Дневник Лермонтова

И мрачных гор зубчатые хребты... И вкруг твоей могилы неизвестной Всё, чем при жизни радовался ты, Судьба соединила так чудесно: Немая степь синеет, и венцом Серебряным Кавказ ее объемлет; Над морем он, нахмурясь, тихо дремлет. Как великан склонившись над щитом, Рассказам волн кочующих внимая, А море Черное шумит не умолкая.

Дурной каламбур не утешение для русского человека.

Вам красота, чтобы блеснуть, Дана; В глазах душа, чтоб обмануть, Видна!.. Но звал ли вас хоть кто-нибудь: Она?

Прекрасен покой, опасна опрометчивость, мерзостна корысть.

Горе тебе, город Казань, Едет толпа удальцов Собирать невольную дань С твоих беззаботных купцов. Вдоль по Волге широкой На лодке плывут; И веслами дружными плещут, И песни поют.

Может ли человек своевольно располагать своею жизнью, или каждому из нас заранее назначена роковая минута...

Не верят в мире многие любви И тем счастливы; для иных она Желанье, порожденное в крови, Расстройство мозга иль виденье сна. Я не могу любовь определить, Но это страсть сильнейшая!— любить Необходимость мне; и я любил Всем напряжением душевных сил.

А что думал сам Гоголь о своих героях? Почему же персонажи, вроде как, олицетворяют собой страшные пороки, хотя ни один из них не сделал, по сути, ничего ужасающего? Потрясающий ответ даёт сам Николай Васильевич в одном из писем: “Мертвые души” не потому так испугали Россию и произвели такой шум внутри ее, чтобы они раскрыли какие-нибудь ее раны или внутренние болезни ... Ничуть не бывало. Герои мои вовсе не злодеи; прибавь я только одну добрую черту любому из них, читатель помирился бы с ними всеми. Но пошлость всего вместе испугала читателей. Испугало их то, что один за другим следуют у меня герои один пошлее другого, что нет ни одного утешительного явления, что негде даже и приотдохнуть или перевести дух бедному читателю и что по прочтенье всей книги кажется, как бы точно вышел из какого-то душного погреба на Божий свет. Мне бы скорей простили, если бы я выставил картинных извергов; но пошлости не простили мне. Русского человека испугала его ничтожность более, чем все его пороки и недостатки" upd: Гоголь, конечно, не был бы Гоголем, если бы не добавил после этого предложения ещё следующее: "Явленье замечательное! Испуг прекрасный!" #книга

Может ли человек своевольно располагать своею жизнью, или каждому из нас заранее назначена роковая минута...

Горе тебе, город Казань, Едет толпа удальцов Собирать невольную дань С твоих беззаботных купцов. Вдоль по Волге широкой На лодке плывут; И веслами дружными плещут, И песни поют.