под солнцем востока

Библия: Закхей же, став, сказал Господу: Господи! половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо. (Евангелие от Луки, 19:8) христиане: все ученики Христа должны брать пример с этого мытаря, так Христос сказал! императорский закон: христиане не должны под благочестивым предлогам вредить мирным язычникам и иудеям, а кто ограбит – должен отдать вчетверо больше ограбленного. христиане: там наш святой пришел вам сказать, что это антихристианский закон, отмените его и разжалуйте нехорошего составителя 🥺👉🏻👈🏻 *мне кажется за всей этой эпопеей следовал диалог примерно такого содержания: составитель: августейший, ты же разжаловав меня всë–таки оставил этот закон, хотя они в своих житиях написали иначе. ну и смысл? император: ой ладно. мягкая христианизация, она как наша географическая область, дело тонкое. опять своего святого со столпа снимут и ко мне отправят, оно мне надо?

Евдокия (до крещ. Афинаида) – императрица, талантливая писательница и поэтесса. Росла Афинаида среди афинской интеллектуальной элиты, называя себя «дочерью славного отца Леонтия» – ритора академии, славившейся своими величайшими выпускниками. Отец дал ей отличное образование, Афинаида «прошла разнообразные науки», а этим могли похвастаться только «профессорские» дочки вроде Гипатии. Но вот перед смертью он завещал всë своë богатство двум сыновьям, а ей выделил лишь 101 монету, предрекая «счастливое будущее». Изганная братьями за просьбу поделить наследство поровну, Афинаида обратилась за покровительством к тëтке из столицы. А тем временем сестра императора занималась поиском лучшей невесты для брата, так что и красавицу–Афинаиду решили представить ко двору. Влюбленный император тут же женился на ней. Братья, конечно же, испугались и собрались бежать, но сестра их не только пощадила, но и дала по высокой должности в благодарность за то, что они "вынудили" поехать в столицу. Так предсказание отца сбылось.

«царь Птоломей Филадельф познаëт тщету человеческой жизни» икона XVIII века с сюжетом–притчей, в центре которой египетский царь Птолемей Филадельф. среди множества разнообразных предметов он заслушивает ежедневные поучения о смерти, и, как следствие, тщете всего перед ее лицом. персонаж средневековой русской литературы и иконописи – прообраз того самого царя Птоломея ll, пригласившего 72–х толковников для составления перевода Ветхого Завета на древнегреческий – Септуагинты. из прочих (но не всех) заслуг: освобождение 100'000 пленных иудеев, возведение Александрийской Библиотеки и упоминание в книге пророка Даниила.

«царь Птоломей Филадельф познаëт тщету человеческой жизни» икона XVIII века с сюжетом–притчей, в центре которой египетский царь Птолемей Филадельф. среди множества разнообразных предметов он заслушивает ежедневные поучения о смерти, и, как следствие, тщете всего перед ее лицом. персонаж средневековой русской литературы и иконописи – прообраз того самого царя Птоломея ll, пригласившего 72–х толковников для составления перевода Ветхого Завета на древнегреческий – Септуагинты. из прочих (но не всех) заслуг: освобождение 100'000 пленных иудеев, возведение Александрийской Библиотеки и упоминание в книге пророка Даниила.

коль ты решил бы из чужих кого-нибудь, Христе, избавить от твоей немилости, Платона и Плутарха для меня избавь! они ведь оба словом и обычаем Твоих законов неизменно держатся. а коль неведом был ты им как Бог–Творец, Ты должен оказать им милосердие, когда желаешь всех спасти от гибели. – святитель Иоанн Мавропод, митрополит Евхаитский

немного прописных истин от Димитрия Кидониса (XIV век) по отношению к опыту предков, применительных и к наследию святых отцов. вроде всë очевидно, но практика показывает, что и спустя много веков проблемы те же: • «не нужно думать, что наши предки все доказали, они (многого) не знали... не следует доверяться предшественникам в том, в чем они не разбирались» • Димитрий Кидонис далек от мысли, что уважительное отношение к отцам должно означать безоговорочное следование их мыслям: «намереваясь строить корабль, мы доверяемся знанию не родителей, а кораблестроителя; намереваясь выйти в море, мы советуемся с кормчими, а не с родителями»

традиция постить тематические византийские миниатюрки на церковные праздники никуда не делась

сдаю сессию, полëт нормальный. в этот период никак «не даëтся» написание постов. радует то, что совсем скоро я, с чистой совестью и двумя месяцами в запасе, буду бродить по Херсонесу и писать о том, как Григорий Богослов, будучи студентом, на необычную мистерию попал с банями и драками, византийской культуре писем и подарков, забавных энкомиях и очередном неизвестном широкой публике дяде, который, впрочем, писал отменную сатиру и составлял весëлые учебники, поэтому надо срочно поведать о нëм всему миру.

о мудрецы, явившиеся мне, как в золотой мозаике настенной, в пылающей кругами вышине, вы, помнящие музыку вселенной! — спалите сердце мне в своем огне, исхитьте из дрожащей твари тленной усталый дух: да будет он храним в той вечности, которую творим. развоплотясь, я оживу едва ли в телесной форме, кроме, может быть, подобной той, что в кованом металле сумел искусный эллин воплотить, сплетя узоры скани и эмали,- дабы владыку сонного будить и с древа золотого петь живущим о прошлом, настоящем и грядущем. – Уильям Батлер Йейтс «Плаванье в Византию»

💛