значит, что она во всем была примером, но ни одна «двойка» и ни один удар судьбы не поколебал ее самооценку. А это намного важнее.

ЖЕСТОКОСТЬ, ЗАКРЕПЛЕННАЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬНО - Напрашивается встречный вопрос: «Вы что за убийство женщин?» Лоббирование снятия абсолютного запрета на аборт и внесение поправок по медицинским и социальным показаниям исходит из искреннего переживания за судьбы матерей и детей. На сегодняшний день в Абхазии у женщины не просто нет выбора отказаться от беременности по своему желанию, но и установлен абсолютный запрет на проведение процедуры прерывания беременности по любым медицинским и социальным показаниям, будь то тяжёлые аномалии развития плода, угроза жизни женщины или изнасилование. Женщина вынуждена дожидаться смерти плода в своем теле. Только зафиксированная смерть плода - единственная законная причина для экстренной процедуры аборта. Такая жестокость, закреплённая законодательно, не вписывается ни в какие рамки моего понимания человеческих прав и ценностей. Наши немногочисленные оппоненты ставят нас перед таким, как им кажется, моральным выбором задавая вопрос: «Вы за убийство детей?» А я отвечаю, что, конечно, для меня, в данном случае, приоритетнее жизнь женщины, у которой есть жизненный опыт, мечты и воспоминания. Это чья-то дочь, сестра, жена, мать, она полноценный член общества и гражданка нашего государства. Я не понимаю, за что мы наказываем этих женщин, попавших в сложную жизненную ситуацию, нуждающихся в поддержке семьи, государства, общества? Считаю, что мы не просто не имеем никакого права отнимать у нее такой выбор, но мы обязаны оказывать всяческую поддержку женщинам, которые оказались перед таким выбором. Лоббирование снятия запрета – это отстаивание прав женщин на жизнь и охрану здоровья, права на планирование семьи, предупреждение рождения ребенка с тяжелыми врожденными заболеваниями, обеспечение этической и юридической защиты, поддержка репродуктивных прав. Беременность не должна угрожать жизни, не должна лишать женщин выбора. Лия Агрба, гражданская активистка

ЖЕСТОКОСТЬ, ЗАКРЕПЛЕННАЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬНО Почему вы настаиваете, что нужно разрешить аборты по медицинским и социальным показаниям? Вы что за убийство детей? - Напрашивается встречный вопрос: «Вы что за убийство женщин?» Лоббирование снятия абсолютного запрета на аборт и внесение поправок по медицинским и социальным показаниям исходит из искреннего переживания за судьбы матерей и детей. На сегодняшний день в Абхазии у женщины не просто нет выбора отказаться от беременности по своему желанию, но и установлен абсолютный запрет на проведение процедуры прерывания беременности по любым медицинским и социальным показаниям, будь то тяжёлые аномалии развития плода, угроза жизни женщины или изнасилование. Женщина вынуждена дожидаться смерти плода в своем теле. Только зафиксированная смерть плода - единственная законная причина для экстренной процедуры аборта. Такая жестокость, закреплённая законодательно, не вписывается ни в какие рамки моего понимания человеческих прав и ценностей. Наши немногочисленные оппоненты ставят нас перед таким, как им кажется, моральным выбором задавая вопрос: «Вы за убийство детей?» А я отвечаю, что, конечно, для меня, в данном случае, приоритетнее жизнь женщины, у которой есть жизненный опыт, мечты и воспоминания. Это чья-то дочь, сестра, жена, мать, она полноценный член общества и гражданка нашего государства. Я не понимаю, за что мы наказываем этих женщин, попавших в сложную жизненную ситуацию, нуждающихся в поддержке семьи, государства, общества? Считаю, что мы не просто не имеем никакого права отнимать у нее такой выбор, но мы обязаны оказывать всяческую поддержку женщинам, которые оказались перед таким выбором. Лоббирование снятия запрета – это отстаивание прав женщин на жизнь и охрану здоровья, права на планирование семьи, предупреждение рождения ребенка с тяжелыми врожденными заболеваниями, обеспечение этической и юридической защиты, поддержка репродуктивных прав. Беременность не должна угрожать жизни, не должна лишать женщин выбора. Лия Агрба, гражданская активистка

Ничего милее вы сегодня не увидите. Лучшее видео весны❤️ Поздравляю всех выпускников и желаю им действительно светлого и счастливого будущего! Ура!

ВДАЛИ ОТ ШУМА И СУЕТЫ Милена Квеквескири Проживая свой декрет в Ткуарчале, я ищу героинь для своих статей. Это и сложно, и интересно одновременно. Ткуарчал - маленький, рабочих мест практически нет, женщины сами себе их создают, оттого они более сильные и амбициозные. Женщины, конечно, разные, но все они много трудятся. Сегодня я расскажу о Марине Аршба. Она родилась в селе Ташаду, в крестьянской семье. Их было трое детей: два мальчика и она, единственная дочь. Мама Марины всю жизнь работала поваром в высокогорном шахтерском поселке Акармара, отец был водителем на обогатительной фабрике. Оба целый день на работе, а детям приходилось вести домашнее хозяйство. Коровы, буйволы, поросята, куры – все это неотъемлемая часть абхазской деревенской жизни. Марина научилась доить коров еще в четвертом классе. «Мы с самого детства были приучены к труду, мама с папой много работали, а мы помогали им по дому», - говорит она. Марина окончила школу в селе Гуп и сразу вышла замуж. «Думала, наверное, что не успею выскочить», - шутит она. - «С тех пор и по сегодняшний день моя жизнь связана с домашним хозяйством». Сейчас Марина живет с мужем в селе Акуарчапан, неподалеку от Ткуарчала. Ее муж, также как и она, занимается хозяйством. Душа радуется, когда приезжаешь к ним в гости. Во дворе куры, козы, коровы, поросята, буйволы. Марина делает бесподобный сыр, творог, мацони на продажу. Также семья продает мясо поросят, коз и коров. Их знают со всей округи, они получают много заказов, особенно в праздничные дни. Такой семейный бизнес в деревне. У Марины четверо детей и много внуков. Все они собираются в родительском доме по праздникам за большим столом с вкусной и полезной домашней едой. Отчий дом моего мужа тоже находится в Акуарчапане. Семья Марины и моего мужа – соседи. Моя свекровь всегда шутит, что до Марины никогда не дозвониться, чтобы позвать на кофе – она всегда либо в огороде, либо с козами. Недавно Марина рассказывала, что ее дети предложили ей поехать в отпуск в Пицунду, но Марина отказалась. «Зачем мне эта Пицунда, что мне там делать? Кто будет за меня работать дома, мне хорошо здесь, со своими козами», – смеется она. Мы же считаем, что Марина просто не умеет отдыхать. Да, Марина не вписывается в наши истории про успешную самореализацию. На бизнес-леди она не похожа, но при этом, повторяя путь своих бабушек и прабабушек, ощущает себя в своем мире очень органично. На таких мир держится, по крайней мере в селе.

У НАСИЛИЯ НЕТ СВИДЕТЕЛЕЙ, ЕСТЬ ТОЛЬКО УЧАСТНИКИ Розита Герман «Даже если она обманула, как он говорит, он мог бы поговорить с ней. Зачем ее бить? Ничего она не могла сделать такого, чтобы ее можно было бить, - так рассуждает 6-летняя девочка из Сухума над громким процессом в Казахстане. То есть, ребенок понимает, что нет ничего, чем можно оправдать насилие. Девочке повезло в том смысле, что ее мама Юлия Дубицкая - психолог, и много работает с женщинами как раз из этой категории. Она обсуждает со своими двумя дочерями разные темы. Есть большой шанс, что, сформировав правильный взгляд на многие явления еще в детстве, эти девочки проживут гармоничную жизнь. Сейчас Юлия Дубицкая психолог в кризисном центре при Ассоциации женщин Абхазии, и в ОБО «Панорама». По ее наблюдениям, в последние годы в Абхазии стали больше говорить о домашнем насилии, но сами женщины по-прежнему не слишком проявляют инициативу. Хотя есть надежда, что резонанс по всему миру от страшного убийства Салтанат Нукеновой в Казахстане, повлияет и на них. Удивительно, но традиции тут не спасают, потому что даже своей родительской семье большинство не признаются. «К тому же, у нас распространено обвинение жертвы. Даже после изнасилований, у нас многие обвиняют жертву», - говорит Юлия. Также никто не гарантирует ее безопасность, если супруг решит преследовать ее и детей. А некоторым просто некуда идти, они во всем зависят от мужа. Все эти причины перевешивает психологическая готовность уйти. Такое случается редко. Но в практике Юлии, бывало, когда женщины сумели поверить в себя и начать новую жизнь, несмотря на угрозы и преследования. В приемной Ассоциации женщин есть бесплатная помощь психологов и юристов для таких женщин. Интересно, что иногда первой приходит подруга, а уже после ее визита решается и та, кто реально нуждается в помощи. Дети – отдельная тема. У нас ведь вообще принято считать, что насилие – это только когда бьют. Но сотрудники соцслужбы, и общественных организаций многое могут рассказать о детях, которыми пренебрегают. И вы ужаснетесь. И это тоже форма насилия. «Дети запущены. Когда они к нам попадают, очень сложно определить, то ли это такая умственная отсталость вторичная, то ли такая педагогическая запущенность, что приходится и к неврологам, и психиатрам отправлять. А связано это с тем, что с ребенком 5-6 лет не разговаривали и не воспитывали никак», - рассказывает Юлия Дубицкая. У домашнего насилия много форм, и все они в нашем обществе есть. Вот только нет закона. А существующие механизмы, очевидно, не срабатывают. Проект закона «О защите от семейно-бытового насилия» был разработан еще в 2019 году. На днях в офисе Уполномоченной по правам человека в РА ситуацию обсуждали глава МВД, представитель Генпрокуратуры, АЖА и трое депутатов. У гражданского сообщества эта встреча вызвала осторожный оптимизм. Важно, что обсуждение темы домашнего насилия хотя бы перешло на другой уровень. Мне, конечно, не понять почему бы депутатам парламента не принять закон, или хотя бы не начать его дорабатывать. Это было бы демонстрацией заботы о семьях и об обществе в целом. И оставит нам шанс, что со временем общество станет психически здоровее. Запали в сердце слова Юлии Дубицкой о том, что «у насилия нет свидетелей, есть только участники». Я тоже буду много говорить с дочерью об этом. Мечтаю и стараюсь по мере сил, чтоб она жила в более благополучном обществе, чем мы сейчас. А пока, вот номер телефона доверия при Ассоциации женщин Абхазии. Просто решитесь поговорить. Здесь уже многим помогли. +7 940 960 47 48 +7 940 778 47 48