бесполезная°стрåç̄тьɨͦكايفɨͦ

Лимонов про Курёхина: «Если художник не приходит в конце концов к отрицанию индивидуализма, к пониманию того, что нужна сверхчеловеческая величина, которой он мог бы стать частью, то такой художник остается карликом навсегда. Его ждут тусовки, телешоу, пьянки, пошлость, пустота и заурядная смерть от инфаркта или рака простаты. Курёхин умер от саркомы сердца». Курёхин про Лимонова: «Скандальная репутация Лимонова меня не только не смущает, но даже очень радует. Лимонов — радикал. Он пренебрегает общепринятыми понятиями. Ему наплевать на общественное мнение. И почему? Потому что он выстрадал (я подчеркиваю) свои собственные взгляды. Он способен добиваться их практической реализации. Готов отразить любые нападки. Он не боится риска. Он стремится соучаствовать в судьбе государства. А если мы не будем сегодня соучаствовать в судьбе государства, тупость будет длиться бесконечно. Человек, который выражает собственное мнение, не может не быть радикалом. Иначе его мнение cтaновится усредненным, серым, как и псевдоидеология. Если человек имеет свои убеждения и способен их отстаивать, он автоматически становится радикалом».

61 Действующее лицо спектакля, выставленное на сцену в качестве звёзды, является противоположностью индивида, его врагом, как сам по себе, так и во всех, кто ему уподобляется. Войдя в спектакль как объект для подражания, он отказывается от всех своих индивидуальных черт ради того, чтобы отождествить себя с общим законом подчинения существующему порядку. Звезда потребления занимается непосредственной репрезентацией различных типов личности и недвусмысленно указывает на то, что каждый из тех типов в равной степени обладает доступом ко всей полноте потребления и равным образом обретает в ней счастье. А волевая знаменитость должна обладать полным набором тех качеств, которые принято называть человеческими достоинствами. Итак, все видимые различия между ними теряют значение перед тем фактом, что все их типажи построены на общей безупречности и превосходстве во всех сферах жизни. Хрущев стал генералом, чтобы командовать войсками во время Курской битвы, но не на самом поле боя, а на ее двадцатую годовщину, будучи уже главой государства. Кеннеди оставался оратором даже тогда, когда над его могилой произносили надгробную речь, ибо Теодор Соренсен продолжал писать речи его преемнику в том же стиле, с которым ассоциировался покойный. Все эти замечательные люди, олицетворяющие собой систему, становятся известными не потому, что остались сами собой, а как раз наоборот, потому что убили в себе всякую индивидуальность, опустились ниже действительности самой ничтожнейшей индивидуальной жизни общество спектакля / ги дебор