Прочёл книгу Ильи Ратьковского об Орджоникидзе. Чтение - моё почтение. Но скажу и о монографии.
Во-первых, в труде выдержан нерв. Автор не просто взял разные куски и жизни и изложил. Он ведёт одну и ту же мысль до конца. Мысль эту понял так - Серго был рыцарем без страха и упрека, он жил работой и сгорел на работе. Цельный человек, живший делом и идеей.
Во-вторых, в труде виден историзм. У автора не просто личные желания, а база реплик на источниках и контексте. Мысль о сгоревшем без страха и упрека Серго дана не по агиткам, а по материалам, причём нужным - о здоровье и работоспособности героя.
В-третьих, в труде есть новация. Автор не пересказал канву, а дал свою версию на уже имеющуюся. Для Серго - это известная по работам О. В. Хлевнюка тема о его конфликте со Сталиным и последующем самоубийстве.
Об этой новации подробнее. Версия о предсмертном конфликте суициде введена Хлевнюком в 1990-е гг. на основе исследования межведомственных перипетий, политического климата и ряда мемуарных свидетельств. Суть: в обстановке Большого террора и претензий к Серго по руководимому им наркомату тяжелой промышленности у того не было сил терпеть, а официальная версия "умер от сердца" опровергнута временем.
Аргументация же Ратьковского интересна. И даже не фактом, а методом. Взяты тезисы Хлевнюка - конфликт со Сталиным и суицид. Автор, используя как официальные отчёты и тексты, так и личные документы, заключил: Серго имел перманентные проблемы со здоровьем (прежде всего с сердцем), постоянно нарушал лечение и отдых, а со Сталиным он нередко спорил, но до самого конца входил в его ближний круг - конфликта не было.
Отдельно о смерти. Где-то тактично указывая, а где-то подразумевая введение собой неиспользуемого прежде корпуса источников о здоровье Серго, Ратьковский заключил - смерть от сердца естественна и логична. Затем автор проследил генезис мнения Хлевнюка. Он показал, что от него оно кочует по трудам и было основано на трёх поздних свидетельствах - Микояна, Хрущева и Молотова.
Таким образом, Ратьковский очертил круг источников, а затем стал разбирать. По его мнению, все три мемуариста сказали о версии "конфликт-суицид" уже в послевоенное время, а в момент этого не делали. Причём в момент они были близки к Серго и могли знать больше остальных. Это важно, т.к. упоминание слухов о споре и суициде автор нашёл в дневниках того времени - по сути, пересказе слухов от неосведомленных людей. Но эти слухи не легли в основу версии Микояна и т.д.
И здесь автор указал на время после 1956 г. и её вероятный источник - старую большевичку Ольгу Шатуновскую. Она как член Комиссии партийного контроля собирала информацию о жертвах репрессий. Причём она сама долгие годы провела в лагерях и посему не могла быть информирована о делах. Зато могла знать слухи, которые в рядах политических обычно фигурируют, а своей аурой старой большевички привлечь внимание при Хрущёве. Поздние же тексты Шатуновской, имея такую зыбкую основу, были ещё разжижены правками близких.
В итоге Ратьковский осторожно предположил, что так или иначе сходящиеся к Шатуновской тезисы были сфальсифицированы, а оставшиеся отклики у высокопоставленных мемуаристов - результат заинтересованности (так, один из главных сюжетов книги - конфликты Серго и Молотова). Но в целом автор смог как выдвинуть свою обоснованную концепцию о последних днях Серго, так и деконструировать иную версию.
В конце скажу, что был рад читать работу и как нарратив, и как исследование. Говорю не потому, что знаю её автора и имел возможность работать с ним. Могу даже сказать места, которые вызвали в книге вопросы - например, о Троцком. Но говорю потому, что не часто вижу в трудах на эти темы выверенную по логике и фактажу линию. В книге о Серго это есть, причём автор смог уйти от обычных в таких случаях симпатий и антипатий. Короче, труд рекомендую.