Воздушные избы

Привет из избового поля! (Картинки к посту выше)

Привет из избового поля! ___ Если вы вдруг потеряли меня — не переживайте, со мной все хорошо! Я в настоящем антропологическом поле, где собираю материал для исследования феномена заброшенности в деревнях и ИЗБОВОГО КАННИБАЛИЗМА. Вот вам несколько занимательных фактов от моих информантов, чтобы вы не скучали! 1) Сегодня покупатели деревенских домов часто предпочитают не сносить старую избушку, а пристраивать новый дом к ней (фото 1). И вовсе не потому, что они так ценят наследие — просто по современным пожарным нормам новый дом получится построить только посередине участка. Желая сохранить огород и удобное расположение дома на красной линии улицы, люди прибегают к "реконструкции" вместо сноса и нового строительства. Выходит, ни что так не способствует сохранению деревянного зодчества, как драконовские правила пожарных отступов, кто бы мог подумать. 2) У большинства заброшенных домов где-то есть наследник/собственник. Но его незаинтересованность порой оборачивается настоящей драмой, вот как на фото 2. Владелец жилой части этого дуплекса вроде бы и рад выкупить вторую половину, но ее хозяин уехал в город, и попросту забил на неё. А жилец, мой информант, не решается взяться за восстановление заброшенной половинки, пока она не его: боится, что вложит деньги, и тут-то хозяин и приедет на всё готовенькое, или, чего хуже, обвинит в незаконном проникновении! Поэтому оставленная половина дома продолжает разрушаться, постепенно утягивая за собой и обжитую часть. Tragedy of commons! 3) Другой информант активно использует материалы из заброшенных домов для строительства на своем участке (тот самый каннибализм!). Критерием заброшенности для него является, во первых, провалившаяся крыша (фото 3), а во вторых — последняя дата на газете внутри: она должна быть не позднее 15-летней давности. Так материальность дерева становится вполне себе равноправным участником института прав собственности. Скоро вернусь к вам с новыми постами!

Первый храм в национальном чукотском селе как компенсатор абрамовичевской вестернизации ______ Чукчи вплоть до XX века оставались "народом не вполне покорённым". Измотав Империю, эти ребята аж до революции были единственным сибирским народом, избавленным от обязанности ясака. И, главное, коренные жители Чукотки так и не были христианизированы. Канчалан — единственное национальное чукотское село, в котором есть церковь, храм Петра и Павла. Его возвели лишь в 2008, при Абрамовиче, когда оленеводческий поселок постигла удача стать образцово-показательным. Из-за близости к Анадырю, всех иностранных журналистов и чиновников (и президента Медведева!) именно сюда отправляли посмотреть, как живут чукчи. Храм — главный символ новой роли Канчалана как витрины. У него нет прихожан: православие не распространено среди чукчей, и постройку каждую зиму заносит снегом. Зато взгляд заезжего гостя чётко распознаёт российскость села, застроенного канадскими коттеджами в стиле американской субурбии, но с золотым куполом.

Чукотка — регион уникальный во всех отношениях.