Феликс Разумовский channel

КАК ЭТО БЫЛО... Красная Армия, взявшая Берлин, праздновала Победу самозабвенно и шумно. Много часов подряд воздух сотрясался от канонады, как перед наступлением. Все стреляли в воздух из всего, что оказалось под рукой: из ракетниц, автоматов, зениток. И как будто за четыре года войны это занятие любому солдату надоело до последней степени. Всё так! Только теперь жизни людей наконец-то ничего не угрожало. И от этого была радость и всеобщее ликование! И, конечно, все вояки были немножко пьяны, хотя кое-кто приложился больше других, не без этого. И разговоры велись кругом веселые и даже иной раз фантастические. Например, «возникла дискуссия, какую казнь учинить Гитлеру, если его вдруг поймают». Всех вариантов мы, понятное дело, пересказывать не станем, дабы не смущать дам, но вот проект, получивший единодушное одобрение. Значит так: копается большая яма, в яму сажается Адольф, сверху делается настил, по которому проходит вся армия, отправляя на голову фюреру естественные потребности. Таким образом, Адольф медленно утопает в дерьме. Событие, очевидно, становится эпохальным: это решительная и окончательная победа над последним злом мира. По поводу зла надо сказать, что это не совсем шутка. Точнее, тут все очень даже серьезно. Постепенно после перелома в войне у русского солдата возникло и окрепло убеждение (или даже вера!), что после победы над фашизмом на земле не останется зла. Об этом говорили умирающие раненые солдаты: «Эх, как хочется жить! Какая будет хорошая жизнь после войны!»

НЕУГОМОННЫЙ Вот прямо на днях самозваный учитель нации тов. Заправдин походя плюнул в русского писателя Астафьева. В своё время оплевал всего Солженицына. А теперь, в эти майские дни, аккурат к столетию Виктора Петровича, походя мазнул его грязнотцой. Передёрнул, конечно, смухлевал, состряпал нечто неблаговидное. И послал сигнал своей тусовке: мол, какой это классик… вот погодите, дойдут руки… разберёмся. О том, что составляет суть Астафьева-писателя, конечно, ни слова. Ни слова о том, что, Астафьев до конца дней своих отстрадывал все соблазны и заблуждения своего народа. Тяжко согрешившего. Разорившего свою землю под началом засевшей в древнем Кремле «зверующей банды». Об этом у партийца-правдоруба молчок. Зато подробно перечислены все советские награды и звания писателя. Забавно. Выходит, что для брутального публициста, усердно ублажающего своих заказчиков-покровителей и упрямо имитирующего проект СССР 2.0, эта преходящая материя и есть суть. Неважно, что и как написал, главное – как отблагодарили. Как раскрутили и продвинули. А самое важное, что при этом похлопали по плечу…

Через несколько часов православная Россия начнёт своё шествие в невидимый град навстречу Воскресшему Христу. Пасха! Пасхальная русская традиция, таинственная, драгоценная связь земного и небесного, глубинная основа нашего мирочувствия… Ничего не надо придумывать, раскручивать и тем более лукавить. Только вспомнить и приобщиться… Потому что, если не чувствовать этой пасхальности (подчас совершенно бессознательно), то какие могут быть потом разговоры о «культурно-исторических типах», о «русском консерватизме», «государствообразующем народе»… Суета всё эта, бесплодные благие намерения. Нет никакой Росси без поправшего смерть Христа и всемогущества Его Божественной милости и любви. Православные, Христос Воскресе!

Приближается Великий Четверг. Воспоминание о Голгофе. О сокровенно-страшном, бесконечно скорбном и одновременно неизреченно-промыслительном событии. Наиважнейшем событии человеческой истории. Кто, кроме пророков, мог сказать тогда, что распятая в римской провинции Иудеи Правда победит мир. Что силы всего мира – ничто перед крестным страданием. Что христианство станет осью мировой истории. В том числе нашей, русской истории. Любой поворот русской судьбы - всё самое значимое, загадочное, тёмное и светлое, все ответы - там, на Святой Земле. Голгофа объясняет и наш ХХ век. Прославляет мучеников за православную веру и лишает героического ореола мучителей. Без иерусалимской Голгофы нет Голгофы русской. И тогда мы смешны и нелепы в своём безумном саморазрушительном порыве создать самочинный новый мир. Несуразный, мощно-беспомощный, пустой, примитивный и скучный. Поддавшись соблазну, мы расплатились всем самым дорогим из того, что имели – Русской землёй. Тем самым вновь накликав своих всегдашних врагов, которые повели нас на новую русскую голгофу… Достойны ли мы в начале ХХI века своего страшного избрания? Этот основной вопрос мы мучительно решаем последние несколько лет.

ПАРТИЙНОЕ И ЗЕМСКОЕ Русские земские соборы занимались землёй. Устроением, оформлением и защитой земли. Иными словами, делами более чем реальными. Современная партийная система занимается настроением электората. Под различные настроения политтехнологами подбирается риторика, которая некоторое время работает, работает более-менее успешно, но в конце концов надоедает и утомляет. И т.н. «партийная система» начинает откровенно проседать. Недаром Глава государства избирался недавно как «самовыдвиженец». Тогда как приуроченный к этому событию новый партийный проект оказался аморфным и вялым. И по части аморфности практически не уступил корифеям российского парламентаризма. Закономерный итог. Как показывает опыт, любой имитационный проект живёт не более 25-30 лет.

«ВЫСШЕГО ПОЛЁТА - И ПОТОМУ НИЗШЕГО СОРТА» Такова тургеневская оценка современных ему «государственных людей». По-современному, элиты. Иван Сергеевич верен себе, в его романе «Дым» много общественных тем и животрепещущих вопросов. Удивительно, но спустя более чем полтораста лет мы наблюдаем сходную картину. Арестованный намедни важный чиновник военного ведомства (замминистра обороны воюющей страны!), как выяснилось, любивший «проветриться» в злачных местах благоденствующего мира, мало отличается от описанных в романе русских сановных посетителей модного курорта в Баден-Бадене. Ну, внешнего лоску у нынешнего гораздо меньше, вкуса меньше, «культурности» … А по сути, прежде всего по части полнейшей безыдейности, ситуация пугающе сходная. Внимание и воображение «баденских генералов» сосредоточено на своих, частных интересах. Эти интересы таковы: материальный комфорт и успех, который опять-таки обеспечивает тот самый комфорт. Вот и всё. Говорить о реакционности или, наоборот, о прогрессивности этих людей абсолютно бессмысленно. Они не продвигают никаких ценностей. Зато в своём кругу говорят о том, что «надо переделать…, да…переделать всё сделанное». «И девятнадцатое февраля? – спрашивает возмущенный герой романа, имея в виду манифест об освобождении крестьян. «И девятнадцатое февраля, - насколько это возможно», - отвечает «государственный человек». Как же эти «презренные пошлые люди» участвуют в преобразовании России, - спросите вы? Да очень просто. Блокировать инициативы Государя они не могут, стало быть, - участвуют формально! И результат соответствующий. Отсюда всеобщая неудовлетворенность, горечь и пессимизм. Тургенев в своём романе это выразил. Даже название романа – «Дым» - имеет символическое значение. Именно «дымом», - чем-то обманчивым, нереальным, - представляется автору жизнь русских «государственных людей» эпохи Великих реформ…

…Содержательная общественная дискуссия о причастности русского философа Ивана Ильина к фашизму закончилась награждением коммуниста тов. Зюганова медалью Столыпина. Все свободны. В шестой палате Наполеон, Сталин, Ленин и Троцкий пожимают друг другу руки. Барды-релоканты поют про «дырочку в правом боку».

«ПОДУМАЕШЬ, ОНИ СПАСЛИ РОССИЮ…» Они – это гражданин Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский. Великие герои русской истории, остановившие Великую русскую Смуту начала ХVII века. Через много лет благодарные потомки поставили им замечательный памятник на Красной площади в Москве. И первоначально (внимание!) этот памятник стоял не у собора Василия Блаженного, а в смысловом центре ансамбля. На главной композиционной оси площади. В ХХ веке эту ось заняла гробница с большевистскими мощами великого застрельщика новой самоубийственной Смуты – Ленина. Примечательно, что спасителей Отечества в публицистике того времени стали называть «историческим мусором». Памятник Минину и Пожарскому предлагалось не переставить, а переплавить. Но в данном случае уничтожать не стали, ограничились утверждением нового смысла, возвеличили лжедмитрия революционной Смуты ХХ века. Ленин как человеческий тип, как особый русский тип (кем бы ни была его бабушка, — это русский тип); так вот, он давно не является загадкой. Его раскусили. Все ленинские приёмы стары как мир: ложь, клевета, подлоги, шантаж. И это нисколько не отрицает его гениальности. Существуют не только добрые, но и злые гении. Гении политического иезуитства, которые ловко используют тёмные стороны человеческой натуры. Он не пытался умиротворить бушующую страну, он «пошёл другим путём». Он взорвал Россию, уничтожил последние скрепы… Ленин распространил бесчеловечные принципы Смуты (она же Гражданская война) на все сферы жизни. Создал экономику Смуты с бесконечными реквизициями, создал политику Смуты, её идеологию, оправдывающую любые преступления и жертвы. Если представить на месте Ленина не самозванца, а политика и даже очень крупного политика, его почитание давно бы иссякло. Здоровая нация прокляла бы своего погубителя и предателя, желавшего «поражение своего правительства», а потом, после поражения, настоявшего на предательстве Бреста. Но герою Смуты не грозит крах, как политику. Самозванец, подобно царевичу Дмитрию, - восстаёт и возвращается. Ибо Смута покрывает всё, даже предательство…

«ЭТА ЗЕМЛЯ БЫЛА НАША»… У нас есть только одно средство воспитания и возрождения русскости, следовательно, настоящего, искреннего, а не казённого патриотизма. Чтобы воспользоваться этим средством, предстоит вновь открыть перед внутренним взором наших соотечественников красоту России. Наша Русская земля была «светло светлой и красно украшенной», она была человечной и обихоженной. Человек был частью этой земли и через её красоту духовно и нравственно мало-помалу возрастал. Без чувства земли все нынешние ухищрения – помпезные выставки, фестивали и прочая суета – не дадут ничего кроме минутной патриотической фанаберии, к которой нас приучил безумный антирусский ХХ век. Самый сокрушительный удар по русскому самостоянию и силе наносит на наших глазах чудовищное вавилоностроение. И, в первую очередь, превращение Москвы в уродливый, безнадёжный в своём безобразии мегаполис. Зрелище этого вопиющего, оскорбительного пространственного насилия культивирует в сознании комплекс национальной неполноценности и ущербности. Потерянные, опустошённые обитатели этих пространств становятся лёгкой добычей чужеродных ловко слепленных завлекательных фальшивок. Тем более, что над их созданием работает целая индустрия. Её конёк – урбанизм и комфортная среда, в которой нет ничего русского… В которой после большевистского разгрома русское кажется синонимом скудости и нищеты. Что же мы можем противопоставить всему этому в ходе жестокой ментальной войны? Бравурную публицистику на этническую тему? Бесконечно-однообразное бормотание дежурных ТВ-экспертов-американистов? Что конкретно? И почему мы так упрямо-настойчиво избегаем говорить о себе? О своей красоте, силе и… слабостях? Молчаливо согласившись на уроки советско-псевдорусского. И иные лживые проекты подкормленных необольшевичков. «Мы есть русские», - объявила на днях эта публика, нимало не смущаясь кровавой, разрушительной деятельностью своих кумиров-предшественников.

…Вот какая простая, здравая и поучительная мысль была высказана в 1849 году: «надо с русским чувством говорить о России правду». Эти слова принадлежат великой княгине Елене Павловне, супруге в.кн. Михаила Павловича, брата Государя Николая I. С тех пор прошло ровно 175 лет, и оказалось, что нам очень трудно это вместить – и «русское чувство», и «правду» о самих себе.