Дневник Мобилизованного

Пишу эти строчки с большим трудом. Сегодня последний день моих "импровизированных выходных", данных по болезни. Я лежу и не могу, а точнее не хочу делать абсолютно ни-че-го. Ощущение, что у меня не осталось даже капли радости. Умом понимаю, что это не так: я жив, у меня есть любящая семья, любимое дело, которому я предан. Но только умом. В голове то и дело всплывают картинки из детства. Я бегу по зеленой майской траве где-то в курганской области в деревне моей любимой бабушки. Я бегу так быстро, что ветер свистит в моих ушах, а дыхание еле-еле успевает за шустрыми детскими ногами. А вокруг все зеленое, цветущее. Солнце уже скоро сядет за горизонт, но пока еще заливает поля золотистым светом. Дома меня ждут бабушкины оладушки и игра в шахматы с дедом, а потом я до поздней ночи буду смотреть на звезды, вспоминая все известные мне созвездия. Целое лето впереди и.. целая жизнь. Эти воспоминания словно кадры фотопленки какого-то старого фильма. Последнее, за что я хватаюсь. Последнее, что осталось глубоко в душе. Май.

Заболел. Выписали препараты и дали несколько выходных. После чего я вернусь. Съезжу домой. В пути буду половину времени, но очень хочу увидеть родных и обычную жизнь. Вы не представляете, как много для меня стала значить повседневная рутина: прогулка в парке, душ, горячий ужин приготовленный родным человеком. Неужели только побывав в аду, можно начать ценить эти вещи?

Мир не делится на черное и белое Буду я гореть в аду за то, что помогаю солдатам, или отдыхать в раю за то, что спасаю человеческие жизни? Или может буду просто гнить в земле, потому что ни того, ни того не существует? Никто не сможет с точностью ответить на этот вопрос, если хорошо подумает. Но ответит, если не будет думать совсем;) Ну вы же понимаете, о чем я? Понятия Добро и Зло ограничено восприятием каждого отдельного человека. Вы удивитесь, если спросите о таких банальностях людей. Получите очень разные ответы. Значит ли это, что нужно творить что попало? Думаю нет. Одно можно сделать точно. Не желать плохого ничему живому. Не желать того, чего не хотели бы себе. Это единственное мерило, на которые мы, пожалуй, способны.

Томный вечер пятницы. В воздухе едко пахнет дезинфицирующими средствами и разбитыми надеждами. Начинаю замечать у себя признаки клинической депрессии и старательно отгоняю эту мысль, зашивая очередного бедолагу. Если понадобятся антидепрессанты, это усложнит мне жизнь, но зато может даровать лишний выходной, чтобы еще чуть подумать о смерти. Какая прелесть. Но есть небольшая вероятность, что это я себе придумал. Надо посоветоваться с коллегой. А вам совет: не думайте, что мысли о смерти пройдут сами, сходите к психиатру. Это может спасти вам жизнь.

Мне сегодня написал парень, которому я делал ампутацию ноги до колена в прошлом году. Он мне рассказал, что ему поставили хороший биомеханический протез. Он может не только полноценно ходить, но и даже тренироваться в зале. Сейчас идет на рекорд по жиму лежа! Я знал о таких технологиях, даже пару раз видел на конференциях в Москве. Но сейчас эта отрасль развивается еще более активно. Какой странный мир. Люди, теряя конечности в авариях, войнах, конфликтах, тем самым стимулируют медицину и технологии к поиску решений, созданию чего-то нового. Раньше такие люди оставались вечной обузой для родственников. А если вернуться на тысячи лет назад, то любая травма, даже перелом был практически приговором к смерти и съедению хищниками. Слушая лекцию одного антрополога, я узнал занимательное мнение: ученые считают, что истинное развитие цивилизации и вообще человека как вида, началось в тот момент, когда наши предки научились помогать. Свидетельство этому бедренная кость, которая была сломана, а затем срослась. По словам ученого, в дикой природе животное со сломанной костью погибает. Поэтому сросшаяся кость человека означает, что кто-то оказал ему помощь, и такой поступок и является признаком начала цивилизации.

В ноябре прошлого года, коллеги ездили на форум, который напрямую теперь относится к моим обязанностям. К сожалению, быть там у меня не получилось. Хотя материала насобиралось уже много. Я продолжил "делать науку" на практике. Не любитель разглагольствовать на публику. Но, честно сказать, лучше бы 200 раз выступил, чем был здесь.

Осколки безжалостны и беспощадны. Но шанс что-то успеть сделать есть почти всегда.

Полтора года моей жизни я провел на службе. По ощущениям лет 10 уже. Мясорубка твоих целей, планов, прошлых проблем и принципов. Слабые очертания меня прежнего я все еще вижу в зеркале. Тем не менее, блокнот, в котором я веду кол-во спасенных жизней - одно из немногих вещей, которые меня радуют. Да и осознания того, что я так долго продержался живым и относительно здоровым, тоже подбадривают меня. Порой я как мальчишка представляю, что я неуязвимый супер-герой. Эх, как хотелось бы в кинотеатр на какой-то такой фильм.. с большим ведром попкорна, доча бы обязательно выпросила сладкие желатиновые конфетки, а я бы конечно купил их 2 пачки, чтобы еще домой осталось. Мы шли домой и спорили о том, кто из нас какой супергерой. Все это кажется уже таким далеким и нереалистичным. Но дни в календаре меняются, числа в блокноте прибавляются. И я все еще живой.

К счастью, во время теракта у меня не было интернета. Но даже в таком случае я узнал об этом в течение нескольких часов. В мире происходит много говна. Я к этому привык. Более того, видя смерть каждый день, вырабатывается какая-то устойчивость. Психика ставит железные оковы на проникновение внутрь - во избежание необратимых изменений (и психушки). Но эта жестокость к обычным людям поражает до сих пор и создает ощущение небеяопасности везде. Хотя проблески жажды крови я видел во многих глазах тут. Они были у пленных, так они были у наших солдат, такие я видел и в обычной жизни, в больнице. Даже в глазах у хирургов. Единственная разница между всеми этими людьми в том, что кто-то это внутреннее зло пускает в правильное русло, а кто-то поддается дьяволу и идет за кровью. Но выбор всегда за тобой.

Пока я был на выходном, ребята говорят стало тише. Это хорошо, значит работы по медицине у них не очень много. Дело было так. Я был в комнате с лекарствами, пересчитывал и распределял их по солдатам. Несколько сильных толчков почувствовал совсем рядом. На голову посыпалась штукатурка. Я рефлекторно пригнулся. Следующий толчок и выбитые стекла полетели в комнату. Я стоял за большим металическим шкафом, поэтому меня не посекло почти. К счастью. Показалось что вырубился на 2 минуты, очнулся на полу заваленный хламом и лекарствами. В ушах звенит, в голове туман. Отпустили на выходной. Потому что врачей мало. Если меня теряют, то нового ждать долго. А в таких обстоятельствах это эквивалентно нескольким смертям. Такие дела.