Лаконские щенки

Иконописный идеал есть всеобщий мир всей твари: дозволительно ли с этим идеалом связывать нашу человеческую мечту о победе одного народа над другим? На этот вопрос в русской истории неоднократно давался ясный и недвусмысленный ответ. В Древней Руси не было более пламенного поборника идеи вселенского мира, чем св. Сергий, для которого храм Св. Троицы, им сооруженный, выражал собою мысль о преодолении ненавистного разделения мира; и, однако, тот же св. Сергий благословил Дмитрия Донского на брань, а вокруг его обители собралась и выросла могучая русская государственность! Икона возвещает конец войны! И, однако, с незапамятных времен у нас иконы предносились перед войсками и воодушевляли на победу. Чтобы понять, как разрешается это кажущееся противоречие, достаточно задаться одним простым жизненным вопросом. Мог ли св. Сергий допустить мысль об осквернении церквей татарами? Можем ли и мы теперь допустить превращение новгородских храмов или киевских святынь в немецкие конюшни? Еще менее возможно, разумеется, примириться с мыслью о поголовном истреблении целых народов или о поголовном изнасиловании всех женщин в той или другой стране. Религиозный идеал иконы не был бы правдою, если бы он освящал неправду непротивленства; к счастью, однако, эта неправда не имеет ничего с ним общего и даже прямо противоречит его духу. Когда св. Сергий утверждает мысль о грядущем соборе всей твари над миром и тут же благословляет на брань в мире, между этими двумя актами нет противоречия, потому что мир преображенной твари в вечном покое Творца и наша здешняя брань против темных сил, задерживающих осуществление этого мира, совершаются в различных планах бытия. Эта святая брань не только не нарушает тот вечный мир – она готовит его наступление. В Апокалипсисе есть говорящий образ: там говорится о сатане, до времени посаженном на цепь, чтобы он не соблазнял народы (Откр. 20:2–3). Именно в этом образе мы найдем ответ на наши сомнения. Если грядущая вселенная должна быть храмом, из этого не следует, конечно, чтобы у преддверия этого храма бес мог утвердить свое царство! Если царство сатаны в нашей здешней действительности не может быть совершенно уничтожено, то оно должно быть, по крайней мере, ограничено, сковано цепями; пока оно не побеждено окончательно изнутри Духом Божиим, оно должно быть сдержано внешней силой. Иначе оно сметет с лица земли всякие храмы и постарается истребить в человеке самое подобие человека. Отсутствие сопротивления будет источником великого соблазна для народов! Чтобы они не вообразили, что царство звериное есть все во всем, надо положить конец этой нечестивой и безобразной его похвальбе. Пусть видят народы, что мир управляется не одним животным эгоизмом и не одной техникой. Пусть явится в человеческих делах и в особенности в делах России и высшая духовная сила, которая борется за смысл мира. Будем помнить, за что мы боремся, и пусть эта мысль удесятерит наши силы. И да будет наша выстраданная победа предвестницей той величайшей радости, которая покрывает всю беспредельную скорбь и муку нашего существования! Е. Н. Трубецкой. Умозрение в красках (1915)

Ехал в поезде. Соседи увидели, что я читаю «Православие» Булгакова, и разговор сам собой зашел о Церкви. Какая основная претензия постсоветских людей к Церкви? Конечно, коммерциализация. Вот и сейчас дама рядом со мной посетовала, что у католиков, дескать, свечки за свободные пожертвования раздают, а у нас прейскурант во всю стену. И с Богом пообщаться, выходит, беднейшим слоям населения никак нельзя! Она, конечно, к беднейшим слоям населения не относилась, но ситуация все равно находила возмутительной. И вот невдомек критикам церковных лавок, что купленная свечка — вовсе необязательный атрибут молитвы. Сделать это можно и просто так — подойди к иконе, да скажи несколько слов от себя, да прильни губами, только и всего. А повсеместная продажа свечек, помимо понятных экономических целей, отрицать которые глупо — в практическом смысле скорее уступка магическому сознанию: ведь должен же быть у беседы с Богом некий материальный коррелят, иначе как-то неэффективно выходит :)

как надо писать предисловия к переводу философской классики Из первого обширного перевода Платона на русский. Творения велемудрого Платона часть первая переложенная с греч.яз. на рос. И.Сидоровским и М.Пахомовым, находящиеся при обществе благородных девиц. Ч. 1., 1780

Что такое красота? В одном из предыдущих постов мы обозначили свою позицию о том, что искусство должно быть прекрасным. Но что такое красота сама по себе? Многие люди (не только в философии) искренне считают, что красота - в глазах смотрящего. В таком случае красоты в строгом смысле нет, ведь она полностью зависит от чьей-то субъективной точки зрения. На самом деле красота существует вне субъекта. Тогда в чем же она заключается? Хочется предположить, что в симметрии и соразмерности элементов того, что мы называем красивым, но ведь существует множество прекрасных вещей и без этого - блеск золота, солнечный свет, красивая мысль. Красота - есть чистый эйдос, идея. Чем более что-то удалено от этой идеи, чем больше в этом что-то примеси чего-то иного, тем удаленней эта вещь оказывается от красоты самой по себе и, тем самым, оказывается менее причастной к красоте. Истинная красота заключена не в наших глазах и не в самих вещах, а в том, что этот взгляд обуславливает вместе с этими вещами.

На пути в Ростов, а дальше…

Лекции мая Вход свободный по предварительной регистрации (клик по ссылке в названиях). 15 мая, 19:00 - 21:00 Лекция “Русское деревянное храмовое зодчество”, Арсений Симатов Расскажем, чем отличается русское храмовое зодчество от остальных мировых традиций деревянной архитектуры; кто его строил и как. Познакомим с самыми яркими памятниками и поговорим об их судьбе в современном мире. 18 мая, 15:30 - 16:30 Лекция “Образ традиционного костюма в кино”, Надежда Васильева Надежда поделится опытом работы с фильмами «Конёк Горбунок», «По щучьему велению» и «Летучий корабль» и расскажет, чем вдохновлялись художники, и как костюмы фильмов соотносятся с нематериальным наследием русского народа. 18 мая, 17:00 - 19:00 Кинопоказ “Мировая деревня” Смотрим и обсуждаем архивные экспедиционные записи 80-90-х годов из личного архива фольклориста Сергея Старостина. 30 мая, 19:00 - 21:00 Лекция “Русские праздники: между прошлым и будущим”, Даниил Крапчунов Расскажем, что и откуда мы знаем сегодня о русских праздниках, в чём был их смысл, насколько они совместимы с православной верой и есть ли им место в современности.

Друзья, обратите внимание на сбор. В нем задействовано много людей, которых я знаю лично: собирают РЭБки товарищи по солнцу севера, как закоренелые евразийцы, так и идейные студенты. Делается это все в производственном помещении, которое предоставил мой старый товарищ — кстати, он отозвался на это дело благодаря моим публикациям, так что ему отдельное спасибо… И Павла Бойцова, кому РЭБки направляются, я знаю лично — православный монархист, огненный патриот. Поддержите хорошее дело.

Батальон "Рубеж 31" призывает помочь закрыть небо над Белгородщиной Для батальона народного ополчения (самообороны) Белгородчины "Рубеж 31" (запрос от евразийца и друга Николая Арутюнова Руслана) необходимо две станции радиоэлектронной борьбы, которые помогут садить вражеские дроны. Также, напомним, ещё две станции просит "Ленинградский полк" (запрос поступил от нашего друга Павла Бойцова). Первая станция для этого подразделения уже в пути благодаря пожертвованиям наших подписчиков. Нужна ещё одна. Следующая станция - пойдёт батальону "Рубеж 31". На четыре станции РЭБ, напомним, нужно собрать 1 280 000 рублей. На момент прошлого отчёта было собрано 386 100 рублей. Сейчас из необходимой суммы собрано 443 975 рублей. Благодарим приславших пожертвования: 2000 Антон 5000 Ольга 1000 Антон 1000 Ольга 1000 Антон 1000 Игорь 5000 Павел 15 875 Дмитрий 26 000 китайский товарищ Ранее мы собирали средства на РЭБ для "Имперского легиона" и для 200-й Гвардейской бригады. Список всех сделанных для фронта поставок в рамках гуманитарного проекта #МыФронту собран здесь. Пожертвования направляйте 5336 6902 1699 0749 (владелец Никита Сергеевич Р.)

Вспоминаются слова академика Лихачева из «Заметок о русском». Ребенком он ездил на пароходе по Волге и наблюдал там пляску крючника.

Он плясал, выкидывая в разные стороны руки, ноги и в азарте сорвал с головы шапку, далеко кинув ее в столпившихся зрителей, и кричал: «Порвусь! Порвусь! Ой, порвусь!» Он стремился занять своим телом как можно больше места.

В этом «порвусь» — и желание охватить широким жестом все: не только пространства, но и само небо, стать ангелом, чтобы утешить, приголубить, понять людей с их горестями и радостями, Здесь и тоска: жажда порвать свое сердце, лишь бы нашлось в нем место для любого человека. Здесь — и лихость, фатализм: в широкой русской пляске человек уж не властен над собой, завертело, закружило, и вот — творится история, «летит мимо все, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства». Пространства наши, конечно, никогда не будут устроены, «облагорожены» по европейским меркам — не нарезать их на кусочки беленьким заборам в английском вкусе, не засадить газоном, который растет сто лет. Вечная творческая задача для русских: казалось бы, сделал все, что мог, вывернул себя — но что есть твое дело в масштабе всей неприкаянной России? Как ничтожен человек перед Богом, так ничтожен отдельный субъект пред всей Россией: повод для цинизма одних и радость для других. В человеке склада европейского буржуа это вызывает отчаяние, ведущее к желанию сбросить сбрую огромности Бога и национальных пространств в пользу чего-то более умеренного. В русском, напротив, огромность взывает к лихому оптимизму: ещё не все сделано, ещё ждёт своего часа последнее, русское слово.