Талые воды

Одна из серьёзнейших ссор между Гумилевым и Ахматовой, ставшая для них очередным шагом к разводу, произошла из-за ахматовского стихотворения «Молитва»: Дай мне горькие годы недуга, Задыханья, бессонницу, жар, Отыми и ребенка, и друга, И таинственный песенный дар — Так молюсь за Твоей литургией После стольких томительных дней, Чтобы туча над темной Россией Стала облаком в славе лучей. Она издала его без ведома мужа, и когда Николай Степанович наткнулся на него в одном из петроградских альманахов, то был неслыханно возмущён. Но конечно же не тем, что его не спросили, а полуязыческим содержанием стихотворения. Их сыну Лёве едва исполнилось три года и молитвенные слова «отними и ребёнка и друга» Гумилёв счёл отвратительными. Такие слова не могут быть обращены ко Христу, Гумилёв сравнивал это с кровавыми жертвоприношениями младенцев Молоху. И никакое превращение «тучи» в «облако славы» этого оправдать не могло. Причём мало кто переживал тогда, в 1915 году, за русскую армию и победу больше Гумилева - он и в Петроград…

Информационно-консультационный центр Св. Иринея Лионского - Размышления о происходящем в связи с «миссионерской» деятельностью прот. Андрея Ткачева

Повстречал у Эли Кедури очень точную мысль: любовь к древней истории способствует ненависти к настоящему. Это, пожалуй, правда. Ненависти к настоящему я, конечно, не испытываю, даже люблю по-своему. Однако у древнего есть какая-то удивительная сила, стоит к этому прильнуть - и оно уже не отпускает. Возможный ответ есть у того же Кедури: по-настоящему волновать сердца людей может лишь традиция. Современность ничего подобного, исходя из себя самой, породить не может. Набор образов и символов создан в предшествующие эпохи и сегодня нам остается лишь постмодернистская игра с ними. Поэтому тем же неомарксистским активистам так нужно, к примеру, венчание однополых пар в церкви. Поэтому им надо создавать повесточное кино на исторические темы и переосмыслять в идеологическом ключе классику. Поэтому необходимо «обновление церковных обрядов» по соответствующему лекалу. И так далее. Чтобы попасть людям в сердце, надо эксплуатировать традиционные образы из прошлого - в них осталась истина. Люди считывают её, стремясь…

У одного из моих любых писателей, Уильяма Сарояна (состоялся в США, писал на английском, по происхождению армянин) есть такие слова: «…вот что выпало на нашу жалкую долю в тот недобрый пятнадцатый год. Спустя много лет то же самое произойдет с другими народами, малыми и большими, потому что этот путь никудышный, гибельный. Даже если твой народ настолько могуществен, что может победить на войне, то все равно в итоге его ожидает смерть, не в одном, так в другом воплощении. Смерть, а не жизнь – вот единственный результат. И всякий раз она обрушивается на людей, а не на нации, потому что есть только одна нация – нация живущих…» Слова эти, что очевидно из начала, посвящены геноциду армян, а еще важно, что они завершают рассказ об одном из главных героев армянского сопротивления той эпохи - Андраника Озаняна (кстати, офицера русской императорской армии, георгиевского кавалера, кавалера орденов св. Станислава и св. Владимира). Рассказ полон здоровым национальным и патриотическим пафосом, но завершается словами почти…