Jedi Way

Сны 1 Чего во мне больше, страха ада или надежды на рай? Бывает что живёшь насущным месяцами, а потом Бог показывает зум-аутом перспективу на десятилетия вперёд. И назад. Считаешь себя духовно ничем, заурядным и грязным. Но ты никого не убил. Ничего не украл. Никого не предал. Никому не изменил. Никому не сломал жизнь. Кому-то помог словом, кому-то делом. Кого-то спас - Бог оказал тебе честь быть его орудием. Выкарабкался из ада по верёвке, спущенной Им. Не из самого большого ада и не с 9го круга. Только из своего. Спорил, гневался, ругался, мирился. Курил. Пил пиво, когда встречался с друзьями по пятницам. Просыпал службы и пропускал правило. Нарушал пост. Падал в грязь. Врал, чтобы прикрыть болезнь. И тогда мне приходят особые сны. Помыслы. «Зачем ты себя так строго судишь? Даже Я тебя так не сужу. Живи, превозмогай, надейся на счастье. Надейся как на что-то осязаемое, что-то, что можно ухватить - оно реально и здесь, и дальше. Приходи в храм чаще, и постепенно привыкнешь, увидишь за ритуалом Меня. Отряхнись от грязи и иди вперёд. Надейся.» Конечно, всё это может быть самообман или помыслы от лукавого. Трактовка точно моя, образы во сне - неизвестно. Но… где наш православный предохранитель от чрезмерной, непосильной самокритики? «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный.» — Мф 5:48 Да. Но Господь нигде не сказал слово «сразу». 2 Иногда - и сразу забываешь - приходит чувство, что ты не из этого мира, словно с другой планеты. Не от мира сего. Во сне чувствуешь полноту, которой в реальности никогда, даже в детстве, не ощущал. И чувствуешь, что эту полноту не ухватить: чувство неотмирности сразу ускользает, остаются слова - если успел записать. Я думаю, эта полнота, оставляющая так мало следов о себе, - память о потерянном Рае.

Мир - голодное место Простите, что давно не писал. Всё в силе, просто долго болел. Я решил посмотреть через заглавие от Стивена Кинга (роман «Доктор Сон», экранизация с Эваном Макгрегором) на Церковь++. Так назову воцерковлённых и активно интересующихся. То, что мы здесь - это для меня важная характеристика на тему близости к Церкви. Мы читали, что «мир во зле лежит» (1 Ин. 5:19). Для меня это значит радикальную вещь. Я пришёл из нецерковной среды, я долго и мучительно боялся смерти, искал опору внутри из-за проблем со здоровьем. Так вот, для меня это значит, что почти весь мир сошёл с ума, выбирая день за днём страсти вместо Истины. И перед каждым выбор, кому предать себя - комфорту или Богу. Именно так, потому что страсти мутируют человека. Меняют его до неузнаваемости. Каждый раз приходя к исповеди я попробую больше думать об этом, чем о грехе или праведности. Для меня это кажется страшнее - дьявол, бесы, ветхий человек закупоривают меня в гибельной инерции падения/разложения/тления. Это кажется страшнее и это вызывает больше гнева. Как подумаешь, что бесы на лету переделывают тебя из паладина, каким хочешь быть, во что-то в лучшем случае жалкое… И в этом мутирующем действии возникает теплохладный человек. Возможно, это вершина успеха у дьявола - омертвить к Свету сердца. Кажется, вследствие этого возникает и синтетическая мораль, проще наверное называемая «идеологией». Идеологии 20го века были радикальны и довольно быстро выхолостились. Но что если новая волна защищена от этого? Изначально выхолощена от всего и радикальна своей толерантностью. Я говорю про “воук” (“woke”) aka (в моём понимании) политкорректность западного толка, т.е. феминизм+лгбт+расовая политика+экоактивизм aka SJW aka люди-снежинки. Социальная инженерия в макро масштабе. Это мораль разума, не совести или сердца. Она удобна для конца света уже тем, что отвязана от Христианства. Дух мира - дух жестокой спекуляции, дух бесчеловечной конкуренции. И всё же конкуренция бывает человечной, торговля - честной. Зло живёт в эпитетах. Мир голоден и смотрит из темноты светящимися глазами. Мир голоден, потому что та духовная девиантность о которой я говорю, порча - первородный грех - создаёт в человеке ту самую «пустоту размером с Бога». И одни люди решают искать Бога, а другие решают искать как Бога убить. Так Лимонов у Познера ответил на вопрос, чтобы он делал если бы умер и предстал перед Богом - «убил и съел». Но Церковь не спасает от мира, в Церкви другие риски. Можно увязать в ресёрче православия, можно зачитываться блогами и каналами по теме, можно ходить на очень много служб, поститься и молиться по строгому уставу. Но если не живёшь полной жизнью - не в смысле пороков полной - если не напрягаешься в соответствии со своими приоритетами, то дьявол тебя обезвредил. Но если выходя из храма переключаешься от «иллюзии» к реальности, ощущаешь краткую пустоту внутри, как после фантастического блокбастера в кино, то дьявол тебя обезвредил. Но если не все таланты включил в бой, не весь план продумал, если провёл черту между духовной битвой и жизненным сражением, то дьявол тебя обезвредил. Обезвредить все эти ловушки - субкультурности, умствования, малодушия - мне помогает мысль, что, по сути, Христианство - это глагол. Мир - голодное место.

Пределы контроля Нельзя изменить систему, оставаясь в рамках этой системы. Нельзя изменить функцию контроля системы, оставаясь в рамках неё. Есть здоровый предел контроля. До него - хаос, после него - безумие. Ещё лет 6 назад я был ближе к безумию, чем к норме по этой шкале: будучи ещё вне веры, я пытался контролем компенсировать травмы и разочарования. Ощущение собственной хрупкости. Я постоянно стремился упорядочить свою жизнь. Списки с кружочками-буллетами, нумерованные списки, иерархически разложенные закладки, майндмэпы. И всё это не работало. Организаторский интеллект позволяет только разгрести место для главного - творчества, борьбы, любви. Ставить его во главу угла - идолопоклонство интеллекту, которое ломает его. Вера во многих смыслах поставила меня на место. В том числе, когда связь с Богом (aka религия) заняла главу угла,- этот выход за рамки прежней системы уменьшил мою сферу ответственности до посильного размера. Остальное я, скрепя сердце, доверил Богу. Почему вопрос пределов контроля вообще стал так остро? Я думаю, из-за сильных хронических проблем со здоровьем, которые меня очень пугали. Контроль был необходим, но уже непосилен в этом объёме. Из-за того, что я остался наедине с ними после ряда разочарований. Из-за моего упрямства, которое делало из копинга «организовать хаос» нечто абсурдное. Сложно было не задуматься о Боге - в центре бури, смотря в бездну.

Модель 4G Что если Бог, не желая силой понуждать на человеке, выбрал действовать мягко, лишь усиливая или ослабляя желание людей, уже соединённых с Ним в сердце? Что если «Отче наш» и другие молитвы восстанавливают (re-ligare, лат.) связь с Богом в верных в тч для того, чтобы у Него был ~интернет, в котором Он может действовать мягкой силой? Я ничего не утверждаю. Хотя бы потому что вряд ли есть люди на 100% чуждые Христу. Но эта «модель-4G» похожа на то, как св. Паисий Святогорец называл себя «радистом Церкви» и ещё на одну цитату. «Если бы мы сознавали, что каждое жизненное событие есть ситуация, когда Христос говорит: "Мне нужен христианин в центре бури. Ты готов?" и если бы, как Исайя в 6-й главе своего пророчества, мы встали бы и сказали: "Вот я, пошли меня" (Ис 6:8), тогда никакие обстоятельства не помешали бы нам быть в сердцевине Божьего дела …» — митр. Сурожский Антоний

Феминизм Я не читал книг по феминизму, т.к. в целом стал мало читать к моменту, когда эта тема стала меня напрягать. Тема эта для меня болезненна, так что я не смотрю некоторые фильмы, где она явно пропагандируется. Но я хочу упорядочить свои мысли по ней. Надеюсь, это не породит неприятных споров и не оттолкнёт вас. На мой взгляд, волны феминистского движения порождены волнами технического прогресса. Если в прогрессе видеть взросление человека, то феминизм, распад семьи, секуляризация, рост продолжительности жизни, возможно рост числа психических болезней - всё это плоды прогресса. А прогресс - это человечество, делающее работу за Бога. Может быть, по праву - в Библии нет прямого запрета на прогресс. Но, кажется, всегда создавая больше проблем, чем решая. На мой взгляд, именно прогресс приведёт человечество сначала к теплохладности и забвению Бога, а затем и к Дню Гнева. Все мы, учёные, инженеры, программисты, невольно приближаем Царство Небесное по этой логике. Так вот, волны технического прогресса. Каждая искуственно снижала нагрузку на общество, позволяла человеку распрямиться от земли. Порождённый этим вакуум вёл к отмиранию социальных страт и перераспределению денег, власти, прав и обязанностей. Т.к. это сказывалось на всём государстве, логично что это проецировалось и на его базовую ячейку, семью. После 4х научно-технических революций и, соответственно (кажется) 3х волн феминизма, наступил 21 век. Так вот, на мой взгляд, феминизм освоил почти всю возможную новую территорию, полученную в ходе научно-технических революций и забыл, что он их производная. Что если, не дай Бог, цивилизация откатится на средние века, никакие социальные нововведения не выживут. Движение, которое привыкло побеждать в борьбе за права, набрав импульс, в своей мягкой форме стало противоречить Христианству, из которого кажется выросло, а в своей радикальной форме стало противоречить природе, на мой враждебный взгляд. Радикальный феминизм говорит о том, чтобы разобрать общество, т.е. об эксперименте масштабом больше чем коммунизм. Поэтому лучшее, что может сделать феминизм, прагматично, - впасть в спячку до следующей научтех революции, до следующей перебалансировки. Когда появится что-то типа домашних роботов по цене дорогой стиральной машины или терраформирования на марсе - он снова станет функциональным и созидательным. До тех пор, это семя раздора между людьми. Как сказано в фильме «барби», «мужчины ненавидят женщин, женщины тоже ненавидят женщин» - кмк, это про феминизм сейчас в его среде. Среде интеллектуалов, студентов, диссидентов, волонтёров и многих сочувсвующих. Для меня во многом это среда тн «снежинок», social justice warrior (борцов за социальную справедливость). Я готов согласиться, что проблемы отншения к женщине в шариате, домашнего насилия и поддержки материнства важны. Но имхо их надо решать вне фреймворка феминизма, который крайне разнообразен, противоречив и эксклюзивен по отношению к мужчинам. Не стоит забывать, христиане были первыми борцами за равноправие полов. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе — Гал. 3:28

Всё на своих местах Непогожий поздний сентябрь во Франкфурте. Я продолжил смотреть наконец 6й сезон «чёрного зеркала». Грузовики за окном гудят и громыхают, как, может быть, космические киты из сериала «Асока». Но вместо гиперпространства у них немецкий автобан. Осенью в воздух добавляют много серой краски и, если не накопил много яркой внутри, становится грустно. Кино напомнило о том, что важно иметь место в мире - там владелец маленького бара в глубинке встречает друга, студента из Лондона. Критерий что это твоё место в том, что когда всё в порядке, нет тоски. Когда всё в порядке, душа не откликается на «everything in it’s right place» Radiohead. У меня было всё, что можно в 18. Отдельная квартира, отношения, мехмат МГУ, внешность Аполлона. Но из-за тяжёлой болезни и жизненной дезориентированности я жил в лютой тоске, в такой от которой выходят из окон. Поэтому я понимаю, что занять своё место в жизни, иметь осознание своего пути минимальное, иметь базовую гармонию между внутренним и внешним - основа психологического здоровья на долгой дистанции. Со своим местом приходит понимание, что есть люди более и менее талантливые, более и менее энергичные. И тут, как учила нас классная руководительница в начальной школе - побеждать надо скромно, а если потерпел поражение - сохраняй достоинство. Иначе так и не почувствуешь себя на своём месте - месте, в котором только и можно расти.

Двойственность Я нахожу утешение в математике. Прикладная математика - искусство находить структуру повседневности. Картинка иллюстрирует мне аспект отношений добра и зла. Это двойственность. Двойственность в том, что то что является целью для добродетели - Бог, ближний, возможность помогать - является лишь средством для порока. И наоборот, цели порока - богатство-слава-власть для добродетели лишь средства спасения. Таким образом, зло и добро в этой модели никогда не пересекаются лоб-в-лоб, никогда не стоят на одной дороге. Зло пролетает пулей через добродетель. Добро занимает последние места в гонке за богатством-славой-властью. «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе;» — Пс. 1 Но двойственность - только модель. К сожалению или к счастью, настоящая жизнь сложнее и часто сталкивает нас со злом лицом к лицу. В том числе, в зеркале.

Сентябрь, раньше темнеет Я слышу шелест листьев на трепещущих ветвях. За этим открывается великая грусть - в Москве ли листья волнуются или во Франкфурте. Шумят моторы машин. Каждую направляет живое сердце - в магазин, домой, на вахтенную работу. Время от времени мимо моего дома ходят люди. Потерянность мне слышится в их шагах этим вечером. И надо всем этот пробирающий печалью шорох волн листьев. Бог дал нам осень, чтобы мы тренировались уходить в себя. Во Франкфурте она слабее и дольше, в Москве это было 1.5 месяца между жарой и снегом. 1.5 месяца начала ухода в себя, в глубину свитеров и капюшонов. Шелест листьев как будто предсказывает бессилие всех человеческих волнений, листья цитируют Экклезиаста: «…род приходит и род уходит, а земля остаётся вовеки…». И всё же мы знаем, Экклезиаст не прав, время не идёт по кругу и никогда не шло. А я, я вышел из порта своей малосодержательной жизни, но осеннее течение прибивает снова к берегу, сил бороться с ним пока мало. Ещё на несколько дней это так, а дальше разверну парус, сяду за вёсла, выйду на курс перпендикулярно Экклезиасту и осенней хандре. Самое сложное для меня - быть обессиленным, лежачим камнем. Одновременно с обстоятельствами Бог дарит нам способность от них абстрагироваться.

Бесконечные стебли крапивы Мне 35, и у меня есть галерея экзистенциальных образов, они требуют осмысления. Каждый из нас несёт в себе детский импринтинг, даже осознав его. У меня есть картина преддверия Рая - поле пшеницы в золотом закате. Есть и картина ада - заброшенные бедные больницы с запахом смерти, безумия и страдания. Есть и виденье зла. Зло как бесконечные стебли крапивы, которые я истреблял на даче. Колорадские жуки, поедающие посевы, которых жёг в консервных банках, жадно собирая и у соседей. И демон полуденный. Легко изводить крапиву с мечом-палочкой на ограниченном дачном участке. Но дальше шёл Овраг, местное Чистилище, зона неопределённости с земляникой, грибами, буреломом, крапивой. А за Оврагом шёл запретный мир Санатория. Детство каждого, как «вино из одуванчиков», содержит грубые штрихи личности. Бесконечные стебли крапивы. Когда орудие не работает, Христианство призывает сделать своим орудием сердце. Стать проводником чуда. Но даже когда это удаётся - если конечно человек не стяжал святости - эффект будет временным и ограниченным. Аппроксимацией чуда. Это я наблюдаю в близкой дисфункциональной семье, где дисфункция отступает и возвращается. «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным» — Мф. 12:43-44 И зло снова подступает проблемами и конфликтами, замаскированными под обыденность. И тогда, мне кажется, путь в том чтобы растить свою цельность, лишь отбиваясь от проблем. Потому что побеждает зло в конечном итоге Бог, у нас нет своего света. Быть проводниками Божия света и чуда - нужно помогающему больше, чем принимающему помощь. Для меня долго загадкой была практика мирянина - сейчас кажется, что она не совсем в молитве, посте и чтении Писания. Это тренировка, а практика в выстраивании оплотов добра - в основном, на работе и в семье. Потому что добро - это сеть коммуникаций. Так было в ранней, гонимой, Церкви, когда послания Апостолов, вероятно доставлялись из рук в руки. Так и теперь, когда добро утоплено в шуме, в толпе, в скорости происходящего, скрыто. Возможно самый надёжный способ системно побеждать крапиву - пролагать крепкие дороги, которыми будут пользоваться.

«Как сказал святой Иоанн Златоуст, наш долг не в том, чтобы убедить противника, а в том, чтобы изложить истину, которую знаем, перед тем, кто хочет слушать. Если он не хочет, мы не должны заставлять его. Его собственный долг – убедиться, потому что никто никого не может убедить, пока тот не убедится сам. То есть наш долг изложить истину, а имеющий уши да услышит, как сказал Христос. Тому, как говорит апостол Павел, кто нашел себе учителей, угождающих ученику, тех, что будут рассказывать приятные сказки, избегая истины, мы не можем помочь. Значит, наш долг помочь всякому, кто может и хочет слышать». — Патриарх Сербский Павел