Нах Берлин

В этом году во всех соцсетях понаехавшие (особенно из Америки и постсоветских стран) ноют, какое выдалось дерьмовое лето. Погода пока что и правда была довольно странной, но многие не знают, что в Европе официально началом лета считается день Солнцестояния, а не 1 июня. То есть до недавних пор у нас была весна, а с нее какой спрос. Берлин в самый длинный день в году обычно бурлит — тут проводят Fete de la Musique. Родом этот фестиваль, как вы догадались, из Франции, про него даже было в «Эмили в Париже». Я про него уже немного писал в прошлом году. Вчера праздник, кажется, не очень задался — Солнцестояние совпало с полнолунием, и погода окончательно сошла с ума. Весь день нас пугали какой-то страшной грозой, поэтому многие свою музыкальную программу или отменили, или перенесли внутрь — что, как вы понимаете, не совсем то же самое. Впрочем, город все равно бурлил, берлинцев непогодой не испугаешь. Лето поприветствовали 🌞

Мой массажист — средних лет мужчина из Восточной Германии. Во время массажа мы разговариваем по-немецки, но, увы, смол-током дело не ограничивается. Я оказался для него идеальным собеседником — понимаю практически все, что он говорит, но спорить всерьез не могу, не хватает пока вокабуляра. За те десять сеансов, что я к нему ходил, я погрузился в волшебный мир правых мифов и легенд. Я, конечно, услышал и про то, что вакцина от ковида была опасной, и что есть двести гендеров (это слишком много), и что «во Франции вон тоже президентская республика, и у президента очень много прав, так что в России не диктатура, а просто, ну, — режим такой». Ну и, конечно, что во всем всегда виновата Америка, она и Германию разваливает, и Европу, и весь мир. Я не спрашивал, за кого он голосовал на выборах — но вряд ли там много вариантов 😅 Меня, конечно, умиляло, что он мне, человеку из России, рассказывает, как все в России устроено. Но грустнее всего осознавать, как глубоко пропаганда укореняется в сознание. ГДР нет уже 35 лет, а ее ядовитые цветы до сих пор продолжают распускаться — это видно, например, по итогам последних выборов в Европарламент. Не помогает ни жизнь в прогрессивном Берлине, ни доступ к информации. Ну и, надо отдать ему должное, почти каждый разговор он заканчивает фразой «Это все очень сложная тема, понятно, что можно думать по-разному». В российском дискурсе на этом месте обычно идет пожелание собеседнику гореть в аду 🤷🏻‍♂️

У нас тут недавно случился скандал. На острове Зюльт (это дорогой курорт в Северном море) во время вечеринки часть гостей начала петь «Ausländer raus, Deutschland den Deutschen - Ausländer raus» («иностранцы вон, Германия для немцев») в проигрыше одной из песен. Вместе с этим некоторые даже кидали зиги и изображали усы Гитлера. Всех, конечно, нашли, их ждет уголовное преследование: в Германии заигрывания с нацизмом — это несмываемая черная метка, от такого богатые родители не отмажут. Но самое тупое во всей этой ситуации — что эта песенка застряла у всех в голове и до сих пор оттуда не выходит (послушайте тут). По-немецки такая навязчивая песня называется «Ohrwurm», «ушной червь», и об этом говорят по всему ТикТоку — вот, например. Умеют, конечно, некоторые превращать ксенофобию в почти искусство. Всяким там шаманам можно только поучиться (хотя лучше бы, конечно, нет). P.s. Песня двухтысячного года «L’amour toujours», в проигрыш которой добавили эти слова, взлетела на первые места во многих немецких музыкальных стриминговых сервисах 🤷🏻‍♂️

Возвращались из Испании через Гамбург. Туда были дешевые билеты, и мы подумали, что это станет прикольной последней остановкой в путешествии — тем более что мы никогда там не были. Проблема, правда, в том, что в отпуске мы как-то особенно мерзко заболели, в Гамбург прилетели еле живые. Первым делом хотели найти аптеку, потому что наши запасы в поездке закончились, и знаете, что оказалось? На весь центральный Гамбург в 23:00 пятницы была открыта одна дежурная аптека. Это, напомню вам, вольный ганзейский город с населением 1,8 млн, второй по величине в Германии. Одна аптека вечером пятницы. Также, когда мы приехали на центральный вокзал, обнаружилось, что во всем городе нет ни одного большого продуктового, работающего после полуночи. Так что когда в следующий раз будете ругаться на Берлин — вспомните, что по сравнению с остальными немецкими городами он реально never sleeps. Сам Гамбург, впрочем, оказалась чудесным городом, обязательно туда еще вернусь. У меня набралось довольно много контента из Испании, хочу понять — надо ли его сюда постить? Или вас не очень интересуют европейские путешествия? Ставьте 👍🏻, если хотите красивых южных текстов и фоточек, и 🌭, если выступаете за контентную чистоту канала.

В Германии есть несколько очень специфичных напитков, которые я поначалу считал дикой кринжатиной. Это радлер (пиво с лимонным соком), шпеци (кока-кола с апельсиновым лимонадом) и апфельшорле (апельсиновый сок с газированной водой. «Шорле» при этом можно сделать вообще из чего угодно, например, из белого вина). Где-то пару месяцев назад я впервые попробовал радлер, потом апфельшорле, и под конец — шпеци (как любитель кока-колы я считал этот микс особенно богопротивным). И знаете что? Мне офигеть, как понравилось! За время в отпуске уже даже начал скучать 🤤 Кстати, еще одна кулинарная кринжатина, которой боятся свежие понаехавшие — это метт (нет, не метамефетамин, хотя этого добра в Германии тоже хватает). Так называют свиной фарш, который едят сырым, что-то вроде местного тартара. И вот его я все еще опасаюсь 😖 А вы? Ставьте 👍🏻, если пробовали метт (ну или просто мет, чего уж там).

Мы в солнечной Барселоне, но рассказать я хочу про Исландию — случайно познакомились в баре с суровыми нордическими ребятами, и то, что я всегда считал анекдотом, оказалось правдой. Население Исландии настолько маленькое, что когда парень с девушкой приходят на первое свидание — они прежде всего проверяют, не являются ли они друг другу слишком близкими родственниками. Вы вводите в специальный апп свои имя и фамилию — и он определяет степень родства. Допустимыми считаются отношения между пятиюродными родственниками и далее. А вы смогли бы продолжить свидание, узнав, что человек напротив вас — ваш пятиюродный брат/сестра? Ставьте 👍🏻, если любовь побеждает все, и 🌚, если это кринжевато.

Неожиданное продолжение моей рубрики #БерлинскиеЗолушки — на этот раз из Барселоны. Но тут хотя бы все понятно — с первым днем лета вас, дорогие 🫶🏻

Немецкий мой третий иностранный язык, второй — французский. Понятно, что в немецкий я погружен максимально глубоко, поэтому французский у меня в голове давно и благополучно отправился в дальний пыльный угол сознания. Теперь моя попытка говорить по-французски выглядит так: я автоматически строю фразу на своем корявом немецком, потом перевожу ее на русский и уже с русского пытаюсь вспомнить какие-нибудь иностранные слова, которые не английские и не немецкие. Так и наскребаются все эти мои жалкие «Je voudrais un croissant». Но есть фразы, которые во французском такие классные, что немецкому они поддаваться не хотят, например, «le meme» (то же самое) или «chez moi» (у меня [дома]). Они заменяют в речи немецкие аналоги и прыгают на язык еще до того, как я успею что-то осознать. Но вообще шутка про то, что чем больше языков ты знаешь, тем больше ты тупишь на каждом из них, уже не кажется мне прям совсем шуткой 😅

Были вчера в концлагере Заксенхаузен, расположенном примерно в часе езды на электричке из Берлина, неподалеку от города Ораниенбург. Это первый концлагерь Пруссии, по образцу которого строили последующие. И до сих пор это невероятно страшное место. Ехать туда, наверное, правильнее всего в феврале, когда окружающие серость и морось гармонируют с энергией этого места. Яркое солнце и поющие птицы там поначалу показались неуместными, но потом я понял, что это даже лучше — видеть, что жизнь в итоге побеждает даже в таких некропространствах, наполненных страданиями и ужасом. Мы осилили примерно половину тура — переваривать такой поток эмоций очень тяжело. Но мы обязательно вернемся, чтобы дослушать все до конца. Вообще, на мой взгляд, каждому человеку на планете нужно приехать туда, взять аудиогид, послушать воспоминания выживших, побродить по баракам, где в нечеловеческих условиях мучались тысячи людей. Мне не верится, что после того, как мы как человечество пережили такую травму — кто-то до сих пор может публично призывать убивать евреев, геев, да и вообще любых людей. Еще больше мне не верится, что кто-то всерьез может людям, призывающим убивать других людей, как-то симпатизировать или их оправдывать. Убийцы очень хорошо умеют притворяться жертвами — ровно до того момента, как не получают в свои руки власть.