Подержи грабли

533. Если в понедельник встать пораньше, поехать на пруд, искупаться голеньким в пруду, собрать букет колокольчиков, приехать обратно, прогуляться с собакой по лесу, насобирать грибов, вернуться домой, грибы помыть, почистить, слегка отварить, а потом пожарить в сливочном масле с луком, ну и съесть их конечно с гречкой, полить кое-какие кусты в саду и читнуть какой-нибудь философии с эспрессо-тоником, то к началу рабочего дня вы будете полностью готовы лечь еще поспать.

Рисунок Роберта Кера Портера руин храма Гарни (Армения).

532. Прочитала «"Я" значит "ястреб"» Хелен Макдональд (книга, которую можно было бы обвинить в неловком русском переводе, но нет, в оригинале все еще хуже — H is for Hawk, потому что первая буква имени авторки — H, понимаете). Книжка в жанре «если в твоей жизни заболел или умер родственник, пора писать автофикшен», но, как мне кажется, такие книги спасает личность авторки — да-да, я все понимаю, все имеют право писать книжки, но я также имею право не все книжки находить одинаково интересными, — хорошо, когда в истории все-таки есть какой-то твист, что-то, цепляющее внимание и вынуждающее сказать «оу». Пожалуй, самая очевидная иллюстрация этого тезиса — «Верю каждому зверю» Мартен, которая буквально написана после того, как авторке медведь в российской тайге отмахнул пол-челюсти. Вот уж после чего точно стоит писать автофикшен, короче. В «Ястребе» главная героиня — вроде как преподает в университете, вроде как любит читать заумные книжки и пережевывать свои чувства на бумаге, но еще она — профессиональный сокольник, то есть она тренирует и охотится с хищными птицами. И это, черт возьми, прикольно. В общем, книжку рекомендую почитать — мне понравилось, как оно написано, и там много про птиц. Еще я подумала, конечно, о том, насколько притягательны для меня лично истории об отшельничестве — главная героиня отдаляется от мира, лишается дома и работы, копается в себе, воспитывает ястреба; её литературный «спутник» сквозь время — Теренс Уайт, английский писатель, тоже уходит от мира, читает книги, копается в себе и воспитывает ястреба. При этом это английское литературное отшельничество, конечно, очень классовое: мы не то чтобы искренне переживаем за героиню, она спокойно ездит в США к друзьям, отказывается от работы в Берлине, гуляет с ястребом по крикетным полям Кембриджа, охотится на фазанов, в итоге снимает себе свой британский городской домик, и так далее. Уайтово отшельничество проходит в доме неподалеку от школы, где он преподавал. Торо кормила мама. В конце книги, когда героиня приезжает к друзьям в штат Мэн (куда же еще), она пишет: «Мы с мамой проводим Рождество в Америке благодаря гостеприимству моего друга Эрина и его родителей Гарриет и Джима, которые держат недорогую гостиницу bed and breakfast на побережье штата Мэн. <...> За годы нашего знакомства я часто приезжала к нему, и он познакомил меня со своими приятелями, замечательными жителями Мэна, которые не очень похожи на моих кембриджских друзей. Это рыбаки, охотники, ремесленники, учителя, владельцы небольших гостиниц, гиды. Они делают мебель, ловушки, изящную керамику. Готовят, учат, ловят омаров и лангустов, водят туристов на рыбалку за полосатым окунем. Большинство охотятся». Дальше она пишет про классовую разницу охоты в Мэне и в Англии, конечно, и можно сказать, что она в этот образ жизни «просто заглядывает» из своего Кембриджа, но мое-то сердечко все равно пропустило удар. Полная противоположность зумам, фигме, бизнес-требованиям, философии, умным книгам, ресторанам и безделью — эдакий honest day's work, абсолютно классовое томление. Но при этом это и конечно какие-то естественные человеческие занятия: охотиться, готовить, учить других, давать ночлег, водить, ковыряться в земле, делать вещи руками. Как не стать во всем этом отшельничестве entitled мудаком, вот в чем вопрос, наверное.

Август Лор (1842-1920) — Чапультепекский дворец (1890)

531.

Как жаль, что этот мем мне встретился (в социальных сетях, разумеется) только сейчас, ведь он идеально подходит к этому посту.

530. Сразу видно, кто в этой паре относится к браку серьезно, а кто так, вступила в эти отношения потому что любимый сериал закончился и делать во вторник было нечего.

Кстати, еще один streak, куда более продолжительный — за редкими исключениями я каждый день по утру стою под холодным душем. Со временем он перестал ощущаться, как стимулирующий наркотик (и хорошо), но от brain fog все так же помогает — а еще есть ощущение, что подрастает, прости господи, закалка. В общем, анализировать не очень хочется, дело оказалось приятное и приставучее, и этот пример показывает, что кое-какие эксперименты над собой со мной задерживаются уже просто так, не как эксперименты, а как часть жизни.

У меня есть легкое раздражение по отношению к абстрактным «людям из интернета», которые «берут аскезу» то на одно, то на другое, и это «я не ем шоколад уже сутки» становится основой их идентичности. Запомните эти строки, ибо вот она я, пишу этот пост. Короче, уже какое-то время у меня была проблемка с шортсами на ютубе — проблемка заключалась в том, что в любой непонятной ситуации моя рука автоматически брала телефон, палец автоматически тыкал в ютуб, и шортсы автоматически листались. В очереди, в туалете, пока варится гречка, перед сном. Я не могу сказать, что это какое-то особенно плохое времяпрепровождение: у меня в ленте в основном готовят шефы с ютуба (а я сохраняю рецепты — и, главное, я даже потом их готовлю), приверженцы progressive overload рассказывают, как жать штангу по науке, кто-то ферментирует пиво и печет хлеб, а Stay Flexy дает советики по растяжечке. Короче, очень позитивное, смешное место, соответствующее моим текущим интересам. Поэтому, конечно, выбраться из него решительно трудно — алгоритмические ленты соцсетей did it again. Моя основная проблема с этим в том, что это не просто «время на потупить». Это время, когда мозг постоянно, постоянно, постоянно получает новые инпуты информации и стимулов, и у меня не остается времени на то, чтобы подумать свои мысли или вообще заметить, как мне живется без бомбардинга дофаминчиком. Я всегда как будто бы чуть-чуть не тут. И вместо того, чтобы готовить и жать штангу, я листаю тырнет и смотрю, как это делают другие. Идея аскезы в блогерской интерпретации мне не нравилась, но и уходить в буддистский затвор из-за шортсов тоже казалось слишком радикальным. В итоге доктор кей, который в последнее время живет в моей голове rent free (отдельная проблема), подкинул фреймворк, который мне понравился: на протяжении какого-то времени просто говорите нет одержимому голосу в своей голове, который повторяет «ну я хочу хочу хочу хочу хочу эту штучку». Если вам кажется, что без этой штучки вы будете несчастны, спросите себя: а счастливы ли вы сейчас, с этой штучкой? (Это все в конечном итоге сводится к тому, чтобы не позволять своему уму, который склонен к неустойчивости и постоянным изменениям, управлять собой — идея, которую мне вообще не нужно даже стараться продать, I’m in). В итоге я решила: недельку говорим нет голосу, который хочет, чтобы я смотрела шортсы. Первые дни было непривычно и как-то неуспокоенно. Сейчас идет уже четвертая неделька, экранное время, потраченное на ютуб, просело с 1-2 часов в день до 10 минут в день, и я даже не могу вспомнить, каково это — смотреть шортсы, пока закипает чайник. Это наводит на очевидную мысль: шортсы не настолько уж важны, это просто нервозная привычка. Есть, безусловно, вещи, от которых мне было бы отказаться намного сложнее. И, более того — просто отказываться от вещей ради дисциплины или чего-то еще, только изымать штуки из своей жизни мне тоже не кажется хорошим вариантом. Я, например, вместо шортсов теперь больше читаю бумажных книжек — иными словами, все эти изымания нужны не для того, чтобы ставить над собой веселые эксперименты или из вредности запрещать себе штуки, которые приносят радость. Мне кажется, важно, чтобы это было частью какой-то бОльшей картины той жизни, которую хочется жить. Но факт остается фактом — пока что это работает, и я и правда чувствую себя легче, как будто бы общая шумовая нагрузка снизилась. «Если вам кажется, что без этой штучки вы будете несчастны, спросите себя: а счастливы ли вы сейчас, с этой штучкой?» — реально хороший вопрос оказался.