Я люблю промзоны. Моя любимая - фосфорная в Воскресенске, про которую мы фильм делали, про ВМУ. И да, впечатлений больше чем от Манхэттена.
Крупную личность всегда отличает отношение к окружающим, которые ниже его по статусу и не могут быть ему выгодны. Сколько историй, как он перезванивал корреспондентам, когда связь была дорогая, со словами давайте продолжим, нас тут прервали. Давал интервью неизвестым газетенкам и каналам. Вежливость, простота в общении.
И да, Ольшанский совершенно прав про уныние.
Особенно животврящ в этом смысле американский цикл. Большинство проблем я с ним в компании спокойно переживаю, плевать на каком негре он въехал в мировую литературу.
В закрытом канале, в связи с каннской премьерой, день Лимонова: новое и старое-неизвестное о нем.
"Это когда тебе слегка за тридцать, то где бы ты ни был – тебе все Манхэттен, а когда за шестьдесят, то все больше Курский вокзал. Так чувствуете ли вы разницу?
Но Эдуард – благо его создатель, Лимонов, – не только восхитительный, но и христианский, да, я не оговорился, подлинно христианский писатель, – Эдуард этой разницы никогда не почувствует. Он не почувствует ее, потому что книги Лимонова, все до единой, посвящены сражению со смертным грехом, грехом особенно тягостным для человека сложного, образованного, которого этот грех буквально сплющивает, превращает в безгрудого долгоносика, хотя, впрочем, не щадит он и человека простого, – так вот, все книги Лимонова учат одному: борьбе с унынием.
Нет гниющей промзоны. Нет Курского вокзала. Нет текущего потолка. Нет линолеума, нет бультерьера, нет крысы и нет оперов под окном. Нет шашлычной и нет стриптизерши, нет аистов на старом одеяле, подаренном матерью, нет даже матери и нет жены, нет единения с Космосом и радикальной партии тоже нет. Нет и возраста, и нет разницы – тридцать или шестьдесят. Арест, налагаемый приставами на любого смертного человека, неизбежен, и от него не закроешься и не спасешься ничем: рано или поздно они придут и заберут все, и масляный обогреватель, и печатную машинку «Любава», и книги, и кресло рабочее, офисное, и даже нож черного цвета."