На рубеже (Евгений Андрущенко)

Чтобы сформировать образ победы, нужно представить масштаб работы, которую необходимо выполнить, оценить необходимые ресурсы и спланировать их распределение во времени. Есть, более менее, консенсусное в экспертной среде мнение, что для обеспечения приемлемого периметра безопасности России, как минимум, необходимо брать под контроль всë левобережье и причерноморские регионы, то есть, всю Новороссиию, Слобожанщину, Севершину и немножко Малороссии. А теперь давайте в числах посмотрим на масштаб реализации этой задачи и подумаем, как нам нужно качественно вырасти над самими собой, чтобы сдюжить решение такой задачи. Чтобы взять под контроль области восточнее Днепра (даже без русских Одесской и Николаевской областей), нужно взять штурмом под сотню 30 тысячных городков размером с Авдеевку, с десяток городов 100 тысячников и несколько городов миллионников. Весь 2023 год длилась позиционная война. Итоги 2023 года: Россия взяла под контроль 587 кв км., а украинский режим взял под контроль 523 кв км. По итогам 2023 года Россия в плюсе на 64 кв км. за которые заплачено неизвестным количеством жизней. Объëм потерь можно прикидывать лишь ориентировочно, экстраполируя озвученные потери при штурме Бахмута (площадь 74 кв км) на схожие условия. Для взятия областей восточнее Днепра необходимо взять под контроль 147 826 кв км, из них: - 31418 кв км Харьковская область; - 31903 кв км Черниговская область; - 23832 кв км Сумская область; - 31923 кв км Днепропетровская область; - 28750 кв км Полтавская область. Вопрос для общего размышления: какие качества должны приобрести наша организационная система и общество, чтобы оказаться способными на решение подобного масштаба задач? Вот с учëтом понимания, что перед нашим поколением стоит очень непростая задача и можно прикидывать различные сценарии образа победы. Об этих сценариях далее...

В качестве отклика на предыдущую публикацию, получил совершенно прямолинейный вопрос: "Что такое победа в этой войне? Конкретно. Без конкретно очерченного образа цели (победы) собственно вообще не понятно как упорно трудиться и совершенствовать организационную систему!!". Вопрос об образе победы (результата к которой мы стремимся) действительно ключевой. О важности целеполагания говорят известные цитаты: "Кто не знает куда направляется, очень удивиться, попав не туда" (Марк Твен) и "Когда корабль не знает, в какой порт направляется, никакой ветер не будет попутным.“ (Сенека младший, Римский государственный деятель). Большинство людей интуитивно чувствуют важность существования общего образа победы, так как без него сложно добиться синхронизации усилий организационных структур и общества. В условиях когда образ победы каждый вынужден придумывать для себя сам, получается как в басне Крылова "Лебедь, рак и щука", вместо сложения усилий, происходит их распыление. Кто-то считает, что победа это российский флаг над городом Рава-Русская во Львовской области, кто-то считает что победа это договиться с США и вернуть всë как было, а для кого-то и так всë нормально, госзаказы идут бизнес работает хорошо. То что этот самый общий образ победы за два года масштабной войны так и не озвучен, вероятно, говорит об одном из следующих вариантов или об их сочетании: 1. В элитах вообще отсутствует консенсусное представление о победе; 2. Специально поддерживается ситуация неопределëнности желаемого результата, тогда можно в любой момент свернуть на переговорный трек и объявить победой и целью СВО всë что угодно, хоть взятие Авдеевки. Такая позиция объяснима с точки зрения теории стратегии, т.к. она не ограничивает возможности выбора действий (а стратег стремится к сохранению свободы манëвра и минимизации ограничений), но она очень некомфортна для общества, которое вынуждено "копать отсюда и до обеда" без чëткого понимания ради какого результата вкладывает свои силы, а часто и жизни. 3. Ситуация такова, что долгосрочного и среднесрочного прогнозирования нет, нам бы день продержаться, да ночь простоять. Я уверен, что для того чтобы справиться с нынешним масштабом вызовов у общества должно быть какое-то общее представление об образе победы. Без него просто не синхронизироваться и не направить общие усилия на достижение результата. Это представление на уровне сверхидеи, как знамя над Рейхстагом в Великую Отечественную войну или как российский флаг над Босфором и Дарданеллами в период освободительных походов на Балканы. В реальном (достижимым) измерении о победе можно говорить только с точки зрения сценариев, сводя воедино логику желаний логику возможностей и логику ограничений. А эти сценарии могут быть очень разными и не всегда хорошими. От медийных экспертов часто приходится слышать безапелляционное мнение, что победа, в любом случае, будет за нами, как будто она предопределена. Но вот общаясь с людьми с фронта, с теми кто за эту победу бьëтся, чаше слышатся не бравурные утверждения, а вопрос "какой ценой?" и что мы делаем для того чтобы эта цена была минимальной. А порой с фронта слышится мнение, что нам бы удержать то что есть и не допустить вторжения в "старые" регионы. Исторический опыт подсказывает, что возможны разные варианты, можно вспомнить хотя бы опыт Русско-японской, Первой мировой и Советско-финской войн, начинавшихся с вполне оптимистичных ожиданий. Также ситуация 24 июня 2023 года показала, что наше Отечество прошло по самой кромке обрыва. Глядя на данные о том, как изменилась линия фронта за год, представляется совсем необоснованным чрезмерный оптимизм, который сквозит в медиаповестке, что мы уже почти победили. Выстояли - да, но до победы ещë трудиться, трудиться и трудиться. Можно представить масштаб работы, которую необходимо совершить. Далее...

Российское экспертное сообщество охвачено чрезмерно оптимистичными ожиданиями от потенциальной возможности прихода к власти в США республиканской партии и президента Трампа. Особенно сильно эти настроения проявляются, сейчас, в преддверии выхода интервью Президента России, данного самому популярному республиканскому журналисту Такеру Карлсону. В медиасфере прямо витают мысли: вот сейчас республиканцы, во главе с Дональдом Трампом, придут к власти в США, они прекратят войну и всë вернëтся как было. Такие ожидания беспочвенны и вот почему: 1. Прошлый приход к власти "пророссийского" Трампа (в 2017-2021) породил завышенные ожидания относительно возможных договорëнностей по Украине, с нашей стороны была утрачена инициатива, это способствовало укреплению у власти на Украине антироссийских сил. Четыре года президентства Трампа кратно увеличили потенциал развития конфликта, что привело к нынешнему масштабу войны. Выдержит ли Россия ещë одно такое "перемирие" - это большой вопрос. 2. При "пророссийском" президенте Трампе, впервые в истории, американскими войсками были атакованы российские подразделения. Информацию о битве под Хишамом (в Сирии) и о еë масштабе можете найти в свободном доступе. Сегодня, кстати, годовщина этой битвы. 3. При "пророссийском" президенте Трампе происходило накачивание Украины вооружениями, были поставлены те самые культовые Джавелины, в честь которых на Укриане стали называть детей. 4. При "пророссийском" Трампе был нанесëн сильнейший удар по православию - выдача "томоса" укранским раскольникам и начало гонений на православных людей на Украине. Это привело к крупнейшему с 11 века (с момента отпадения католиков) расколу во вселенском православии и отторжению у Русской православной церкви четверти приходов (отторгнуты 12 тыс. приходов на Украине, на территории Российской Федерации остались около 40 тыс. приходов). 5. При "пророссийском" Трампе Россия была лишена права выступать под национальным флагом на Олимпийских играх. Чиновники WADA начали системную работу по лишению российских спортсменов завоëванных медалей. 6. При "пророссийском" Трампе введены санкции призванные заблокировать строительство газопроводов "Северный поток" и "Турецкий поток". 7. При "пророссийском" Трампе осуществлялась наиболее агрессивная политика в отношении российских экономических союзников Китая и Ирана. По приказу Трампа был убит глава иранской спецслужбы Касем Сулеймани, наш союзник в защите Сирии. Эта акция поставила Ближний Восток на грань крупномасштабной войны. Вы, вероятно, сможете вспомнить ещë несколько примеров антироссийской политики США в период с 2017 по 2021 год. Исторически так получается, что России не столько страшен враг явный, (типа Байдена), стремящийся сокрушить нашу страну военным способом, сколько страшен хитрый соперник, обольщающий финансовую элиту посулами договорëнностей. Можно быть уверенным, что Дональд Трамп, придя к власти, сделает всë возможное для того чтобы сделать из России для Китая то же самое, чем Украина является для России. Устоит ли перед таким искушением российская финансовая элита, мечтающая о снятии санкций и о разморозке заблокированных счётов? Это большой вопрос. Ещë больший вопрос: Как поведëт себя Китай в случае дрейфа России в сторону трамповских США? Может так получиться что мирная инициатива США для России приведëт к ещë более масштабному конфликту, но уже на Востоке. Врядли с нашей стороны "трамповское замирение" на Украине будет использовано лучше чем предыдущее (в 2017-2021 годах), когда республики Восточной Новороссии подвергались регулярным террористическим атакам и были убиты лидеры народных республик: Александр Захарченко, Михаил Толстых (Гиви), Олег Мамиев (командир "Пятнашки") и другие. Да, сейчас ситуативно Дональд Трамп работает на ослабление военной помощи Украине, но делается это, не из любви к российским национальным интересам, а потому что это выгодно для сокрушения своего оппонента (Джо Байдена), который на все деньги вписался в украинский конфликт.

Объективно интересы России и США, как были разными, так и останутся таковыми. От геополитики и географии далеко не уйдëшь. И чтобы горько не разочаровываться в обманувших нас Трампе и республиканцах – не надо ими очаровываться. В качестве примера, можете вспомнить прошлый раз, когда экспертов охватил ажиотаж, что вот вот придëт к власти "президент мира", противостоящий силам развязавшим войну, уж он то, придя к власти на антивоенных лозунгах, прекратит войну. Этого кандидата в президенты звали - Владимир Зеленский. Поэтому лучшее решение это не питать необоснованных иллюзий, а работать на достижение победы, которую ни республиканцы ни Трамп нам на блюдечке не принесут. Эту победу можно заслужить только упорным трудом и ежедневным совершенствованием нашей организационной системы.

Алексей Живов сделал очень хороший обзор ситуации об экономике Украины. Общий вывод: на Украине умышленно обрушили социалку и уровень жизни населения чтобы, не оставляя людям альтернативы для заработка, набирать задëшево пушечное мясо для войны с Россией. Выводы Алексея, заслуживают того чтобы к ним отнеслись серьëзно, эти выводы никакая не пропаганда и не теория заговора, а реальный факт, который был виден аж с 2014 года. Сейчас поясню на примере другого конфликта – сирийского. В 2012-2013 годах мы проводили ряд встреч по теме войны в Сирии и уроков той войны для России. Одну из встреч даже назвали довольно радикально: "Война в Сирии идëт к нам" и это, кстати, было за несколько лет до того как Россия оказалась вынуждена отправить воинской контингент в Сирию. Так вот, и сирийской войной и украинской войной рулят одни и те же американские технологи. Сами концепции пылающего Ближнего Востока и "Стратегии управляемого хаоса" были бы невозможны без обрушения уровня жизни в регионе. Необходимо было сформировать социальную базу для вербовки боевиков в Сирию в промышленных количествах и задëшево. Для этого американцам необходимо было добиться резкого обнищания населения в арабских странах, чтобы у людей не было других вариантов для заработка кроме как за копейки податься в боевики. Вот тогда и была запущена так называемая "Арабская весна". Последовательно обрушили Ливию, Тунис, Египет, добавили хаоса в Ираке и получили питательную среду для дешëвой вербовки боевиков. Причëм реально вербовали за мизерные суммы. Вот на Украине реализовали то же самое. США и Великобритания видят для Украины только одну цивилизационную миссию: поставка дешëвых боевиков на войну с Россией. Так было задумано ещë с Майдана и другого, более благоприятного для украинского населения результата, быть не могло. Но по вопросу ожидаемых эффектов от обвала украинской экономики у отечественных экспертов преобладают чрезмерно завышенные ожидания. Ожидается, что как только украинская экономика рухнет, то: 1. Украина не сможет содержать армию; 2. Народ на Украине взбунтуется и снесëт проамериканскую марионеточную власть. Вероятность такого результата минимальна, можно посмотреть на примере той же ситуации в Сирии. Невозможность альтернативного заработка приведëт к тому, что люди будут служить в ВСУ даже за 100 долларов или просто за еду. Их и спрашивать-то не будет, введут какую-нибудь "прогрессивную" практику тип децимации, подражая опыту древних предков. Для того чтобы обрушение социалки и экономики привело к реальному смещению западенцев, для этого нужны организационные структуры, альтернативная политическая субъектность или хотя бы наличие мощного партизанского движения. А эти предпосылки в нынешних условиях невозмодно создать без деятельного участия России. Даже во время Великой Отечественной войны партизанское движение существовало не само по себе, а целенаправленно формировалось, при Ставке был создан Центральный штаб партизанского движения. Но сейчас всего этого нет, значит нет и предпосылок для таких ожиданий. Экономика Украины продолжит деградировать, но сильно легче от этого нам не будет. Но, вероятно, дальнейшее ухудшение экономических условий приведëт к тому что в украинском социуме появится запрос на перезапуск государственности. Такой запрос появится когда значительной части украинского социума станет ясно, что Украина, благодаря набранным кредитам, оказалась в долговой кабале на многие поколения вперëд и что у украинских регионов есть лишь два сценария, как выйти из под влияния долговой кабалы, делающей невозможным экономическое развитие регионов: 1. Войти в состав России; 2. Выйти из состава Украины, оставив все долги Киеву, и учредив какое-то новое государство. Чтобы такой запрос поскорее сформировался в украинском социуме и вылился в конкретные действия, является весьма актуальная задача для отечественных политтехнологов.

Хороший пример того, как можно избегать обезличивающего мультикультурализма, выражающегося в замене крестов на кружочки в различных логотипах, гербах и эмблемах. В аэропорту Шереметьево кресты не являются помехой для дизайнеров. И нет формалистских отмазок типа слишком маленький элемент на макете превращается в кружочек. "Шереметьево — аэропорт имени А.С. Пушкина" — молодцы!!!

Кажется удивительным, что спустя два года горячей войны с таким трудом даëтся учëба на ошибках (своих и чужих), не говоря уже о выстраивании всеобъемлющей система сбора, обобщения, анализа и тиражирования опыта. Общаясь с друзьями с фронта, периодически сталкиваюсь с историями, когда даже перед лицом прямой опасности командиры не готовы отказаться от привычной модель поведения (примеры: привычка кучковать людей и технику в зоне поражение артиллерии и БПЛА противника или недавний пример из резонансного видео с танковой колонной, которая была отправлена на штурм без эффективного прикрытия от FPV-дронов противника). Что-то постепенно меняется в лучшую сторону, а что-то закостенело и кажется вообще невозможным для изменения. Почему так? Ответ можно поискать в книге «Неприятие перемен. Как преодолеть сопротивление изменениям и раскрыть потенциал организации», написанной Робертом Киганом (профессором Graduate School of Education при Гарвардском университете) и Лайзой Лэскоу Лейхи (психологом, преподавателем Гарвардского университета). Эту книгу, как и любую социальную теорию не стоит воспринимать как аксиому, но там есть интересные мысли, в которых можно увидеть и причины нашей организационной инертности. В этой книге проводится анализ причин почему людям (а высокие начальники тоже люди) так тяжело менять устоявшиеся подходы. Приводится интересная статистика, что даже в условиях когда человек сталкивается со смертельным заболеванием и при этом имеет возможность исправить ситуацию путём корректировки образа жизни, то перед угрозой смерти, лишь один из семи пациентов меняет свой образ жизни по рекомендации врача. Остальные шесть, хотя и понимают деструктивность своего поведения, но не готовы сделать волевой шаг, даже перед угрозой смерти. Авторы пишут, что сопротивление переменам еще сильнее в той сфере, где человеку физически ничего не угрожает, например в профессиональной деятельности. В части обеспечения организационных изменений авторы отмечают, что организации имеют больше шансов на эффективные изменения в ситуации "оптимального конфликта": "Это ситуация, от которой не получится сбежать, которая буквально припирает к стенке. Можно дождаться, пока она возникнет в силу внешних причин или инициировать самостоятельно.". Авторы отмечают, что: "У многих компаний прорывы случаются в кризис, когда все настолько плохо, что ничего не остается иного — либо «выплыть», либо «умереть». Ситуации «пан или пропал» — отличный способ заставить себя изменить образ мыслей. Бойся — не бойся, а действовать придется.". Вот наша организационная структура сейчас и находится в состоянии "оптимального конфликта". Организационным структурам и каждому в частности сейчас полезно подумать над тем как оказаться в числе 14% (каждый седьмой), способных эффективно обучаться и меняться перед лицом вызовов и как не оказаться в числе 86% (шесть из семи), зависающих в ступоре перед лицом геополитического цунами. Сейчас совершенно точно нужно завязывать с бюрократическими управленческими концепциями типа "само рассосëтся", "кабы чего не вышло", "это не может дело", "ты начальник - я дурак", "бумажка должна отлежаться", "инициатива наказуема" и т.д. и, наоборот, необходимо всячески поддерживать тех руководителей, которые высвечивают проблемы, выявляют несостыковки процессов, вырабатывают комплексные решения и тиражируют успешные практики.

Будет полезно если история с перебежавшим в Британию бывшим губернатором Севастополя сподвигнет нашу организационную систему задуматься над критериями формирования губернаторского корпуса и руководящего звена министерств. Сам перебежчик Дмитрий Овсянников, кроме того, что являлся губернатором Севастополя, дважды занимал пост заместителя министра экономического развития. После госслужбы он перебрался в Великобританию и был арестован там по обвинению в нарушении санкций и отмывании денег. Политолог Сергей Марков пишет: «Бывший губернатор Севастополя Овсянников арестован в Лондоне. А раньше он добился (купил?) снятие санкций Евросоюза с себя. И вот все таки арестован. Какой позор... И какая глупость, - он поверил Западу. Овсянников возможно самый плохой губернатор за всю историю России 21 века.». Как-то принято относиться к губернаторам, как к высокопоставленным завхозам или бухгалтерам, не требуя от них искренней идейности и патриотизма. Очень печально, что в стратегически важном Севастополе, с 2016 по 2019 год, в период боевых действий на Донбассе, руководить регионом был поставлен западноориентированный человек. Тем более в регионе в котором имеются хорошие управленцы, которые и вернули Севастополь в родную гавань. Значит были или есть как-то процессные несовершенства в критериях подбора кандидатур на должность губернаторов. Когда-то поднимал тему, что в условиях ведущейся против России войны, для политтехнологов, управляющих региональной и федеральной повесткой, важны не только профессионализм, но и морально-мировоззренческие качества, чтобы их деятельность носила созидательный характер для общества и государства. Для губернаторов морально-мировоззренческие качества важнее вдвойне, потому что губернаторы не завхозы и бухгалтеры, а лидеры, которые несут ответственность за жизнь и благополучие людей, что особенно важно в условиях современных вызовов и динамично меняющейся обстановки. К хорошим качествам губернатора уж точно не относятся готовность перебежать в стан противника и желание освободиться от персональных санкций, это как-то не особо располагает к заботе о соотечественниках. Наверно были в деятельности данного чиновника триггеры, которые указывали на его британскую ориентированность. Да и с точки зрения оценки управленческих качеств. Так ли был хорош этот кандидат? Если стремился избавиться от персональных санкций, значит было что-то ценное за рубежом. Если было что-то ценное за рубежом ещё до губернаторства, это ж как каким «стратегическим кругозором» нужно обладать, чтобы согласиться на заведомо подсанкционный пост губернатора Севастополя. Если активы за рубежом появились уже после введения санкций, то масштаб «стратегического кругозора» ещё более внушающий, везти за границу ценности, где заведомо известно, что они будут отобраны. Уехать в Великобританию, к наиболее агрессивному инициатору этой войны, имея в биографии пост губернатора Севастополя, ещё более «гениальное» решение. На что рассчитывал? Может секреты какие раскрыть хотел, в обмен на благосклонность британцев? Вообще удивительно, как при таком сомнительном стратегическом кругозоре ему удавалось руководить важным регионом. Наверное от предшествующего губернатора аппарат сильный достался, который по инерции вытягивал ключевые процессы города. Но сейчас самое главное думать не о кадровых ошибках прошлого, а о том на что мы можем повлиять в настоящем и будущем. А для настоящего и будущего важно, чтобы в критериях подбора высших управленцев регионов значились и морально-мировоззренческие качества и чтобы эти критерии позволяли предотвратить доступ подобных перебежчиков к стратегически значимым сферам.

Будет полезно если история с перебежавшим в Британию бывшим губернатором Севастополя сподвигнет нашу организационную систему задуматься над критериями формирования губернаторского корпуса и руководящего звена министерств. Сам перебежчик Дмитрий Овсянников, кроме того, что являлся губернатором Севастополя, дважды занимал пост заместителя министра экономического развития. Политолог Сергей Марков пишет: «Бывший губернатор Севастополя Овсянников арестован в Лондоне. А раньше он добился (купил?) снятие санкций Евросоюза с себя. И вот все таки арестован. Какой позор... И какая глупость, - он поверил Западу. Овсянников возможно самый плохой губернатор за всю историю России 21 века.». Как-то принято относиться к губернаторам, как к высокопоставленным завхозам или бухгалтерам, не требуя от них искренней идейности и патриотизма. Очень печально, что в стратегически важном Севастополе, с 2016 по 2019 год, в период боевых действий на Донбассе, руководить регионом был поставлен западноориентированный человек. Тем более в регионе в котором имеются хорошие управленцы, которые и вернули Севастополь в родную гавань. Значит были или есть как-то процессные несовершенства в критериях подбора кандидатур на должность губернаторов. Когда-то поднимал тему, что в условиях ведущейся против России войны, для политтехнологов, управляющих региональной и федеральной повесткой, важны не только профессионализм, но и морально-мировоззренческие качества, чтобы их деятельность носила созидательный характер для общества и государства. Для губернаторов морально-мировоззренческие качества важнее вдвойне, потому что губернаторы не завхозы и бухгалтеры, а лидеры, которые несут ответственность за жизнь и благополучие людей, что особенно важно в условиях современных вызовов и динамично меняющейся обстановки. К хорошим качествам губернатора уж точно не относятся готовность перебежать в стан противника и желание освободиться от персональных санкций, это как-то не особо располагает к заботе о соотечественниках. Наверно были в деятельности данного чиновника триггеры, которые указывали на его британскую ориентированность. Да и с точки зрения оценки управленческих качеств. Так ли был хорош этот кандидат? Если стремился избавиться от персональных санкций, значит было что-то ценное за рубежом. Если было что-то ценное за рубежом ещё до губернаторства, это ж как каким «стратегическим кругозором» нужно обладать, чтобы согласиться на заведомо подсанкционный пост губернатора Севастополя. Если активы за рубежом появились уже после введения санкций, то масштаб «стратегического кругозора» ещё более внушающий, везти за границу ценности, где заведомо известно, что они будут отобраны. Уехать в Великобританию, к наиболее агрессивному инициатору этой войны, имея в биографии пост губернатора Севастополя, ещё более «гениальное» решение. На что рассчитывал? Может секреты какие раскрыть хотел, в обмен на благосклонность британцев? Вообще удивительно, как при таком сомнительном стратегическом кругозоре ему удавалось руководить важным регионом. Наверное от предшествующего губернатора аппарат сильный достался, который по инерции вытягивал ключевые процессы города. Но сейчас самое главное думать не о кадровых ошибках прошлого, а о том на что мы можем повлиять в настоящем и будущем. А для настоящего и будущего важно, чтобы в критериях подбора высших управленцев регионов значились и морально-мировоззренческие качества и чтобы эти критерии позволяли предотвратить доступ подобных перебежчиков к стратегически значимым сферам.

Похоже противник начал системную работу по атаке предприятий нефтегазового-сектора, в этот раз упавшие беспилотники противника найдены Нижегородской области, недалеко от населëнных пунктов Чернуха и Старые Ключищи, это менее чем в 10 километрах от крупного завода "Лукойл-Нижегороднефтеоргсинтез", расположенного в городе Кстово. В предыдущие периоды были атакованы: Петербургский нефтеналивной терминал, газовый терминал в Усть-Луге, завод "Невский мазут" в Санкт-Петербурге, нефтеперабатывающий завод "Славнефть-ЯНОС", нефтеперерабатывающий завод "Роснефть" в Туапсе. Представляются следующие вероятные гипотезы почему пошли атаки на этот тип инфраструктурных объектов: 1. Бьют по всему до чего могут дотянуться (раньше просто у противника не было необходимых технических средств). 2. Прекратили действие договорëнности, ограничивающие атаки этих типов объектов. Разрыв неформальных обязательств - это признак постепенной эскалации. 3. Попытки воздействовать на российский бизнес, чтобы бизнес лоббировал скорейшую заморозку конфликта. Но этот вариант обоюдоостый, т.к. бизнес, осознавая, что заморозка лишь растянет войну на больший срок и увеличит объëм потерь, может наоборот начать лоббировать скорейшее военное решение по денацификации и демилитаризации Украины. 4. Целевой заказ внешних сил или внешних компаний на подрыв экспортных производственных возможностей конкурентов. 5. Попытка оказать влияние на внутрироссийскую экономическую ситуацию, спровоцировав локальный дефицит нефтепродуктов.