Pan Meditat

Пишу такое.

Думаю, настало время ворваться с питчем книги про видеоигры, которую мы пишем с исследователем и гейм-дизайнером Александром Сусловым. Есть книги про гейм-дизайн и дизайн персонажей, но о создании аватаров и взаимодействию через них между игроками и виртуальными мирами написано немного. Попытаемся заполнить этот пробел. Между собой пока зовем ее рабочим названием «Тела и аватары» — она, надеюсь, прекрасно дополнит нашу книгу об архитектуре и видеоиграх, так как посвящена тем, кто эту самую архитектуру исследует. Что из нее можно будет узнать: — Какими бывают игровые аватары и почему разработчикам важно разобраться с тем, чем именно управляет игрок. — Как виртуальное тело вызывает у нас разные эмоции еще до того, как персонажи что-то говорят. — Почему Гордона Фримена неоднократно называли лучшим персонажем видеоигр, хотя это просто летающая камера с рукой. — Почему реалистичные анимации подходят далеко не всем играм, и по каким принципам лучше "срезать" эту реалистичность. — Как с помощью тела аватара можно разнообразить и углубить игровой процесс, заодно рассказав историю. — Как работает «эффект Протея» в видеоиграх, и зачем мы создаем аватары, не похожие на нас самих. — Как аватары позволяют разрешить одну из главных дилемм гейм-дизайна (какую? А вот узнаете). — Почему несмотря на желание исследовать безграничные миры, нам все еще часто интереснее ползать, чем летать. — Сколько у игроков может быть мотиваций и как хороший аватар позволяет их удовлетворить. — Почему Линк не рыбачит в последних The Legend of Zelda, что нужно знать про аффордансы и контекст интерактивности. — Зачем Пакману половой диморфизм. — Чему можно научиться у "японского аркадного" гейм-дизайна. — Почему тела в видеоиграх — это очень смешно и страшно. Ну и будет много хороших видеоигр, конечно.

Еще одна интересная предпосылка к дронам и камерам GoPro — использование голубей для фотографирования земли доктором Юлиусом Нойброннером. Изначально он использовал голубей для обмена рецептами и медикаментами с санаторием в паре километров от дома.

Кореи, как мы узнали из недавних новостей, активно шлют друг другу воздушные шары. Одни — с пропагандой, вторые — с дерьмом. То есть, используют устройства практически исконным образом. Жак Шарль запустил свой воздушный шар на водороде в 1783-м, и долетел аппарат до деревни Гонесс. Крестьяне приняли его за чудовище (почти как в фильме Nope) и принялись его сначала уничтожать вилами и косами, а потом еще протащили по полям, привязав к лошади. На всякий случай. К середине XIX века воздушные шары в качестве разведывательных устройств и наводчиков артиллерии начнут применять американцы во время Гражданской войны — общение с землей происходило по телеграфу. Конфедераты тогда ответили тактическими новшествами камуфляжа, обманок и противовоздушного оружия. Еще один заметный случай — осада Парижа во время Франко-прусской войны. С помощью шаров и голубей город покинули примерно 150 жителей и больше двух миллионов писем, общей массой в 11 тон, если верить книге The Fall of Paris: The Siege and the Commune.

Немного образов мегаструктур и линейных строений. 1. The Line City. 2. Великая китайская стена. 3. Один из аркологических скетчей Паоло Солери. 4. Novanoah II, Паоло Солери 5. Здание Tyler Corporation из «Бегущего по лезвию». 6. Проект Магнитогорска как линейного города. 7. Интерьер мегаструктуры из игры Echo. 8-9 Модели из Ikea Modular Sofa Designer. Мегаструктурному Дому листьев — мегаструктурный диван!

Немного образов мегаструктур и линейных строений. 1. The Line City 2. Великая китайская стена 3. Один из мегаструктурных скетчей Паоло Солери 4. Здание Tyler Corporation из «Бегущего по лезвию». 5. Проект Магнитогорска как линейного города 6. Модель линейного города бюро Arcosanti 7. Интерьер мегаструктуры из игры Echo. 8-9 Модели из Ikea Modular Sofa Designer. Мегаструктурному Дому листьев — мегаструктурный диван!

Коулун жив Привет, это Валерий. Раз в несколько лет появляется неплохое видеоэссе про «город-крепость» Коулун (Цзюлун) — перенаселенный пятачок Гонконга, многоэтажный самоуправляемый самострой, средоточие наркомании, бандитизма и зубоврачебных кабинетов. Вот и Дами Ли, канадская архитекторка и ютьюб-персоналия с образовательным каналом, объясняет эту урбанистическую аномалию через понятие ризомы, введенное философами Делёзом и Гваттари. Лабиринт хаотично выстроенных в 1950–1980-х трущоб Коулуна — не древовидная иерархическая структура, а лишенная единого ствола грибница-ризома (в ролике как наглядный пример возникает тарелка спагетти). В качестве важных книг о Коулуне Дами Ли предъявляет пару иллюстрированных альбомов и научно-фантастическую мангу Kowloon Generic Romance Дзюн Маюдзуки — мелодраму в антураже города-ризомы, пронизанную ностальгией и фокусами памяти (героиня не может разыскать кафе, куда коллега водил ее еще вчера, и это только начало). В поселении-грибнице свои законы природы, и, как лабиринт-калейдоскоп, оно требует подстройки ментальных карт. Комикс полон ветвящихся коридоров, забегаловок с китайской едой, уставших офисов, хитросплетений труб на низких потолках, вайбов «Любовного настроения» Кар-Вая и «Соляриса» Тарковского. Рисунок, кажется, намеренно стилизован под мангу из 1990-х: как раз тогда, подростком, Маюдзуки прониклась духом Коулуна, «гонконгской готикой», через игру Kowloon's Gate для первой PlayStation. Реальный район-лабиринт снесли в 1994-м, расселив протестовавших жителей в типовые многоэтажки и разбив на месте трущоб парк. Но память о «городе-крепости» так или иначе возвращается. В виде иллюстраций-планов из книги историка и антрополога Хироаки Кани, где грибница представлена в разрезе. В виде интерьера гейм-центра Warehouse Kawasaki, инфографики газеты South China Morning Post, манги Дзюн Маюдзуки, ремейка Kowloon's Gate VR: Suzaku, игры о котике Stray, видеоэссе Дами Ли. Ризома имеет множество произвольных точек входа и выхода, и как знать, когда мы встретимся с ней опять.

С ехидным оскалом и образом мема "а разговоров-то было" в памяти читаю о сокращении мегастройки города-линии The Line всего на каких-то 98.6%, то есть со 170 до 2,4 килилометров. Кто не застал футуристичные рендеры, это часть огромного проекта Neom в Саудовской Аравии; город будущего предполагал размещение 9 миллионов человек и олицетворение идей «когнитивного города» (что бы это ни значило) и «цивилизационной революции», чтобы сразу и производство, и доступная среда, самоуправление через искусственный интеллект. Но если откинуть характерную для местности приверженность абсурдным архитектурным изыскам из разряда высекания моря — почему линия-то? Магнитогорск тоже изначально проектировался как линейный город, а Волгоград таким и построили — был у архитектора Николая Милютина пунктик на этот счет, чтобы люди жили напротив работы, превратить пространственный зазор между образованием, жизнью и трудом в игольное ушко. Еще чуть раньше испанец Артуро Сориа хотел таким образом "одеревенить город" и "урбанизировать деревню" — город внутри, деревня с рекой снаружи. Так что с The Линией — саудиты восхитились идеями советского наркома и испанского градостроителя? Современная «Линия» следует некой третьей логике. Вообще, хорошо, что существуют рендеры и планы Линии (и, пожалуй, хорошо, если они не воплотятся в жизнь), потому что на самом деле это занятный эксперимент в архитектурном воображении. Американцы до последнего времени обожали небоскребы, фаршированные офисами и магазинами; сегодня весь этаж занимает одна компания, завтра — вторая, послезавтра тут расставят бутики, а этажом ниже будут разные семинары проводиться. Когда здания превращаются во вместилище “чего угодно”, то город превращается в кучу многофункциональных коробок, разделенных дорогами, но объединенных инфраструктурой. Нужно добраться с пригорода до работы на 85-м этаже, туда же нужно доставить воду и электроэнергию. Может, было бы лучше, если бы мы могли положить небоскребы на бок? Убрать лишние дороги, а с ними и лифты. Во второй половине XX века люди воображали себе будущее урбанизации через аркологии и мегаструктуры: либо заковать всю экосистему под купол, либо превратить торгово-производственный молл-центр в целый мир, (забавно и то, что обе модели частично стали реакцией на распространение автомобилей). Тут, как водится, дивный сон наяву кошмаром мы назовем — одной из самых известных мегаструктур до сих пор, наверное, остается город Коулун, где хорошо не было, кажется, никому вообще. The Линия в этом отношении предлагает все ту же мегаструктуру, но без привкуса киберпанк-дистопии — солнышко светит всем, но всегда можно нырнуть в тень меж стен. Такой вот арабский социал-футуризм за большие деньги мог бы быть. P.S. Есть, правда, и вроде как успешные примеры соларпанковского градостроительства в виде города Алмере.

Неожиданно прочитал феерический текст о том как Ватикан однажды помог науке поставками мочи. Началось все с борьбы ученого Бруно Луненфельда с проблемой бесплодия, а закончилось практически алхимией. В 1957 году он выступил с докладом в попытке заручиться поддержкой фармацевтической компании Istituto Farmacologico Serono. Для успешной терапии и создания нужного лекарства Луненфельду недоставало единственного компонента, но ни большая фарма, ни, кажется, кто-либо другой не смог бы обеспечить его поставки в нужном масштабе. Никто кроме одного человека со связями с Папой Римским Пием XII-м. Для создания лекарства им понадобилась сотня монахинь в менопаузе, чтобы за год они произвели 30 000 литров мочи. Этого объема хватило на 75 упаковок. Ученые уже в начале XX века понимали связь между женской мочой и гормонами, и на основе этого наследия Луненфельд с коллегами искал в них способ облегчить симптомы менопаузы. Со временем выяснилось, что если давать женщинам лекарство, содержащее эстроген и тестостерон, а затем их мочу вводить мышам, то она одновременно и простимулирует процесс овуляции, и сработает как контрацептив. До этого гормоны гонадотропины, необходимые для процесса, получали из лошадиной крови и вводили людям. Исследования проводились в жестких финансовых условиях, поэтому начать разработку сразу и лекарство от бесплодия, и контрацептив Луненфельд не мог. На решение повлияла история — бежавший из Германии и переживший войну еврейский ученый выбрал борьбу с бесплодием. А монахинь в менопаузе выбрали потому, что попадание в состав гормонов хотя бы от одной беременной женщины сделает бесполезной всю дозу лекарства, ошибок быть не могло. Невозможно не отметить и отношения ученых с церковью. Папа Пий XII, также принявший судьбоносное решение поддержать Луненфельда, был очарован идеей сотворения жизни и таинством деторождения, хотя в его собственной церкви женщины принимали обет безбрачия. Технологию “детей из пробирок” он при этом считал небогоугодной. После его смерти всё решили деньги — вторая половина XX века в Италии ознаменовалась борьбой не только с бесплодием, но и с различными способами ухода племянников Папы от налогов. Высшее духовенство в то время выживало как могло, обретая земные богатства и кресла директоров в различных компаниях, так что и позиция по ЭКО со временем смягчилась. Уже к 1985 году на производство пергонала требовалось 30 миллионов литров мочи, а логистика производства стала воистину глобальной. Получить данные о донорах при этом почти невозможно: итальянские монахини меняли имена, а сегодня к ним добавились, например, анонимные жительницы китайских деревень. Ни об условиях, ни об оплате их труда ничего не известно.

«Цветы моря», London: The Graphic Illustrated Weekly Press, 1907