Γρηγόριος Μιχαήλ

Да, и конечно, как тут пройти мимо вопроса, КОГО тут, ГДЕ зашифровали. Характерно, что зачарованные воротниками-стойками (как на маоцзедуновке доктора Зло) и барбершопными бородами Атридесов, зрители не приложили к пятичасовой эпопее Вильнёва трафарет англо-американской заклятой дружбы. Где Атрейдсы — это американцы, с их конкурентным преимуществом деколонизации ("фрименские жизни важны!", "европейская сволочь веками их мучила, мы же зверушек любим и ставим под ружьё"), ядерным шантажом, как главным козырем в переговорах ("не признаете королями — получите ядерную маналупу") и положению отверженных ("ибо масонские еретики"). Ну а Харконнены, которые ДЕДУШКИ и КУЗЕНЫ — это понятно кто. Альбиноонские. Так сказать Остров, глазами канадо-французских держателей киноциркуля, укрытых тройным слоем ложных отсылок и отсутствия прямых намёков. Хотя как — отсутствия... Тот факт, что все харконенские лысые — это ведь недвусмысленный намёк на одну хорошо известную всем субкультуру, придуманную и доведённую до ума известно где. Ну и концовка характерная. "Веди их в Рай". И свободных людін с пустыни, и безградусный американский плебс, да и до кучи всех. Ибо "Великие Державы Дома отказываются признавать ваше господство".

Обе части "Дюны" Вильнёва — это без сомнения ВЕХА. Веха игростроя, как и вышедший два года назад Scorn. Ибо трёхчасовые трейлеры к играм, согласитесь, мы видим впервые. (Стоит взглянуть на "фильм" под таким углом, как все странности вроде отсутствующей как класс актёрской игры, бледного подобия, бледного подобия сюжета, общего ощущения нечеловечности происходящего, превращаются в особенности игрового трейлера, как жанра — ведь его задача показать локации (пустынный биом, дождливый биом, биом масонских фантазий о Колизее, etc.), дизайн скинов и оружия (попадали, со всех ракурсов), "боёвку" (только её, считай и показывают) и вишенкой на торте — нарезка катсцен, долженствующих объяснить, про что тут всё). Правда два с половиной часа, да ещё два раза — это всё таки перебор. Выпустили бы лучше обрезок бета-теста, сразу, ей-богу.

Почему, я назвал этот фильм — сказкой? Хотя бы потому, что одна сцена в лодке заставляет внутреннего Станиславского повторить одну известную киновставку про «Ну на …» и замолкнуть до окончания сезона. И ничто, впоследствии не заставит его обет молчания нарушить — ни чудесные совпадения, сыпящиеся на главного героя, как из рога изобилия, ни итальянский полицейский, который беседуя с человеком той же комплекции, роста, веса, черт лица и, …., голоса (!) не узнал его в дешевом парике и накладной бороде, ни все остальное. (Очень напоминает, ТУ сцену из «Бюро легенд» где бравые французские гебисты пытались проследить за гебистом алжирским, ПОДМЕНИВ ЕМУ ТУФЛИ. И это при том, что вводная информация о нем гласила — безумный параноик, даже по меркам разведки, для которой паранойя — показатель профпригодности. Тут остается лишь снять шляпу — представить французскую безпеку (без сомнений организацию серьезную и жуткую) в настолько фарсовом свете — это надо уметь. Снимаю шляпу. «Маскировочка на первом плане»). Ведь очевидно — на стороне героя — Мак-Фатум, а значит все в конечном счете сложится для героя идеально. Оно и складывается. Почти. (Текст Сологуба не слишком ложится на видеоряд, но пусть будет — все одно, пока смотрел, в голове крутилось именно это)

Почему, я назвал этот фильм — сказкой? Хотя бы потому, что одна сцена в лодке заставляет внутреннего Станиславского повторить одну известную киновставку про «Ну на …» и замолкнуть до окончания сезона. И ничто, впоследствии не заставит его обет молчания нарушить — ни чудесные совпадения, сыпящиеся на главного героя, как из рога изобилия, ни итальянский полицейский, который беседуя с человеком той же комплекции, роста, веса, черт лица и, …., голоса (!) не узнал его в дешевом парике и накладной бороде, ни все остальное. (Очень напоминает, ТУ сцену из «Бюро легенд» где бравые французские гебисты пытались проследить за гебистом алжирским, ПОДМЕНИВ ЕМУ ТУФЛИ. И это при том, что вводная информация о нем гласила — безумный параноик, даже по меркам разведки, для которой паранойя — показатель профпригодности. Тут остается лишь снять шляпу — представить французскую безпеку (без сомнений организацию серьезную и жуткую) в настолько фарсовом свете — это надо уметь. Снимаю шляпу. «Маскировочка на первом плане»). Ведь очевидно — на стороне героя — Мак-Фатум, а значит все в конечном счете сложится для героя идеально. Оно и складывается. Почти. (Текст Сологуба не слишком ложится на видеоряд, но пусть будет — все одно, пока смотрел, в голове крутилось именно это)

Ripley (2024) Строго говоря, для того, чтобы снимать Италию в стильном ч/б, хоть 8, хоть 80 серий подряд, сюжет не нужен. Но сценаристу «Списка Шиндлера» бессюжетный артхаус снимать было как-то не с руки, поэтому — пару слов о перипетиях известной всем истории («из грязи в князи, по головам и поперек морали») в свежем прочтении. История о том, как когда-то душка и милашка, словно списанная с советского плаката про «Дорогу Таланта», случайно оказалась замешана в убийстве, и по воле случая присвоила чужую жизнь («Талантливый мистер Рипли») превратилась в историю про мелкого американского уголовника — ценителя абстракционистской живописи, итальянской эстрады и антикварных пепельниц, волею Рока попавшего в Италию и … оказавшегося в Раю. Конечно не сразу — сперва пришлось омыть руки кровью — сперва американской (в отличие от известной экранизации с Лоу и Деймоном, простодушный американец тут хоть на скурпул, но сочувствие вызывает), а затем английской (а вот англичанина прописали так, что с трудом сдерживаешься от того, чтобы самому на запулить пепельницей в монитор). Но в итоге — все удалось. Венеция. Пикассо на стене. Реплика орудия убийства под рукой. Британский паспорт в кармане. Жизнь — удалась. «Воистину, Италия — страна чудес. Особенно, когда Гюнтер О’Димович на твоей стороне». Такая вот, «добрая» и «оптимистичная» сказка про американского Великого Комбинатора, таки добравшегося до своего Рио-де-Жанейро. Ибо главный секрет его великих комбинаций был прост — с "бития вороненым наганом по голове" все комбинации надо, по хорошему начинать.

Лучший способ почувствовать дух археологии, понять ее суть — это медитация над английскими биографиями. С археологией XIX века понятно — полубезымянных англичан (1,2), откопавших Крокодилополь видели все, но что же с XX веком — временем экстравагантного теоретизирования на тему — откуда есть пошла человеческая цивилизация? А в XX столетии, один из ведущих археологов века (как написано в русской Википедии) — Вир Гордон Чайлд. Там есть все — одна комната на двоих с Палм Даттом (для знатоков — факт говорящий о многом), «странная» личная жизнь, до зевоты понятная общественная жизнь (лейборист там, синдикалист здесь, «марксистский интеллектуал» etc.) и разумеется — посещения Страны Советов, и тесное общение с местными археологами. Венчает все восхитительная своей художественной завершенностью английская смерть. Человек написал письмо птенцам Городцова, достойное Капитана Очевидности («В Москве наука умерла»), отовсюду уволился, уехал в Австралию и разбежавшись прыгнул со скалы. По крайней мере по официальной версии. В любом случае, я уверен, Люди слушавшие агентурные сводки, об австралийском инциденте, пустили не одну ностальгическую слезу, над тем в каких красивых и романтических тонах, завершилась карьера оксфордца с кембриджской биографией.

Человек господствует над тем, что изучает. Так, люди изучающие естественные науки, правят бездушными машинами, а люди, изучающие людей[1] – господами бездушных машин. [1] Науки о человеческом, изучение человечества. «Людоведение». «Науки о людях»[2]. Вроде бы и трюизм, трюизменный – а об этом измерении вопроса начисто забывают, зачарованные дразнилкой латинского происхождения. [2] Возникает резонный вопрос – ежели они изучают человечество в целом и людей в частности – отчего в обществе людей они занимают столь низкое положение? Возникает не менее резонный (хотя и не столь очевидный) ответ – потому что изучают НЕ ТО.[3] То есть знания, имеющие гордую бирку «гуманитарных» не приближают к людям, а напротив, отдаляют от них. [3] Схожим образом, попытки применять знания, полученные при изучении «экономических» «наук»[4], приводят к обнищанию, попытки улучшить мир, под впечатлением от футурологии – к построению рабовладельческих сатрапий занятых Великим Одержанием, и.т.д. [4] То есть или наук, но не о людях (и тем более не о Людях[5]), а о «людях», или не наук вовсе. [5] Потому, так тяжело развивается элитология – человек изучающий элиты, претендует очевидно на ЧТО.

Напоследок — немного юмора. Статья о всеядности в русской Вики, открывается вот ТАКОЙ картинкой. "Человек в тёплой компании". Не меньше минут здорового смеха способна доставить статья о "хищниках".

Довольно популярно также другое определение хищничества, предлагающее хищниками называть лишь организмы, поедающие животных, в отличие от растительноядных, поедающих растения. В современной экологии, как правило, используется первое, более общее определение, под которое подходит в том числе и паразитизм, для которого характерен симбиоз паразита и хозяина, то есть частично по типу взаимодействия травоядных и растений.

Ну, а что вы хотите — субгегемон и гегемон у нас по природе своей высокоспециализированные паразиты, но против сапиенсной природы не попрёшь, когда играют на хищной струне — это ПРИЯТНО. "Я — альфа-хищник, поняли! Что?! И что, с того, что я бычий цепень?!! Паразиты — тоже хищники! А я Альфа, среди них! АЛЬФА! ВЫ ПОНЯЛИ, МЕНЯ?!! АЛЬФА!!!"

Семенное хищничество , часто называемое зерноядным , представляет собой тип взаимодействия растений и животных, при котором зерноядные животные ( семенные хищники ) питаются семенами растений в качестве основного или исключительного источника пищи, во многих случаях оставляя семена поврежденными и не жизнеспособный.

"Ну, и чего вы нос повесили? Что, вам в траве и жуках не нравится? Вы ведь тоже хищники! Только это ... зерноядные... Но всё равно — ХИЩНИКИ!!! Свирепые поедатели брокко... кхм... хищники, одним словом. Гордитесь собой, мычите в две дырки ... да что ж такое, язык мой, враг мой, воистину..."

Шахматная мораль, тем и плоха, что не оставляет сапиенсу иных ходов, кроме бития головой о стены собственной природы — или травоядные хорошие, (оскопление, поедание травы) или хищники — круто (мы сверхлюди, мы пастыри стада людского, *хрустит шведским гамбургером). Характерно ещё, что как градиентная мораль, так и всеядность — в массе своей описываются в сниженных и пренебрежительных выражениях. "Позорный ПРИСПОСОБЛЕНЕЦ", "ну всё ясно — ОКРАС СМЕНИЛ", "тьфу, ты, ХАМЕЛЕОН ПРОКЛЯТЫЙ". (То есть высмеиваются важнейшие эволюционные фичи, от которых зависит выживание как вида, так и конкретной особи — адаптивность к окружающей среде, защитный и покровительственный окрас, гибкость психики etc. ). "Ну он у нас ВСЕЯДНЫЙ", "что ни дали — ВСЁ СОЖРЁТ", "этому корм ПОДБИРАТЬ не надо". (О том КАКАЯ это киллерфича [1], и говорить как-то неудобно). Гордиться всеядностью — это человеку не то, чтобы против шерсти (хотя и это есть), а как то в голову не приходит. Назови его волком или тигром — сразу начнёт делать грудь колесом, распускать перья и смотреть со значением. Назови овцой или коровой — или пожухнет или прижукнётся или озвереет. Назови двуногим апофизом, лангольером, королём пантофагов [2] — посмотрит с недоумением. [1] Кто хоть раз был занят выбором корма для своих хвостатых и пушистых высших хищников — тот поймёт О ЧЁМ я. [2] И ведь это будет чистой правдой — среди панфогов (они же, хе-хе, ВСЁПОЖИРАЮЩИЕ) — человек и вправду ЦАРЬ. (А то и, кое кто, хе-хе, рангом повыше).

Забавно, но утверждение о "серости" [1] людской морали (в противовес "чёрно-белой" [2] морали лубков, комиксов и [ДАННЫЕ ЗАЦЕНЗУРИРОВАНЫ]), хорошо гармонирует с биологическим фактом всеядности [3] homo sapiens, как вида. [1] Интересно, что для описания этических аспектов бытия, люди ОЧЕНЬ любят "животные" аналогии. Самое часто встречающееся (по крайней мере мне) описание этики градиентов серого — "С волками воют, с овцами блеют". [5] [2] В этике шахматного пола поля, чёрные клетки отданы хищникам, а белые — травоядным [4]. С этой точки зрения, широчайшая аттестация человека как хищной обезьяны, показывает, насколько (как сказал бы, например, Фромм) наш мир — это мир железобетонной уверенности в изначальной порочности человеческой природы, насколько над нами до сих пор довлеет концепция первородного греха. [3] Встречал, также любопытную концепцию, объясняющую, почему сапиенсы рано или поздно уработают друг друга в ноль. Дело в том, что биологические предохранители, вколоченные в подкорку, для предотвращения убийства себе подобных есть у хищников — вроде высших кошачьих, собачьих (etc.) ("волк подставил шею — бой окончен"), которые сами по себе — машины для убийства, чья скорость, сила и координация вымерялась миллионами лет эволюции на алхимических весах, а потому без защиты от дурака тут не обойтись. У всеядных же сапиенсов в этом смысле — трава пониже, дым пожиже, и необходимости в подобных биологических тормозах у них нет, однако ... да, да, вы уже догадались — разум. "И надо же было ему зародиться не под сводами волчьего черепа". Таким образом, мы имеем дело с уникальным случаем — Бог не просто одарил бодливую корову рогами, а выдал ей оленьи рога и слоновьи бивни разом. [4] И Ницше в такое прокрустово ложе ложится как влитой. "А давайте представим, что быть хищником — это хорошо" — и понеслось — "мораль господ", "мораль рабов", "мечтают ли шимпанзе о превращении в леопарда" etx. [5] "Волк в овечьей шкуре" — это ведь тоже описание градиентной морали, но с большим смещением в сторону тёмных тонов. "Всё таки хищник, всё таки изначальная порочность, всё таки первородный грех".