Деньги и песец

160-граммовые пачки сливочного масла стремительно захватывают полки магазинов, заменяя там 180-граммовые пачки. Такими темпами именно пачек 160 граммов (а также 150 и 100) будет большинство. По крайней мере, в отдельных сетях вроде «Пятёрочки», которая таким способом «сдерживает» цены. Некоторые поставщики именно для этой сети делают меньший вес или объём своей продукции, эдакий «эксклюзив». #наблюдения @producttoday

Сложно не прокомментировать сегодняшнее заявление главы ФАС по поводу "высоких наценок" на хлеб в торговых сетях. Господин Шаскольский сегодня заявил, что наценки в магазинах сетей на хлеб достигают 100%. И тут же высказал мнение, что "это многовато". Вот, дословно:

По хлебу мы сейчас ведем работу по анализу рынка. Посмотрели цены. Надо сказать, что очень высокие средние наценки в торговых сетях на наиболее востребованный населением хлеб - в среднем это 60%, в ряде случаев наценка превышала 100%. Есть наценки и 5%, и 10%, но это в основном касается товаров, которые продаются под собственным брендом, и это не столь значительный объем. В целом средняя наценка на самый доступный хлеб составляет 60%. Это многовато. Поэтому мы работу в этом направлении продолжаем

Вот только непонятна методология, как вообще в ФАС считали эти наценки. Хоть бы на примере одной сети и её поставщиков в обезличенном варианте показали бы весь процесс подсчёта. Это первое. Второе — почему в ФАС вообще удивляются, что на отдельные позиции может быть 100%-ная наценка? Почему какой-нибудь "фермерский" или "ЗОЖ" хлеб не может продаваться с запредельными наценками, если есть те, кто готов и хочет его покупать? Ведь этими запредельными наценками сети в том числе компенсируют отсутствие наценок на социально-значимые позиции. В ФАС не могут этого не понимать. Что будет дальше? Думаю, ничего особенного. Сети могут расширить ассортимент хлеба с минимальными наценками, чтобы успокоить ведомство господина Шаскольского. Разумеется, за счёт перераспределения ценовой нагрузки на остальные позиции в категории. То есть, сработает старое доброе правило: те, у кого больше денег, снова доплатят за тех, у кого денег меньше.

ФАС выявила высокие средние наценки на хлеб в крупнейших торговых сетях РФ, в ряде случаев они составляли свыше 100% — ТАСС.

И тут рождается сразу ряд мыслей. Самая, наверное, важная - а что вообще мешает хорошему специалисту выйти из убитого визуально учреждения? Ответов сразу несколько, и, возможно, они применимы не только к сектору здравоохранения. Во-первых - специалист может вполне адекватно оценивать условия труда тут. Нет красивых стен - нет и больших начальников. Мало удобства - но мало и требований лично к нему. Во-вторых, специалист может иметь техническую привязку к возможностям учреждения, которую трудно реализовать ещё где-то. Скажем, пациентопоток на специализированную процедуру (с учётом потребности в ней и возможностей финансового обеспечения в различных каналах оплаты) распределяется между небольшим количеством этих центров, где уже есть свои специалисты. Единственной возможностью ухода в другое место тогда становится или появление новых центров (что в нынешних условиях бывает редко, но хорошо заметно на примере открытия клиники им. Рошаля, куда тут же сбежались уважаемые специалисты из насиженных мест), или уход "на покой" кого-то из грандов на прежнем месте. В-третьих - выгода. Грубо говоря, основной источник его дохода - это цена процедуры; в "некрасивой" и "красивой" клиники его доля может не отличаться, а может быть и ниже - в красивой клинике. Клиент-ориентированная медицинская организация вынуждена - при той же условной норме прибыли от процедуры - больше тратить на поддержание статусных элементов. В-четвёртых - команда. Она может быть давно сформирована, сработана, хорошо функционировать - и, вероятно, риски перехода (особенно если специалист не руководитель и не может увести команду за собой) слишком велики. Наконец, есть набор качеств собственно специалиста - от реально слабых коммуникативных навыков и неумения продавать свои услуги до нежелания этого желать и мотивации к работе в научно-академической среде.

Одна из вещей, которым учат больницы в РФ — тому, что корреляция между качеством физического капитала и качеством человеческого капитала может быть довольно незначительной. В РФ больница может выглядеть прекрасно, но, одновременно, врачи там легко могут работать не очень хорошие (высокое качество физического капитала, невысокое человеческого капитала), а может быть так, что в ужасных коридорах (низкое качество физического капитала) работают какие-то светила (высокое качество человеческого капитала). В других экономиках корреляция может быть и выше. Но в РФ это, на мой взгляд, так, что полезно знать, поскольку интуитивно человек может судить о человеческом капитале по физическому, о навыках и талантах по коридорам и штукатурке; а вот надо на этом рынке быть как раз осторожным со спешными суждениями по внешним, легко наблюдаемым сигналам.

В завершение (временное) истории о (не)равных браках, начало которой было здесь , процитирую еще одно статистическое наблюдение из статьи Fate or convenience? Why work is one of life’s most powerful matchmakers «Женщины-генеральные директора выходят замуж за других генеральных директоров. Мужчины-генеральные директора выходят замуж за офисных менеджеров» В более чем половине случаев (56%) наиболее вероятным кандидатом для работающей женщины является человек, работающий на той же должности. Не так для мужчин. Среди мужчин этот показатель падает до 34% — с некоторыми из самых примечательных исключений из «правила одинаковой работы» среди высокостатусных профессий. Возьмем генеральных директоров. В 2021 году 13% женщин-генеральных директоров и управляющих директоров были замужем за другими генеральными директорами или управляющими директорами, что делает их наиболее вероятным союзом. (Менеджеры по рекламе, связям с общественностью и продажам оказались на втором месте с большим отрывом — чуть менее 4%) С другой стороны, генеральные директора-мужчины по-прежнему чаще вступают в брак с офис-менеджерами (7%) или служащими (6%), а генеральные директора или управляющие директора оказываются на третьем месте (4%). Похожая история и с генеральными менеджерами. Женщины-генеральные менеджеры чаще всего выходят замуж за генерального директора или управляющего директора, и чуть реже - за генерального менеджера. Мужчины-генеральные менеджеры чаще всего женятся на клерках. То же самое и с хирургами: женщины-хирурги чаще всего вступают в брак с другими хирургами, в то время как мужчины-хирурги чаще женятся на управляющих клиникой или дипломированных медсестрах. Одним из объяснений является сохранение гендерных норм, которые исторически поощряли женщин выходить замуж за людей, принадлежащих к более высокой социальной группе… UPD: комментарий от свахи Ангелины Красавиной из пьесы Александра Островского «За чем пойдешь, то и найдешь» А ты ищи себе под пару, так тебя никто и не будет обманывать; а то ты всё не под масть выбираешь-то. Глаза-то у тебя больно завистливы. … а до тех пор, уж ты не взыщи, все будет по старому русскому заведению: «По Сеньке шапка, по Еремке кафтан». А то вот тебе еще другая пословица: «Видит собака молоко, да рыло коротко».

Из всех историй о том, как «богатые женятся на богатых» (а бедные – ну, понятно), мне больше всего нравится такая – она изложена в исследовании Марка Гони из Унивенрситета Бергена Assortative Matching at the Top of the Distribution: Evidence from the World's Most Exclusive Marriage Market (American Economic Journal: Applied Economics, 14 (3) В 19 веке, при королеве Виктории, подходящую пару британские аристократы-землевладельцы искали так – в Лондоне каждый год под покровительством королевы проходили т.н. «сезоны», на которые со всей страны съезжались холостые джентльмены и незамужние девицы из хороших семей, тусившие на балах и ужинах в поисках кандидата или кандидатки – выбор там был богатый, пары подбирались быстро. В обычный год различные вечеринки в рамках «сезонов» посещали около 6000 человек. Но в 1861 году этот «аристократический тиндер» был заблокирован самой королевой – у Виктории умер муж, она надела траур, и на три года отменила «Сезоны». (Разумеется, какие-то частные мероприятия проводились, но число их участников сократилось раз в десять). Хуже всех в этой ситуации пришлось девушкам аристократкам – не найдешь себе мужа в течение пары лет после первого «выхода в свет» - и ты старая дева неудачница (тогда было так) Разумеется, желающие вступить в брак с дочкой лорда-помещика находились – но это было «сильно не то» - без лондонских балов найти себе мужа аристокпата было непросто – приходилось искать кого-то поближе и попроще. Оказалось, что девушки, чей возраст замужества пришелся на годы без «Сезонов», на 40% чаще, чем остальные, выходили замуж за простолюдинов (не пролетариев, конечно же, но и не помещиков, а просто каких-нибудь образованных соседей, вроде учителей или адвокатов) Но это было еще не все. Оказалось, что такой мезальянс подрывал не только финансовые, но и политические перспективы семьи - братья женщин, вышедших замуж за людей классом ниже, на 50% реже становились членами парламента: на содержание сестры приходилось тратить деньги, которые могли бы пойти на выборы, но – и это главное – не было возможности воспользоваться политическими капиталом ее мужа-аристократа. А еще через десять лет («сезоны» уже давно разрешили) всплыло еще одно последствие королевского решения - в районах, где женщины вступили в неравный брак, в 1870-е годы установились более высокие налоги. Как так вышло? Налоги устанавливали местные выборные органы – а аристократические семьи были представлены в них хуже, чем раньше – ведь потеряв политический капитал, они проигрывали там выборы. «В конечном итоге, это уменьшило политическую власть пэров и повлияло на государственную политику в Англии конца 19 века», заключает Марк Гони.

Деньги к деньгам Медики и юристы часто женятся друг на друге, а секретарь вряд ли выйдет замуж за секретаря - на эту штуку, о которой рассказали ув. коллеги @data_csv, обращал внимание ещё Гэри Беккер, лет шестьдесят назад - «деньги к деньгам», неудивительно, что представители самых высокооплачиваемых (в США) профессий стремятся образовать пары. Интересно бы посмотреть, как это правило работает для РФ.

Можно ли победить инфляцию ключевой ставкой? (Продолжение, начало здесь) Не все сходится к ключевой ставке, есть множество проинфляционных факторов в российской экономике: дефицит кадров, ограничения в доступе к технологиям, санкции и структура госбюджета, смещенная в оборонные расходы. Частично решить проблему дефицита кадров можно через рост производительности труда и структурную трансформацию экономики/ Повышение производительности труда через технологии: • Автоматизация и роботизация: Внедрение современных технологий позволяет выполнять больше работы с меньшим количеством человеческого труда, компенсируя дефицит рабочей силы. • Цифровизация процессов: Использование информационных технологий для оптимизации бизнес-процессов повышает эффективность и снижает издержки. • Инновации в управлении: Применение передовых методов управления и организационных инноваций улучшает координацию и продуктивность. Например, Швеция, Швейцария и Дания, имея всего несколько миллионов трудовых ресурсов и неразрешимые ограничения с точки зрения наращивания рабочей силы решали проблему роста экономики через производительность труда и технологии. Ресурсно дефицитные Германия, Франция, Япония и Южная Корея делали аналогичным образом – структурная трансформация экономики и акцент на технологиях. Структурная трансформация экономики: • Развитие высокотехнологичных отраслей: Инвестиции в секторы с высокой добавленной стоимостью. • Смена отраслевых приоритетов: Переключение фокуса с трудоёмких и низкодоходных отраслей на капиталовоёмкие и высокодоходные. • Стимулирование инноваций: Создание условий для научно-исследовательской деятельности и разработки новых продуктов и услуг. Любой дефицит (территории, рабочей силы или ресурсов) всегда решался только технологиями и никак иначе. Науку и технологии не создать за несколько лет, для этого требуются десятилетия направленных сверхусилий. Даже опыт СССР и Китая со сверхинтенсивным зарождением научной школы и развитием технологий в пределах 15-20 лет говорит о том, что данная задача требует сверх концентраций всех национальных ресурсов. В России с наукой все печально с точки зрения конкурентоспособных технологий, имеющих макроэкономическое значение, тогда как отдельные локальные задачи решаются и достаточно неплохо с 2015 года (нефтегаз, агропром, ВПК), но всего этого недостаточно, особенно в гражданском и несырьевом секторе. Здесь необходим комплексный подход: • Инвестиции в человеческий капитал; • Международное сотрудничество и кооперация (с этим стало совсем плохо, тогда как ни одна страна не может успешно функционировать в изоляции); • Поддержка предпринимательства и инновационной экосистемы; • Оптимизация использования ресурсов; • Улучшение институциональной среды. Что касается санкций? Влияние санкций на инфляцию идет с нескольких направлений • Повышение стоимости капитала: Отсутствие доступа к международным кредитам заставляет компании обращаться к внутренним источникам финансирования по более высоким ставкам. • Ограничение доступа к технологиям и оборудованию: Санкции сильно влияют на критический импорт, вынуждая предприятия использовать менее эффективные или более дорогие альтернативы. • Увеличение логистических и финансовых расходов: Ограничения на транспортировку, страхование и финансовое сопровождение через цепочку посредников повышают стоимость доставки товаров. • Перебои и удлинение сроков поставок: Санкции могут нарушать существующие цепочки поставок, вынуждая компании искать новые, часто более дорогие, источники сырья и компонентов. • Дефицит товаров: Запрет на импорт определенных товаров или компонентов может привести к их нехватке, увеличивая цены из-за дисбаланса между спросом и предложением. • Снижение конкуренции: Уход иностранных компаний с рынка снижает конкурентное давление, что может привести к росту цен со стороны оставшихся участников. • Снижение инвестиций: Ограничения на иностранные инвестиции снижают общий уровень инвестиций в экономику, что может привести к сокращению производства и увеличению цен.

Можно ли победить инфляцию ключевой ставкой? Уже больше года Россия находится в цикле ужесточения ДКП, тогда как прогресс в стабилизации инфляции минимальный (отклонение в 2-2.5 раза от таргета) в отсутствии выраженного дезинфляционного эффекта, а кредитование продолжает экстремально отклоняться от сбалансированных темпов роста. По логике кажется все очень просто – ключевая ставка убивает низкомаржинальный бизнес, что выступает как проинфляционный фактор, т.к. предложение товаров и услуг (по причине банкротства компаний) может снижаться быстрее падения общеэкономического спроса, а для решения всех проблем достаточно понизить ставку, что увеличит инвестиционную активность бизнеса. На самом деле, природа инфляции в России носит немонетарный характер и одной лишь ставкой проблему не решить. Есть несколько фундаментальных причин: Дефицит кадров, вызванных долгосрочным демографическим дисбалансом, снижением чистого миграционного потока, концентрацией людей на СВО и максимальной с 90-х годов эмиграцией на фоне роста потребностей экономики в трудовых ресурсах. Дефицит кадров с провоцировал гонку зарплат и наивысшую в современной России подвижность трудовых ресурсов, как по регионам, так и внутри отраслей среди компаний. Государство и бизнес вынуждены повышать зарплаты для решения своих задач и попытке удержать сотрудников. Это повышает участие рабочей силы в общем количестве трудоспособного населения (те, кто раньше не предполагал работать, выходит на рынок труда по мере роста зарплат). В России рабочая сила составляет 76.2 млн человек при количестве людей в возрасте 15 лет и старше на уровне 120-121 млн чел, т.е. 63.3%, а в возрасте от 20 до 70 лет количество людей всего 98 млн, но в этой категории необходимо учитывать тех, кто не может принимать участие в рабочей силе: • Студенты • Домохозяйки и те, кто ухаживает за детьми и/или больными • Убежденные иждивенцы, фрилансеры, «свободные художники» • Люди с утратившими навыками или те, кто не нашел подходящих условий и/или возможности по занятости • Больные и лица с ограниченными возможностями • Ранние пенсионеры, как правило в связи с опасными условиями труда • Люди, живущие на доходы от активов, роялти, ренту и т.д. • Заключенные в тюрьмах и психиатрических лечебницам • Вооруженные силы • Теневая или скрытая занятость, в том числе волонтерство и т.д. Поэтому, вне зависимости от побуждающих мотивов, невозможно довести рабочую силу выше определенного порога, как правило, ближе к 70%, но в России уже близко к этому порогу, если брать категорию 20-70 лет, т.к. до 20 и после 70 лет обычно мало занятых. Для наращивания предложения товаров и услуг можно идти по количественному пути через прирост рабочих мест, а можно качественным путем через увеличение производительности труда и структурную трансформацию экономики (рост доли отраслей с высокой добавленной стоимостью). Если сделать ставку низкой и даже попытаться сепарировать потребительский и корпоративный кредит через точечное ужесточение условий кредитования, это не решит проблему. Для масштабирования инвестиционной активности необходимы оборудование, технологии и кадры. Продолжение следует.