Dr. Bormotucher

https://t.me/InstitutTE/2605?single Интересно, что оригинал декрета об образовании Татарской АССР, судя по всему, утрачен. Причем давно. По крайней мере, уже в 1976 г. в сборнике "Декреты Советской власти" его публикация была осуществлена не с оригинала, а с копии "Положения об Автономной Татарской Социалистической Советской Республике", сверенной с первыми официальными изданиями Декрета в "Известиях", "Правде" и "Собрании узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства". Вряд ли пропажа оригинального документа была результатом некоей диверсии. Причина, скорее всего, в делопроизводственной неразберихе первых лет советской власти (в упомянутом сборнике многие документы опубликованы по копиям). В тот же день, 27 мая 1920 г., российским правительством были изданы постановления о подчинении войск внутренней охраны Татарской и других автономных республик начальнику войск внутренней охраны РСФСР, об организации народных комиссариатов (=министерств) Совета народных комиссаров (=правительства) Татреспублики и "Положение о народном образовании в Автономной Татарской Социалистической Советской Республике".

Янина, опираясь на нумизматические данные, приходит к выводу, что имя "Джа'фар б. Абдаллах" Алмуш принял задолго до прибытия в Булгар халифского посольства. Т.о., утверждение Ибн Фадлана о том, что имя Джафар было принято Алмушем с его "подачи", является преувеличением. То, что над именем булгарского эмира чеканены имена халифа ал-Муктафи би-Ллаха (правил в 902-908 гг.) и саманидского эмира Исмаила б. Ахмада (правил в 892-907 гг.) говорит о том, что в момент чекана монеты Алмуш признавал верховенство над собой не только халифа, но и саманидского эмира. Это была формальность, которая говорила не о реальной политической зависимости булгарского эмира, а являлась, по-видимому, декларацией его политической и идеологической ориентации. Известно как о политических противоречиях между саманидскими эмирами и халифами-Аббасидами в начале 10 в., так и о следовании их разным мазхабам (Аббасиды были шафиитами, Саманиды - ханафитами). Возможно, выпуск монеты с такой легендой был признанием политического верховенства халифа как главы мусульман, а в идеологической плоскости демонстрировал приверженность булгарского эмира ханафитскому мазхабу, которого придерживались Саманиды (самые сильные ханафитские правители того времени). В последующем имена саманидских эмиров на булгарских монетах не чеканились.

Янина, опираясь на нумизматические данные, приходит к выводу, что имя "Джа'фар б. Абдаллах" Алмуш принял задолго до прибытия в Булгар халифского посольства. Т.о., утверждение Ибн Фадлана о том, что имя Джафар было принято Алмушем с его "подачи", является преувеличением. То, что над именем булгарского эмира чеканены имена халифа ал-Муктафи би-Ллаха (правил в 902-908 гг.) и саманидского эмира Исмаила б. Ахмада (правил в 892-907 гг.) говорит о том, что в момент чекана монеты Алмуш признавал верховенство над собой не только халифа, но и саманидского эмира. Это была формальность, которая говорила не о реальной политической зависимости булгарского эмира, а являлась, по-видимому, декларацией его политической и идеологической ориентации. Известно как о политических противоречиях между саманидскими эмирами и халифами-Аббасидами в начале 10 в., так и о следовании их разным мазхабам (Аббасиды были шафиитами, Саманиды - ханафитами). Возможно, выпуск монеты с такой легендой был признанием политического верховенства халифа как главы мусульман, а в идеологической плоскости демонстрировал приверженность булгарского эмира ханафитскому мазхабу, которого придерживались Саманиды (самые сильные ханафитские правители того времени). В последующем имена саманидских эмиров на булгарских монетах не чеканились.

Обломок одной из самых ранних булгарских монет - дирхема, чеканенного эмиром Джа'фаром б. Абдаллахом (Алмушем) в самом начале Х в. (но не позднее 907 г.), и реконструкция легенды (надписей на монете), осуществленная С.А.Яниной. (Янина С.А. Новые данные о монетном чекане Волжской Болгарии Х в. // Материалы и исследования по археологии СССР. - № 111. - М., 1962. - С. 179-204).

На всякий случай - еще один полезный ресурс, посвященный филологии алтайских языков. Много словарей и учебных пособий, в том числе по классическим тюрко-мусульманским языкам. https://altaica.ru/

Как известно, полноценное изучение истории российских мусульман невозможно без знания истории Центральной Азии. Стоит обратить внимание на сайт исследователя этого региона С.Н.Абашина, собравшего и выставившего в общем доступе сотни изданий и статей по истории и этнографии ЦА. Спасибо ему. https://abashin.org/

1) 22 мухаррама 959 г.х. = 19 января 1552 г. Указ [санджак]бею Родоса. Ранее тебе был направлен мой высочайший указ относительно отправки к моему Порогу Счастья дочери находившегося под стражей на Родосе и казненного татарского мирзы Бебек-Султана. С того времени она [при дворе] так и не появилась. Повелеваю: ныне, по прибытии с моим высочайшим указом ханского слуги Мехмеда, безотлагательно отправь к моему Порогу Счастья дочь вышеозначенного, приставив к ней толкового и надежного человека. Приставленный к ней человек должен быть в высшей степени надежным, дабы они надежно оберегали ее в пути и целой и невредимой доставили к моему Порогу Счастья. 2) 5 раби II 959 г.х. = 31 марта 1552 г. Указ эминам пристани, находящимся в Кафе . Ныне туда  в сопровождении слуги Девлет-Гирей-хана Мехмеда отправлена жена Бебек-Султана. Повелеваю: по ее прибытии с [этим] моим высочайшим указом, пусть в пути и на пристанях никто не посягает на вышеозначенную супругу Бебек-Султана, ее сына и ее имущество.

Человеческая драма нашла отражение в двух османских документах 1552 г. В январском указе султан выговаривает своему наместнику-санджакбею на острове Родос за задержку с отправкой к своему двору дочери казненного на острове татарского мирзы. В конце марта был издан указ эминам (распорядителям) кафинской пристани о не причинении неудобств супруге казненного и их сыну, вернувшимся в Крым. Можно предположить, что причиной задержки с отправкой девушки в Стамбул было нежелание матери и дочери недавно казненного аристократа расставаться, ну а родосский наместник, видимо, вошел в положение и хотел спустить дело "на тормозах". Однако Порта проявила принципиальность... Что ждало девушку в Стамбуле, мы не знаем, но точно знаем, что она не могла стать наложницей султана: наложницами могли быть только иноверки-невольницы, мусульманки могли становиться только законными женами. Ясно лишь, что султан сам хотел принять участие в судьбе дочери крымского аристократа. Может быть, выдать ее замуж за одного своих приближенных:

Указ [санджак]бею и кадию Кафы. Поскольку женщины по имени Камер дочь Абдуллаха, Аиша дочь Абдуллаха, Фатима дочь Мустафы, другая Фатима дочь Абдуллаха, Ясемин дочь Абдуллаха, Фатима дочь Пир-Али, другая Фатима дочь Абдуллаха, Саневбер дочь Абдуллаха занимались непристойными делами (yaramazlıkta olunmağın), ныне приказываю сослать их в богохранимую Кафу и повелеваю: по прибытии их туда в ссылку с этим моим высочайшим указом отныне не отпускай их в эту сторону (т.е. в Стамбул).

Стамбул был и остается одним из крупнейших городов мира. Как известно, в большом городе - большие пороки. Правительство высылало из больших городов тех, кто не был изобличен в явных преступлениях, но чье поведение признавалось порочным или неблагонадежным. В 1552 г. не повезло нескольким женщинам, которых (очевидно, за занятие проституцией) сослали из Стамбула в Кафу (ныне Феодосия в Крыму). Т.о., Кафа для Стамбула служила своеобразным аналогом "101-го километра" для позднесоветской Москвы. Обращает на себя внимание большое количество женщин с отчеством "дочь Абдуллаха". Очевидно, все или часть из них были новообращенными мусульманками, т.к. именем Абдаллах ("раб Божий") часто называли отцов новообращенных мусульман. Скорее всего, до принятия ислама они были невольницами. Никаких подробностей их биографий мы не знаем: