Люди Долгой Воли

Добавлю несколько интересных замечаний, которые пришли мне в голову за это время и которые, если не опубликовать их здесь, вовсе исчезнут: В статье «Против свободы» было бы неплохо заметить (помимо всех уже приведённых аргументов), что истинный участник республики не просто не имеет мотивации "Жить в республике, чтобы жить в республике" (какая по сути говоря присуща всем республиканцам, как представителям политического движения) — он, более того, скорее имеет мотивацию совершенно обратную: иными словами, он, по возможности, предпочёл бы и вовсе до последнего не объединяться в подобного рода политические союзы, будь у него такая возможность (то есть будь он способен в одиночку противостоять всем остальным и насаждать свою волю). По-республикански понимаемый феномен свободы — это, прежде всего, союз сильных и равных людей, имеющих общую мотивацию отстоять себя, свой человеческий тип, относительно других человеческих типов. Такой человек будет стремиться к консолидации с как можно меньшим числом людей с как можно большим количеством общих с ним признаков — в пределе же своём он бы предпочёл эгоизм в своей максимальной степени (культивацию своего и только своего человеческого типа, то есть быть в стороне ото всех). Таким образом, республики возникают не из потребности жить вместе, а из невозможности выживать порознь. И современные же республиканцы — далеко не пример последнего. В «Христианской республике» было бы очень кстати сформулировать следующую мысль: религия для античных (стало быть, аутентичных) республик была ни в коем случае не целью, но только только лишь орудием на службе этой самой республики. Это был, прежде всего, институт, задача которого (как и всё в республике) сводилась к уже упомянутой культивации и сохранению определённого человеческого типа, свойственного только этой республике — в случае религии это было, прежде всего, сохранением культуры, традиции и обычаев, уникальных для людей, проживающих в этой местности. Таким образом, любая интернациональная религия (как всё то же христианство), которая "не делает разницы между эллином и иудеем" и которая постулирует фундаментальное равенство всех людей вообще (то есть в том числе равенство жителей республики с их априори враждебно настроенными соседями) не может исполнять эту роль и, как следствие, противоречит логике республиканизма. Подобная "мировая" религия не только складывает с себя свои полномочия — более того, она начинает претендовать на то, чтобы из (теперь уже бесполезной) функции общества сделаться его целью. Общество более не служит цели самоусиления и самокультивации, оно отныне служит "интересам Бога" — и ладно бы речь шла про их собственного, местного бога (тогда служение ему так или иначе означало бы и выполнение озвученных выше задач) — нет, речь идёт про мирового, общего для всех людей Бога с большой буквы. Следствием подобного становится ослабление, одряхление и загниение общества (впрочем, нет, принятие такой религии само уже есть следствие ослабления, одряхления и скорой смерти общества).

Запись эфира https://t.me/RadioQR/64

Друзья, начинаем https://t.me/RadioQR?livestream

В связи с выходом недавнего поста поступило предложение выступить в эфире радио Свободной волны, чтобы более подробно раскрыть позицию по вопросам политики и либертарианского/республиканского движения, а также того, почему я оттуда ушёл. Поскольку запрос на подобные объяснения действительно есть, такой эфир действительно будет полезным и информативным. Помимо этого, организаторы мероприятия — мои старые, хорошие знакомые, которые следили за каналом с самого начала. Поэтому приглашаю всех вас в воскресенье в 18:00 присоединиться к нашему эфиру, уверен, будет много интересного и, я надеюсь, действительно нового, если не для всех, то хотя бы для многих. (перед началом здесь будет опубликован дополнительный анонс)

Дорогие друзья, прошедшие со мной путь в несколько долгих и насыщенных лет. Как можно догадаться по характеру последней статьи, я более не могу оставаться в рамках либертарианского/республиканского дискурса, ибо пришёл к пониманию всей глубины его несостоятельности. В связи с этим хочу сделать несколько объявлений: — Я создал новый канал, посвящённый, как ни странно, психологии — всех удивлённых и заинтересованных прошу проследовать по ссылке: https://t.me/nti_psy/5 — Данный канал, хотя и не закрывается, но консервируется до лучших времён, ибо на данный момент политическая тематика меня волнует в самую последнюю очередь. Тем не менее, я не исключаю (как и не обещаю), что в будущем (причём весьма обозримом) могут появиться те или иные новые мысли на этот счёт. Но совершенно точно не в том же ключе, что и прежде. Обращаясь же к вам чисто по-человечески, хочу пожелать самореализации и самоуглубления, чтобы вы были полноценными акторами нашей реальности, движимые, не призраками, но собственной волей. Удачи!

Против свободы Сегодня в нашем меню: либертарианство в республиканском соусе — прошу всех к столу и желаю приятного аппетита. Тебя надули, как воздушный шар: Укол тебя убьёт, а не удар!

Против свободного рынка Свободный рынок со всеми его принципами и законами, вытекающими из торговой логики, является одним из, если не единственным (и потому главным), механизмом по развороту общественной иерархии от строгой аристкоратической череды рангов, в которой более многочисленное (и, как следствие, более низкое) служит всё более возвышенному и редкому, где целью общества является не само общество, а как уже было неоднократно сказано, его высшие части, его знать. Разворот же этот происходит к чему-то совершенно противоположному, главным образом — к нашей изнеженной демократизмом современности и её убеждению, что высшее обязано служить низшему, то есть что высшие чины, правители и все прочие, кого смело можно именовать элитами, должны прислужливо реализовывать волю большинства, народа, то есть, как было замечено, черни. Главным же ключом к пониманию этого рокового убеждения современности является представление о самоценности общества в целом, о том, что всё оно целиком имеет некую протянутую во времени волю саму по себе, а также, что эта воля имеет ценность. Высшую ценность. Нетрудно догадаться, как соотносится рынок с двумя названными формациями, а также, какой из этих двух формаций он более всего потворствует, выражением чего является и он сам: конечно, не как явление (поскольку здесь я настаиваю на противоположной расстановке причин и следствий), но как оформленный и сформулированный феномен, называемый "Свободным рынком". Прежде всего, да простят меня социалисты и все прочие проповедники равенства, но на тесную связь свободного рынка и берзрангового общества указывает его эгалитарная природа. Именно так — история не знала ещё ни одной идеи и ни одного воплощения какой бы то ни было идеи, которая бы так эффективно и при этом так скромно способствовала становлению пресловутого egalite, равенства. И вправду: как только дело начинает идти об извлечении максимальной прибыли, нам (иными словами, каждому участнику рынка) становится выгодно повышение спроса и расцвет его многообразия, что проще и неизбежнее всего достигается увеличением числа клиентов. В этом случае совершенно недопустимо, чтобы какие-то категории населения не были допущены до экономической активности — чтобы, например, женщина, была ограждена нравами и/или законами от возможности (и вместе же с тем — необходимости) работать, а после тратить заработанные деньги, покупая товары или услуги. Невидимая рука рынка разрушит любую ранговую иерархию, сведя вообще всех поначалу до единой категории граждан разных стран, а после и вовсе — до людей (о чём нам и проповедует современный либерализм, поедающий порождённое им же и всё менее нужное в современных реалиях национальное чувство). Глобализм — есть не что иное, как результат работы рыночных предусловий. Но надо сказать и про куда более приземлённые (что также значит и более фундаментальные) соображения: предприниматель, компания и.т.д, словом, все те, кто продают некие товары и в особенности услуги, априори находятся по отношению к клиенту в подчинённом положении — это проявляется как в самом факте удовлетворения спроса, то есть в том, что они становятся некоей рыночной функцией для обширных слоёв населения, так и в том, что часто они бывают вынуждены в прямом смысле лебезить перед клиентом, всюду указывая ему на то, что он — хозяин положения. При этом очевидно, что эти же самые предприниматели и все прочие подобные агенты являются вместе с тем экономической элитой общества. То есть рыночный закон всегда и везде, неизбежно, как бы нам ни хотелось желать обратного, но будет вести к тому, что люди, побеждающие с его помощью — это лакеи чужого спроса, существующие ради кого-то. Какова судьба аристократии в таком обществе? Самая незавидная. Тем страшнее законы рынка, что они менее всего отвратимы, как, впрочем, и эволюция, которая аналогичным образом ставит под вопрос успешное выживание высших людей. Что это говорит нам о свободном рынке и о свободе, с которой он так тесно связан..?

Выводы о постмодерне 1) Наш нынешний дискурс политического постмодерна является самодостаточным, поскольку его главная функция — могильческая. Он финализирует и цементирует очертания современности, тем самым говоря, что она закончилась или же вот-вот закончится. Нет абсолютно никакой проблемы в том, что мы в его рамках опираемся на старые термины, прибегая к приставкам "пост-", поскольку мы везде и всегда говорили не о грядущем, а об ушедшем. "Постмодерн" — это лишь лёгкая вуаль, накинутая сверху для красоты и не выполняющая никаких серьёзных функций кроме, разве что, послесловия, гласящего "Продолжение следует". Нет ни одной причины стесняться всей этой "несамодостаточности". 2) В равной мере бессмысленной и в равной мере наивной будет попытка изобретения нового, "немогильного" дискурса, ведь, как уже было раскрыто выше, идеи и слова не формируют эпохи. Мы пятимся в неизвестное будущее и потому взор наш направлен исключительно в прошлое, как и наши словесные описания. Не так важно, отравлены ли вы фантазиями детерминизма с его предопределённостью, поскольку даже если предположить нечто подобное, нужно резонно задаться вопросом: "А что же остаётся человеку?". Подробности — это не так мало. По поводу грядущей эпохи надо думать так: оставьте роль её могильщика историкам будущего (если вообще будут ещё историки и будет ещё будущее) и не пытайтесь её описать, самое лучшее, что можно сделать по отношению к ней — быть её участником.

О дающих имена Многие по своему малодушию (или наивности) до сих пор думают, будто бы есть какая-то высшая необходимость в придании нашему дискурсу некой «самодостаточности» (на деле же — только лоска самодостаточности) путём выдумывания собственных слов. И мне несложно понять это желание, эту неприязнь к употреблению терминов, вроде "Постмодерн" и "Неофеодализм", поскольку все они, хотя и претендуют на новые смыслы, так или иначе опираются на старые эпохи и их систематики. Единственным же оправданием этой опоры может служить только лишь желание оттолкнуться, уйти прочь — к своим эпохам (но не факт, что своим систематикам). Но почему же это до сих пор не было сделано? Что столь незримо, сколь и неумолимо мешает нам преодолеть все эти костыли в виде "пост-" и "нео-", которые одним только своим присутствием в слове как бы говорят: "Ваш дискурс неполноценен, ваши термины посредственны"? Непонимание этого кроется в том современном (и, стало быть, бесполезном) заблуждении, которое гласит, что слова предвосхищают и определяют действительность. Природой подобных иллюзий, как это обычно и случается, являются народные суеверия с характерной для обывателя "наблюдательностью": она указывает ему не только на весьма сомнительное учение о причинности, но также и на не менее сомнительную расстановку причин и следствий. Не только слова, но и главным образом идеи вогружает он на знамёна всех исторических процессов, считая, будто бы это та или иная идея изменила мир, а не изменяющийся мир принял ту или иную идею сообразно характеру своих изменений. И хотя нельзя не признать за этим некоторую долю практической эффективности (которую мы можем наблюдать на примере семантической революции левых или же, в более позднем варианте, — фемминитивов), в конечном итоге это так и остаётся народным суеверием, которое недальновидные мыслители принимают за основания собственных философий. Но мы не станем этим обманываться — нам будет достаточно самого поверхностного (а значит, и самого верного) взгляда на историю, чтобы увидеть: эпохи никогда не осмыслялись и не назывались их современниками. Действительно: ни древние греки, ни жители средневековья не осознавали феноменальность своей эпохи в той мере, в какой эти эпохи понимаем мы. Любой исторический взгляд всегда обладает свойством опосредованности (не только изучаемым временем, но и временем изучающих), он — лишь следствие рефлексии, ухода за рамки наблюдаемого явления, нахождение же внутри всегда будет ставить в тупик, приводя в конечном счёте либо к неправильным, либо к неполным выводам. Имя эпохи — свидетельство её смерти. Но не значит ли это, что наша неспособность дать имя обсуждаемой эпохе "Постмодерна" есть лишь признак нашего нахождения в ней или её нахождения в будущем? — В том и в другом случае мы не смогли бы её описать. Что из этого является правдой установить невозможно (и вместе с тем не нужно), но можно сделать два важных вывода...

Щедрость без границ После небольшого перерыва видеоподкаст «Радио Республика» вновь на всех экранах страны: в новом выпуске самые актуальные события по-прежнему рассматриваются через призму республиканской философии. На студии 1984 Белькович и Быстров поговорили о том, какой народ живёт в ЛДНР, кто и почему связывает будущие поколения, как правильно прирастать новообразованиями, и зачем бандитам собственная историософия. Любимые голоса о самом актуальном. Послушать можно здесь: Вк | Яндекс.Музыка | Apple Podcasts | Google Podcasts | Spotify | YouTube Ждём ваши вопросы здесь Поддержать подкаст можно здесь: Яндекс-кошелёк: 4100116426913820 Карта (Сбербанк): 2202 2014 6788 5071 Биткоин: 1KfVJgm5Pg1EinmZuopHkKkhKvnLTTLdp7