Дайва дай драйва

​​на камино все спрашивали откуда я, а потом никак не могли понять, что такое "from Lithuania". я рисовала в воздухе карту, тыкала вниз - Poland, вверх - Finland, потом в середину - Lithuania, Baltic state! на меня смотрели непонимающими глазами, но вежливо кивали. возле океана просто невозможно думать о какой-то Балтике. но каждый раз, когда мимо по трассе проезжала фура, я вспоминала Сашу Тарасенко. последний его пост в ленте всплыл откуда-то с этого берега - Саша остановил фуру у пляжа, залез в воду и щурился на солнце. следующую его запись я уже не видела, знала только, что на своей личной странице в социальной сети Facebook 45-летний гражданин Республики Беларусь Тарасенко А.М. оскорбил таракана (ч 1. ст. 368 УК РБ) и приговаривается к двум годам лишения свободы в колонии общего режима. я смотрела на океан и повторяла: что же ты наделал, Саша, зачем ты туда полез... испанцы думали, что у них тут край земли, Finis-terre. они очень ошибались. я приехала с настоящего края земли - from Lithuania. Литва граничит с преисподней, где черти с лампасами пытают и казнят заблудших, в тёмных храмах совершают свои страшные молитвы опричники, а из диких пустошей на приграничные города набегают свинособаки и песьеглавцы...

я вела себя по камино, как ослицу – делила шоколад и путь на равные отрезки. шоколадка лежала с документами и деньгами в поясной сумке (бывалые пилигримы советовали никогда ее не снимать). в сумку я старалась лишний раз не лазить, но шоколад таял быстро, а путь только начинался. на второй день я подумала, что надо позволить себе зайти в кафе, чтобы ослица не пала. как в “Орле и решке”, мне достались 100 евро из гедиминовской копилки и рюкзак, а это не так уж мало. к тому же, 30 апреля на карточку придет зарплата. “в Макдак больше не пойду”, – упрямилась хитрая скотина. “тогда поищем кафе не на самом берегу, для местных”, – не сдавался погонщик. пекарня Café Dunas оказалась именно таким местечком, чуть в стороне от туристической тропы. хозяин с порога предупредил, что через полчаса закрывается на сиесту. я проглотила кофе с булочкой (2,4€), а на оставшиеся 28 минут нагло улеглась на диванчике. мухи обрадовались и решили, что я всё. я сердито брыкнула ногой: телефон подзаряжу и сделаю рывок до Эшпозенде!

​​на вату от моей молитвы "Ирпень, Буча" безблагодатный огонь сошёл: https://www.facebook.com/share/p/DHmnMiDkytsE9S7K/ рашистам стыдно говорить со мной на одном языке, и чувства верующих оскорблены.

​​День 2, Вила-до-Конде - альберге Dom Nausti я шла камино по берегу океана, мимо кафе и церквей. на кафе у меня не хватало денег, на церкви – суеверности. одна из церквей пристроилась к маяку. на кафеле синим по белому было намалевано кораблекрушение и указана дата чудесного спасения. я усмехнулась – видимо, у тонущих хватало и денег, и суеверий… Господа Иисуса я поминала только в тех неожиданных ситуациях, когда бескультурные люди говорят “блядь”. когда страшно всерьез – например, у стоматолога – вместо молитв я повторяла как заклинание “Ирпень, Буча, Гостомель…” боковая дверь в Igreja da Nossa Senhora da Lapa оказалась открытой. я зашла, но попала не в храм, а в какие-то служебные помещения, тоже украшенные кафельной гжелью. в комнате слева готовились к похоронам. у гроба собирались родственники, одетые траурно, хотя не особо расстроенные. видимо, умерший был стариком, с утратой которого все смирились заранее. справа была дверь в туалет. я обрадовалась – в кафе туалеты только для клиентов, а в дом Божий должны пускать всех без препятствий. туалетная дверь никак не запиралась изнутри, но меня это не остановило. я выставила снаружи свой рюкзак – если кто-то ворвется, я предупреждала, что в домике… я не хотела косплеить Буковски – пафосная история, как он посрал в церковном туалете и приложился к бесхозной бутылке кагора, вызывала у меня только испанский стыд за его жалкое богоборчество. во мне достаточно настоящего богохульства, но сейчас просто надо было смыть кровь. вода из португальских умывальников выливается мелкими дозами. прошла целая вечность, пока я омылась, протерла все заляпанные поверхности и завернула красные салфетки в белые, чтобы никто не увидел, что здесь был человек, который кровоточит…

​​День 2, Вила-до-Конде - альберге Dom Nausti я шла камино и думала о том, чем отличаюсь от мужчин. в группе "Орден пиздострадальцев" анонимная участница жаловалась, что её партнер смотрит порно. женщину клеймили за ханжество. все мужчины смотрят порно. а я не могла понять, как они после этого смотрят на женщин. перед отъездом я читала "Почтамт" Буковски. днем главный герой жил как я - был слишком дерзким, получал неудобные участки, месил грязь между адресами, уворачивался от собак и злых стариков, глазел на роскошные дома и тянул свою лямку. только вечером после соцопросов я падала и засыпала без снов, а он бухал и трахался всю ночь. то ли Буковски привирал, то ли мужчины - оборотни. физические нагрузки гасили мне либидо. им, похоже, нет... почтальон смотрел с вожделением на все, что движется. портрет своей бабы он написал со стороны мясистой жопы. жопа оказалась нимфоманкой и затрахала его. этой похотливой жопе все время было мало, но он (мужыыыык!) все равно зарился и на жопу соседки. почтальон поимел соседку. поимел клиентку. когда поехал на ферму, я ждала, что он поимеет там всех овец. он видел везде только сиськи и мясистые дырки. ...я шла камино, потому что не хотела быть куском мяса. я хотела чего-то большего, чем только есть, срать и трахаться.

​​День 2, Вила-до-Конде - альберге Dom Nausti я шла камино, кровоточила и думала о том, что такое быть женщиной. вспоминала свое вчерашнее замешательство при заполнении паспорта пилигрима - непонимание, какую фамилию писать (я такая Нуриева, как мой муж танцор), досаду от графы "nationality", которая никак не отражала мое происхождение... только пол был той единственной биологической данностью, в которой я могла не сомневаться. на попытки трансгендеров стать женщиной я смотрю с недоверием (и с жалостью - на обратные попытки женщин стать мужчиной), как будто для этого достаточно переодеться, накраситься и увеличить грудь. я не ношу каблуки, не крашусь, у меня маленькая грудь (и к лучшему - так собеседники смотрят в глаза, а не декольте), но это не делает меня менее женщиной... и разве не за это и боролись феминистки? в начале моего пути уличный музыкант играл мелодию из "Ходячего замка". вроде как общее место, что Миядзаки топил за экологию и женщин, когда это ещё не было мейнстримом. но в "Мальчике и птице" я увидела то, что раньше от меня ускользало. я вдруг поняла, что у Миядзаки просто нет героинь для меня, а у его активных девочек нет никакого будущего. пока ты девочка-подросток, ты можешь быть Навсикаей или Мононоке, и испытывать иллюзию равноправия. тем, кто старше, остается уйти на женскую половину дома и по-викториански красиво чахнуть там в беременностях и пневмониях (хотя может лучше все-таки сдохнуть, чем всю жизнь готовить сендвичи главным героям с перспективой превратиться в никчемную хлопотливую старуху) fack you, Миядзаки, и всё аниме вместе с тобой. я не обаблюсь. я буду сама себе героиней. я иду камино, потому что я человек.

​​День 2. Вила-до-Конде - альберге Dom Nausti В темноте настроение всегда тревожнее. От усталости первого дня я не успела себя сильно накрутить и уснула, а утром оказалось, что кровь - это просто кровь. Никогда я так не радовалась месячным! Теперь все моё паломничество окрашивалось особым антиклерикальным оттенком. Пусть церковь считает менструации ритуальной нечистотой, когда женщине неделю нельзя заходить в храмы и касаться святынь - я буду ходить, где хочу, а святыни ваши мне и даром не нужны! Что мне действительно было нужно, так это туалеты, и желательно с биде... Я шла по пути Сантьяго от туалета к туалету и вспоминала, как раньше переживала, что не смогу стать священником, что мне нельзя съездить на Афон, что в церкви я должна молчать, а дома подчиняться отцу или мужу. Что значит быть женщиной в мужском мире? Быть "сосудом греха", "человеком, который менструирует" или стервой с ПМС? Вдоль дороги то и дело попадались изображения Мадонны - недостижимого в своей противоречивости идеала девы и матери. А мне никогда не нравилась Богородица с её овечьей покорностью обстоятельствам. ...я попыталась вырваться из плена обстоятельств хотя бы на неделю, и вот мой телефон разрывается от сообщений из родительского комитета, поликлиники, учителей. Я не стала ни отвечать, ни вчитываться в эти сообщения, но от всей души показала телефону фак.

​​День 1, Вила-до-Конде В альберге, конечно, не было мест - все благоразумные паломники бронируют себе ночлег заранее, или приходят в середине дня. По дороге эти благочестивые люди спрашивали, где я буду ночевать и только хмурились, что я не знаю, потому что планирую идти так быстро, как только смогу. Подвыпивший скаут ввалился в альберге на закате и храбро настаивал, что может спать и на полу (хотя мой sleeping bag за 15 евро из Декатлона - не настоящий походный спальник, а так, на кровати окуклиться). Менеджер оказалась из местных и ловко перенаправила меня к private people - в нелегальный альберге у кого-то на заднем дворе. Мне предложили комнату в пристройке за 25 евро, но я смогла поторговаться и знаками показала, что оцениваю её только на 22. Хозяйка согласилась и оставила меня одну. Я развьючилась. Странно, что от такого маленького рюкзака так болит поясница... Разделила тушёнку напополам - на ужин и на завтрак. С гордостью отметила, что гедиминовский рюкзак теперь выглядит по-походному. Сбоку болтались мои трусы и носки - если португальцам можно сушить стирку на фасадах своих прекрасных домов, почему мне нельзя? За ночь в хостеле ничего не высохло, а сменной одежды я взяла слишком мало. Когда я разделась, то увидела на белом белье, которое было на мне, маленькое пятно. Такое, с которого начинаются не месячные, а выкидыш. Сразу вспомнились все пафосные слова, которыми я исписала бумажный дневник в самолёте: ...я иду Камино, чтобы поклониться Западу, гаснущему солнцу и самой смерти; ... иду, чтобы почувствовать себя свободной; ...иду, чтобы узнать, чего я стою; ...иду, чтобы доказать, что могу выбирать и мой выбор не детерминирован. Теперь, если я залетела, выбирать между жизнью и смертью придется по-настоящему. ...о своей первой беременности я не знала. Я была слишком православной, чтобы ходить к гинекологу, как какие-то проститутки. Осенью после замужества, когда я начала работать в школе (только бляди учатся на журфаке, а приличные девушки - в пединституте!) мне пришлось пройти гинекологический осмотр. Это было больно и унизительно - металлические инструменты, грубые шутки врачей над моей растерянностью и неуклюжестью. Потом, во время великого поста у меня была задержка и какая-то мазня - я подумала, что это из-за питания такие странные месячные. Очень болела поясница, я ставила грелки и лежала. А потом хлынула кровь, и уже не останавливалась, пока из меня не вышел сгусток - как красное пасхальное яйцо. Он был совсем не похож на эмбрионы из антиабортной агитации, которые притягивают к маме ручки, и просят не убивать... но я держала в руках это яйцо, и понимала, что это мой первенец. Меня увезли в Приозерск на фельдшерской буханке. Врачи больше не шутили и выскабливали меня теми же металлическими крючьями, что делают аборт. А потом мы лежали в одной палате - женщины, у которых беременность "замерла", которые не могут выносить, и которые сами не хотят детей. Я отворачивалась к стене поплакать, не понимала, за что, и ненавидела их... ...а теперь я сама была такой женщиной. Одна мысль о беременности и третьем ребенке накрывала меня смертельным ужасом. "Я подумаю об этом завтра", - решила я, упала на кровать и тут же вырубилась.

​​День 1, Вила-до-Конде У океана я сразу поняла, почему этот маршрут не исторический, и что купальник я взяла совершенно зря. Ветер путал волосы, срывал купленную в качестве полезного сувенира панамку кафельной расцветки (4€), пытался добраться через бомбер с надписью "love" до самого сердца. Я шла и злилась на себя, что иду так медленно. Вдоль океана проложен деревянный настил, как у нас на экотропах по болотам. По нему легко идти, можно не смотреть под ноги и скроллить телефон. А ведь собиралась вообще не заходить в соцсети, и вот... В ленте репостили записи из какого-то фемсообщемтва, кого хуже встретить в лесу, мужчину или медведя. В комментариях женщины выбирали медведя - почему-то казалось, что так меньше мучиться. Я вспомнила, как ходила на соцопрос по садовым участкам Антакальниса, через леса. Медведей в Литве не водится, а мужчины встречались исключительно положительные - выгуливали собак, делали пробежки, даже если шли с ножиком, то по грибы. О том, что мой опыт - ошибка выжившего, я знала по встрече со страшным мужиком в подъезде общаги. Его морда могла быть иллюстрацией для теории Ломброзо - скошеный лоб, оставляющий слишком мало места для мозгов, торчащие уши, маленькие глаза. Он застыл и нагло уставился на меня - как зверь, которого потревожили в берлоге. Оценивал. Я была выше на голову и в теплой одежде казалась крупнее, но если бросится - как волк на оленя. Я сразу подумала, что в этой общаге на крик никто даже не пошевелится, тут явно через день пьяные драки (об этом равнодушии соседей - один из самых жутких стихов Роберта Рождественского, который я никак не могу забыть). Родительский голос в голове ехидно напомнил, что с каждой зарплаты я хотела купить баллончик, но так и не купила, дура. Ещё раз прикинула его IQ - он был явно недостаточный для переговоров. Стараясь не показывать страха, я сделала как можно более равнодушное лицо и прошла мимо, к выходу. Потом еще долго петляла, чтобы он не мог пойти следом... ...солнце медленно садилось в океан. Навстречу попадались португальцы из рыбацких деревушек, ничуть не напоминающие зверей. Кто-то с улыбкой сказал мне "o, you like a scout", но в основном просто "bon Camino". Одинокий скаут как раз отчаянно пытался идти по настилу ровно, чтобы не позорить шарф с флагом Литвы. К закату я все-таки зашла в одно из прибрежных кафе и заказала бокал вина без закуски (3€). С собой у меня была шоколадка "Pergale" ("победа"), с 70% содержанием какао, но она не помогла - меня сразу вышибло. Теперь родительский голос в голове не находил слов для оценки моего идиотизма, но комментировал всякими междометиями каждый неровный шаг. "Соберись, тряпка!", - рявкнула я и потащила свою тушку, как куклу на веревочках, в ближайший альберго...

​​день 1, Порто - Вила-до-Конде океан пахнет по-другому, чем Балтика, сладковато-тошно. полдня я все никак не могла выйти из Порто - подъехать на метро посчитала нечестным. на этих улицах не было туристов, а красота не прекращалась. я шла и пыталась что-то понять о местной жизни без языка и контекста. несчастный мозг перебирал все подходящие воспоминания, как пожизненный заключённый в одиночке. вот так, значит, растут мандарины. а это лимон - и цветёт, и плодоносит одновременно. эти оранжевые угловатые цветы - будто наши лилии, которые решили стать панками. а это - каллы, сами выросли у дороги! когда я писала нативную рекламу для модного свадебного журнала, каллы символизировали собой элегантную красоту минимализма... и вот они торчат всюду, как сорняки, без всякого символизма. здесь не нужны московские декораторы, имитирующие рог изобилия в зоне рискованного земледелия и пытающиеся хотя бы на один день восстановить рай в холодных ебенях. значит, я в раю? местные этого не замечали, просто нагло жрали устриц в прибрежных кафе, сладострастно втягивали, причмокивали... это была их обычная еда, не банкетное меню, но я все равно зыркнула на них с классовой ненавистью и свернула в Макдональдс - гамбургер и картошка-фри, 2 евро (плюс подзарядка для телефона и бесплатный туалет для меня). кофе я налила себе в термос еще в хостеле (за 39 евро они мне ещё остались должны!), а на завтраке (скромный шведский стол, предлагавшийся аж за 4,90) сэкономила. давясь от пошлости (приехать в Португалию и есть в макдаке!) я смотрела на океан. по берегу проходили хорошо экипированные паломники с палками для ходьбы, туристическим рюкзаками и огромными белыми ракушками, болтающимися сзади, как брелок. покупать специальную экипировку перед поездкой я посчитала разорением, и одолжила рюкзак у Гедимина - не школьный портфель-рандосеру, а ноунейм, с которым он ходит в бассейн. белую ракушку попыталась найти на пляже. "наверное, у паломников они пластмассовые, слишком уж большие и красивые", - решила я, поковырявшись в водорослях. мне попадались только мелкие, с огромными дырками от птичьих клювов. всюду лежали и останки неизвестных морских гадов - видимо, от них в этом раю так сладко пахло тленом.