Гнездо Дядюшки Котобуса (Мастерская Александра Горбова)

Нет лучшего средства от меланхолии, чем мелкое литературное хулиганство. Взять книгу иностранного автора, лучше известную, и начать перекладывать её на местные реалии. Например, Карлсона, который живет на крыше. С учетом образования шведской фамилии, его лучше всего перевести Петровичем. Петрович, который живет на крыше. Звучит! Малой - Иван Иванов, мальчик в обычной русской семье из Бирюлево. Его брат и сестра - Борис и Богдана. Домработница Марьиванна, живущая с сестрой Фаиной где-нибудь в Химках. Дядя Юллер, приезжающий гостить из Прибалтики. Гопники Филюха и Рудик. И сразу так жизненно заиграло красками. Родители, беспокоящиеся за сына, рассказывающего про “друга Петровича”, который прилетает к нему через окно. Обсуждают ли они поход к психиатру? А Петрович, “воображаемый друг”, начинает шалить, за что попадает Малому. Просьбы купить собаку… Шок родителей, когда они обнаруживают на детском дне рождении толстого человечка Петровича (обязательно в кепке!) жрущего торт в три горла. Петрович, ворующий у Марьиванны котлеты, борщ и ватрушки. Приезжающий родственник дядя Юллер, из принципа, даже в гостях у родных, разговаривающий с прибалтийским акцентом…Только курощение, низведение и дуракаваляние переводить не надо - тут уже до нас потоптались. Почитать пару отрывков в таком ключе вслух. Можно под запись, с выкладыванием на ютуб. При сильной депрессии - переписывать главы оригинала до выздоровления. И всё! Добро пожаловать в мир бодрых, веселых людей.

— Константин Платонович, я могу вывезти всё это на квартиру, которую снял. Киж обвёл сундуки взглядом хомяка, жаждущего пополнить закрома. — Даже не сомневайтесь, сделаю всё быстро и незаметно, ни одна живая душа не узнает. И украсть не смогут — я на них свой “плащ” накину, живые даже не подойдут. Со своей колокольни Киж был прав: бесхозные ценности, забытые хозяевами, стоило прибрать к рукам. Полагаю, те, кто их сюда сложил, давно уже мертвы и не будут искать своё добро. С другой стороны, дворец-то императорский и всё, что в нём находится, принадлежит царствующей фамилии. Впрочем, для Екатерины я и так уже сделал больше, чем любой из её сторонников. — Константин Платонович, — продолжал нудить Киж, приняв мои раздумья за сомнения, — подумайте о себе. У императрицы вся казна в распоряжении, огромные доходы от казённых земель и нет нужды в средствах. А вас за Фридриха и выигранную войну практически не отблагодарили. Будет справедливо, если вы подберёте брошенную мелочь. — Хах, Дмитрий Иванович, ну ты и сказанул. Сколько весит эта мелочь? https://author.today/reader/332450

Доказательство бытия Борис Григорьевич шёл по тропинке в райском саду и с лёгкой грустью понимал, что умер. Нет, он не жаловался — тело было лёгким, сильным и молодым. Так хорошо он себя давно не чувствовал. А уж красота вокруг была неописуемой. Воздух, пахнущий тысячью ароматов цветов, казалось, можно тонко-тонко нарезать и кусать как лакомство. Тропинка неожиданно упёрлась в полянку и закончилась. Прямо на траве там стоял большой письменный стол. А за ним в офисном кресле сидел седой мужчина и что-то отмечал в толстой тетради. — Добрый день. Мужчина поднял взгляд и ласково улыбнулся. — А, Боренька! Проходи, тебя-то я и жду. Борис Григорьевич отчего-то покраснел и подошёл ближе. — Вы Бог, да? Мужчина неопределенно пожал плечами и пододвинул к посетителю стопку листочков. — Бери билет, Боренька. — Это экзамен? — Он самый, Боренька. Без него никак нельзя. Пришла пора отвечать. Борис Григорьевич тяжело вздохнул. Закрыл глаза и не глядя вытащил один листок. — Ну, что там? На серой бумажке типографским шрифтом было отпечатано: “Билет номер пять. Первый вопрос: Доказательство бытия Божия”. Борис Григорьевич замялся. — Только один вопрос? — Да, один-единственный. — А нельзя другой билет? — Можно, конечно. Он вытащил ещё один листочек из середины стопки. Впрочем, зря: там был точно такой же вопрос. — Они одинаковые, — с лёгкой обидой пожаловался Борис Григорьевич. — Да. Я же говорю, это единственный вопрос. — Простите, — Борис Григорьевич положил оба билета на стол, — я не помню ни Фому Аквинского, ни Канта. — При чём здесь они? — седовласый покачал головой. — Мне нужны твои личные доказательства. — Как? — Ты сам разве ни разу не находил их при жизни? Ну, давай, подумай. Хоть что-то. Борис Григорьевич мялся, невнятно мямлил, но ничего путного сообразить не мог. — Вспомни, ты же ходил на кружок астрономии. Космос, туманности, звездные скопления, галактики. Красиво? Думаешь, оно само такое появилось? А утконос? Ты видел? Отличная шутка получилась, не находишь? Или ты тоже думаешь, что у меня нет чувства юмора? Седой грустно вздохнул. — Ну, а у тебя в жизни? Помнишь, тогда, в какую депрессию ты впал? Полагаешь, именно в этот момент ты встретил Катюшу случайно? А на той горной трассе, если бы у тебя узел не развязался — ты бы не опоздал и попал под лавину. Тоже слепой случай? Экзаменуемый развел руками. — В общем, не сдал ты, Боренька. Назначаю тебе переэкзаменовку. Срок тебе приготовиться — десять лет. Может, хоть на этот раз… Иди обратно по тропинке, там тебя встретят. Борис Григорьевич развернулся и пошёл, куда послали. Уже на краю поляны он обернулся и спросил: — А зачем? — Что? — седой удивлённо посмотрел на него. — Зачем это доказательство, зачем экзамен? — Понимаешь… Когда человек находит доказательство моего бытия, есть шанс, что он вспомнит. Всего лишь одну строку: “по образу и подобию”. А значит, и сам он… Седой не договорил. Резко поменялся в лице и рявкнул: — Разряд! Голова у Бориса Григорьевича закружилась. Он рухнул в траву, изогнулся дугой и с хрипом вдохнул. Сердце мужчины забилось, немало порадовав команду реаниматологов. Окончательно пришел в себя Борис Григорьевич через пару дней. И долго размышлял, лежа на больничной кровати, глядя в потолок. А когда его выписали из больницы, вышел оттуда непохожий на себя прежнего. Внезапно оказалось, что он может помочь множеству людей. Он делал это тихо, стараясь не афишировать. И сделав очередное доброе дело, шептал сам себе: “Лучшее доказательство Его бытия — это я сам”. (с)Александр "Котобус" Горбов Книга "Пятничные рассказявки", зеленый том Следующая история - завтра вечером в 19.00 Подписывайся и не пропускай!

Бунт — Он — бездарность! Среди артистов прокатился осторожный шепоток. — Да, я не боюсь произнести это вслух. Он — бездарность! И я готов повторить ему прямо в лицо. Сделавший смелое заявление обвел своих собратьев взглядом. — Сколько лет он пользуется нашими талантами. На каждом представлении первые роли принадлежат нам. На каждом! А он всего лишь жалкий ремесленник. Фигляр, кичащийся своей ловкостью. Разве не так? — Но… — молодая актриса с томным взглядом решилась возразить, — разве не он назначает на роли? — Вот именно! — бунтарь покачал головой. — Пора покончить с практикой, когда посредственность творит произвол. Здесь нужен действительно творческий подход. А не цирк с любимчиками. Сколько можно терпеть фаворитизм и проталкивание мажоров? Из угла раздался сердитый кашель. Вся творческая компания обернулась на патриарха труппы. — Я совершенно не вас имел в виду, уважаемый Роджер Рэббитович. Ваш талант и заслуги неоспоримы и всем известны. Но среди нас есть те, кто добивается главных ролей далеко не талантом. Бунтарь окинул взглядом компанию. Некоторые актрисы вспыхнули и опустили глаза. — Я считаю, пора поставить вопрос ребром. Или он, или мы. Если каждый поставит подпись под обращением к министру культуры, мы изгоним этого проходимца из нашей труппы. В нашем творческом коллективе должен появиться новый художественный… Щелкнул замок на входной двери. Тихо, но так пугающе, что все артисты опасливо замолчали. Дверь в клетку открылась и фокусник заглянул внутрь. Десяток белых кроликов смотрели на своего владельца красными глазами, перестав на мгновение жевать. — Так, так. Кто хочет сегодня посидеть в шляпе? Артисты шоу иллюзиониста вскинулись, вытягивая уши к своему патрону. — Я! Я! Можно я! — громче всех выкрикивал бунтарь, чуть не подпрыгивая. — Пожалуй, твоя очередь, — рука фокусника ухватила маленькую крольчиху с розовым бантиком, — сегодня выступление перед детьми, а ты как раз очень миленькая. Дверца закрылась. Взгляды кроликов обратились к бунтарю. — Эх, ты… — Прямо в лицо, да? — Потребовал? Бунтарь презрительно фыркнул. — И сказал бы. Да, сказал. Если бы он меня выбрал — я бы всё ему предъявил. А вот вы.... — Кролик обвел толпу взглядом, — хоть один не тянул уши? Я всё видел! Эх вы, холопы. Он отвернулся, всем видом выражая презрение. От кормушки, глядя на неудавшегося интригана, усмехался старый седой кроль. Уж он в свои годы действовал гораздо тоньше. Подсиживать коллег в творческом коллективе — это вам не морковку грызть. (с)Александр "Котобус" Горбов Книга "Пятничные рассказявки", зеленый том Следующая история - завтра вечером в 19.00 Подписывайся и не пропускай!

С первыми лучами солнца я уже стоял на палубе корабля, направляющегося обратно в Петербург. Талызин пока остался в Кронштадте, чтобы навести порядок и в случае необходимости возглавить флот. Братья Барятинские лежали в доме коменданта и, кажется, помирились. Мне же, несмотря на уговоры адмирала, надо было срочно вернуться в столицу — начали терзать слишком дурные предчувствия. Что-то всё слишком гладко идёт, на мой вкус. Да, император мечется и не решается пойти на столкновение. Скорее всего, Екатерина сможет добиться его отречения и захватить без боя. Но что там с третьей силой, старыми родами, устроившими нападение на Петергоф? Не думаю, что они остановятся и примут всё как есть. А кто у нас сейчас слабое звено? Уж не наследник ли? Так что требовалось срочно прикрыть это направление, ну и решить ещё один вопрос, пока в столице нет лишних глаз. Ветер оказался попутным, и уже в девять часов утра я сошёл на берег и прямиком отправился в Зимний дворец. После отъезда Екатерины здесь оставались рота гвардейцев, несущих караулы, немногочисленная челядь да посаженные под арест сановники. https://author.today/reader/332450

Несуразная сказка Виталька очень любил гулять в парке. Огромные деревья, заросли кустарника, маленькие полянки, скрытые от чужих глаз. Особенно осенью, когда можно найти на земле желуди со смешными шляпками, гладкие коричневые каштаны в колючих шкурках или даже гриб, вылезший из-под прелых листьев. А лучше всего было гулять с бабушкой — она садилась на скамейку, доставала вязание или телефон и совершенно не мешала мальчику бегать, где вздумается. Вот и на этот раз Виталька носился по зарослям наперевес с палкой, изображавшей меч. Перебежав через дорожку, посыпанную песком, он обогнул куст с черными ягодами и остановился как вкопанный. За деревом, прикрывшись веточками, сидело странное существо размером с большую собаку. На вид похожее на лягушку, но всё в длинной шерсти — желтой в крапинку на теле и полосатой на лапках. Голова, покрытая цветными перьями, как у попугая, покачивалась на длинной шее. — Эй, ты кто? Существо обернулось, сердито посмотрела на мальчика и буркнуло: — Я Сказка. — А чего ты такая странная? — Вот и я хочу знать: а чего я такая несуразная? Ладно, если бы страшная была, но я выгляжу, как глупость! Мальчик подошел ближе и с сочувствием погладил Сказку по голове. — Ты тут прячешься? — Я караулю. Жду сказочника, который меня рассказал. Ох, и покусаю я его! — Ты такая сердитая… — Еще бы я не злилась! Все сказки, как сказки, а я нелепица полная. Видишь? Сказка продемонстрировала три складочки на животе. — Ты, наверное, голодная. Мама всегда говорит: кто не завтракает, тот сердитый весь день ходит. Будешь беляш? Несчастное создание жалобно посмотрело на мальчика. — А он вкусный? — Еще какой! Подожди меня тут. Виталька сбегал к бабушке и взял немного денег. Затем бегом к ларьку и обратно к зарослям, где пряталась несуразица. — Держи! Сказка недоверчиво понюхала угощение, а затем жадно впилась кривыми зубами в пирожок. — Вот еще, — мальчик протянул голодной зверушке палочку с большим воздушным комом сахарной ваты. — Ух ты! Это правда мне? Схватив лапкой, Сказка быстро съела сладкое облако. — Легче? — Угу. — И ничего ты не несуразная. Даже очень забавная. — У меня такое плохое окончание, — Сказка продемонстрировала длинный голый хвост. — Давай его поменяем. — Это как так? — Приходи ко мне вечером. Расскажешь себя и мы придумаем другую концовку. — А разве можно? — Конечно! Я всегда придумываю, чтобы сказка кончилась по-другому, если мне не нравится, — мальчик обернулся, прислушиваясь к далекому крику. — Я побегу, меня бабушка зовёт. Приходи вечером обязательно. Вечером, когда Виталька уже начал засыпать, под кроватью зашебуршилось. Сказка, лохматая и взъерошенная, вылезла наружу и запрыгнула на постель. Села на краю, свесив лапки, прокашлялась и без предисловий начала себя рассказывать. Жалостливым тоненьким голоском. Добравшись до финала, несчастная история заплакала. Крупные слёзы катились по мордочке. — Эй, ты чего? Мальчик погладил Сказку по спинке. — Ты очень хорошая. Добрая и интересная. А конец… Пусть дракон исправится, а рыцарь спасёт принцессу. — Ты думаешь? — Конечно! И у всех всё будет хорошо. Честно-честно! Сказка счастливо ухнула, лизнула мальчика в щеку и плюхнулась на пол. Ворча и сопя, залезла под кровать и исчезла. — Эй, ты! Горе-писака! А ну, просыпайся. — А? Кто? Детский писатель Зузулькин проснулся от того, что его тормошили самым бесцеремонным образом. Открыв глаза, он обнаружил около себя большое волосатое существо, щерящееся на него кривой ухмылкой. И заорал дурным голосом. — Тихо! Сказка выплеснула на Зузулькина стакан воды. — Вставай! Быстро! Писатель, дрожа от страха, встал, кутаясь в одеяло. — Давай, включай свой компьютер. Сейчас будем меня исправлять. Да не бойся ты, не укушу, папочка! Сказка громко заржала. А Зузулькин решил перепрофилироваться на женские романы. Наивный. (с)Александр "Котобус" Горбов Книга "Пятничные рассказявки", зеленый том Следующая история - завтра вечером в 19.00 Подписывайся и не пропускай!