Михаил Нейжмаков

О перспективах и рисках для главы Дагестана Сергея Меликова — мой комментарий для EADaily (от 4 июня): «Можно вспомнить, что после 2006 года, когда первым президентом республики стал Муху Алиев, ни один руководитель Дагестана не проработал в должности более одного срока. Конечно, в 2023-2024 годах наблюдался консервативный тренд в вопросах губернаторских ротаций, когда та же региональные руководители, чьи позиции считались уязвимыми, получили поддержку Центра в вопросе выдвижения на новый срок. Например, одним из наиболее проблемных событий последнего года с точки зрения перспектив Сергея Меликова многие считают произошедшие в конце октября 2023 года беспорядки в аэропорту Махачкалы. Однако, скажем, всплеск протестной активности в Башкирии в январе 2024 года, в итоге, не стал препятствием для выдвижения главы республики Радия Хабирова на новый срок. В 2025 году, когда истекает срок полномочий Сергея Меликова, на пути к парламентской кампании-2026 интенсивность ротаций в губернаторском корпусе может возрасти. Но, поскольку с Дагестаном не связаны электоральные риски для Центра в рамках федеральных кампаний, само по себе постепенное приближение думских выборов источником риска для главы республики вряд ли станет. В то же время, вполне вероятно, что с учетом усиления внешнеполитических вызовов, Центр, в конце 2024-первой половине 2025 года может более жестко спрашивать с глав регионов, особенно геостратегических территорий, в случае заметных протестных всплесков на местах. Между тем, в Дагестане в течение ближайшего года, помимо обычных поводов для локальной протестной активности (например, состояния коммунальных сетей) могут добавиться новые. Скажем, Сергей Меликов упоминал в рамках представленного в мае 2024 года Послания Народному Собранию республики о необходимости «приступить к проработке и в последующем реализации реформы в области местного самоуправления», а также о мерах по проведению муниципальной реформы в Махачкале. Но, как показывает опыт других регионов, реформы в муниципальной сфере могут создавать новые поводы для локальных конфликтов, подчас, весьма резонансных. На этом фоне, вполне возможно, Центр пока не будет форсировать смену руководства Дагестана, учитывая, что наиболее сложные задачи с риском появления новых конфликтов часто оставляют действующим руководителям регионов. Но вот в 2025 году риски замены руководства республики могут усилиться. Многое будет зависеть в том числе, от того, насколько руководству региона в ближайший год удастся удержать локальную протестную активность под контролем». https://eadaily.com/ru/news/2024/06/05/geostrategicheskaya-territoriya-grozit-li-smena-glave-dagestana-melikovu

О последствиях заявлений представителей Пентагона, что президента США «недавно поручил своей команде обеспечить Украине возможность использовать предоставленное США оружие в целях контрбатарейной борьбы в (районе) Харьковской области с тем, чтобы Украина могла наносить ответные удары по российским силам» - мой комментарий азербайджанскому изданию Bizim.Media. Полный русскоязычный вариант моего комментария (от 4 июня): «О чисто военной стороне предоставим судить военным экспертам. Однако, как показывает мировой опыт, если у одной из сторон противостояния появляются новые возможности, при этом, не ведущие к скорому перелому в ходе конфликта, в ближайшей перспективе такой конфликт сохранит свой затяжной характер. При этом «прощупывание почвы» по поводу перехода к мирным переговорам будет происходить, том числе, благодаря активности потенциальных посредников — включая Турцию, Сербию или ряд постсоветских государств. Но выше вероятность, что, как минимум, до ноября-декабря 2024 года перехода к публичным переговорам как между Москвой и Киевом, так и между Россией и западными игроками о конкретных путях разрешения кризиса вряд ли произойдет. Выше вероятность, что шансы для более активного переговорного процесса могут появиться в течение 2025 года. Под сценарием «мировой войны», как правило, понимается вовлечение в такой конфликт, по крайнем мере, двух крупных держав. Однако разрастание круга прямых участников российско-украинского конфликта в ближайшей перспективе вряд ли возможно. То есть, в ближайшем будущем вряд ли появятся государства, которые открыто, под собственным флагом, направят свои военные контингенты, чтобы поддержать Киев или Москву. Таким образом, в ближайшей перспективе можно говорить не о «Третьей мировой войне», а о вариации «Холодной войны», но в более жестком формате. Скорее всего, в ближайшей перспективе между западными державами и Россией на этом фоне будет идти своеобразная игра «горячо-холодно», когда более жесткие заявления сменяются более мягкими и наоборот. Для аналогии — можно вспомнить, как не так давно. глава МИД Польши Радослав Сикорский в интервью «Gazeta Wyborcza» намекнул на возможность отправки польских войск на Украину, хотя и в достаточно обтекаемых выражениях («мы не должны исключать ни один вариант»), но через некоторое время замминистра национальной обороны страны Цезарий Томчик заявил, что у польского правительства таких планов нет. Не исключено, что обмен наиболее жесткими заявлениями между представителями, например, США и России в 2024 году может наблюдаться с августа по ноябрь — в период решающей фазы президентской кампании. При этом, в случае прихода к власти Дональда Трампа, публичная напряженность между Москвой и Вашингтоном на первом этапе его президентства на фоне российско-украинского конфликта может даже усилиться. Ведь политический стиль Дональда Трампа — максимально усилить напряженность, чтобы в последний момент перейти к прагматичным переговорам. Недавно обсуждавшееся заявление Трампа, что он «бомбил бы Москву и Пекин» может быть игрой не только на внутреннюю аудиторию в США (стремление подчеркнуть свою брутальность по сравнению с более осторожным Джозефом Байденом и попутно отмежеваться от обвинений в связях с Москвой), но и подводкой к такому жесткому стилю начала его президентского срока в случае победы». https://bizim.media/az/dunya/195782/ukrayna-savasi-sulh-yoxsa-dunya-muharibesi-merhelesine-keck-rus-politoloqdan-zl-aiqlama/

О факторах, предшествовавших смене главы Республики Алтай — экспертные комментарии, в том числе мой (был подготовлен 3 июня, то есть, еще до отставки Олега Хорохордина): «Логика появления слухов о возможной смене главы Республики Алтай понятна — по ситуации на середину дня 3 июня так и не состоялась встреча Олега Хорохордина с президентом, хотя ранее фактическую поддержку Центра в вопросе о выдвижении на новый срок получил даже целый ряд губернаторов, чьи позиции считались максимально уязвимыми. Стоит учитывать, что этот регион обычно отличался довольно высоким уровнем протестного голосования. Хотя на президентских выборах-2024, по данным ЦИК РФ, результат Владимира Путина по региону почти не отличался от общероссийского (86,49% против 87,28% по стране в целом), ранее, на парламентских выборах-2021 здесь был достигнут весьма высокий результат КПРФ (30,09%). Понятно, что это, во многом, следствие долгосрочных тенденций, наблюдавшихся и до прихода Олега Хорохордина на пост главы региона. Но даже на фоне максимально осторожной тактики Центра при проведении ротаций в губернаторском корпусе в 2023-2024 годах, выше вероятность, что федеральные власти могут пойти на замену руководства протестного региона. Республика Алтай не так часто попадает в поле зрения федеральных СМИ или создавала поводы для заявлений крупных федеральных чиновников. За последний год к проблемным информационным поводам для руководства этого субъекта РФ можно было бы отнести, например, результаты инспекционной поездки в регион в октябре 2023 года Дмитрия Демешина (на тот момент замгенпрокурора РФ), поручившего прокурору республики Анатолию Богданчикову внести представление Олегу Хорохордину по поводу отставание от графика строительства многоквартирного жилого дома для детей-сирот. С другой стороны, вопросы к властям этого региона со стороны Центра до сих пор, как правило, были менее жесткими, чем к руководству ряда субъектов РФ, где в 2023-2024 годах менялись губернаторы. Источником позитивных информационных поводов для команды Олега Хорохордина является внимание Центра и инвесторов к реализации туристических проектов в регионе — прежде всего, курорту «Манжерок». Скажем, в ходе визита в регион в июле 2023 года, его посещал премьер Михаил Мишустин. В то же время, есть примеры, когда достаточно успешная реализация в регионе крупных проектов с федеральным финансированием не мешала замене глав таких субъектов РФ». https://mskgazeta.ru/politika/v-zone-riska-po-otstavkam-mogut-nahodit-sya-glavy-eshe-neskol-kih-regionov-13450.html

О публикации «Financial Times» по поводу слухов, что США поставят КНР новый жесткий ультиматум с целью пресечения китайских поставок товаров двойного назначения для России - экспертные комментарии, в том числе мой (от 1 июня). — Собственно, стремление США максимально ограничить поставки продукции двойного назначения из Китая в Россию не является секретом, — говорит директор по аналитическим проектам Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков. -  Представители администрации Джозефа Байдена неоднократно об этом заявляли. Также Вашингтон неоднократно призывал европейские державы к сотрудничеству в этом вопросе. Например, госсекретарь США Энтони Блинкен в ходе Всемирного экономического форума в Эр-Рияде в апреле 2024 года отмечал, что, возможно, даже более важно, чтобы Пекин услышал о необходимости таких ограничений от европейских стран. Наконец, Минфин США уже вносил в санкционный список китайские компании, которые в Вашингтоне подозревают в поставках компонентов для нужд российского ВПК. Поэтому у слухов, которые упоминаются в этой публикации «Financial Times», может быть определенная реальная основа. «СП»: У Вашингтона есть повод беспокоиться и ставить ультиматумы? —МН-Понятно, что, усиливая давление на государства, сотрудничающие с Россией в условиях СВО, США уделят внимание, в первую очередь, поставкам, значимым для российской оборонной промышленности. Очевидно, что США стремятся, насколько это возможно, ослабить технологические, а также финансовые возможности России в условиях конфликта Москвы и Киева. Поэтому и акцентируют внимание именно на теме поставок товаров двойного назначения из КНР. «СП» По-вашему, как Китай реагирует на ультиматумы в принципе? Можно ли ему их ставить? —МН-На уровне официальных заявлений Пекин, конечно, будет отвечать, возможно, даже, достаточно резко, что любое вмешательство США в его двусторонние отношения с другими государствами неприемлемо. Примерно в таком духе было выдержано, например, сделанное в апреле 2024 года заявление официального представителя МИД КНР Ван Вэньбиня, что «легитимные и законные права и интересы Китая не должны ущемляться» и прокомментировавшего позицию США в этом вопросе репликой, что «подливать масло в огонь, перекладывая вину на других, — это лицемерно и безответственно». Но на практике Китай достаточно осторожен. Многократно не подтверждавшиеся слухи о «скором начале» военной операции КНР на Тайване — один из ярких примеров. То есть, ультиматумы США для Китая являются поводами для политического торга с Вашингтоном, что может предполагать и уступки американской стороне. «СП»: Чем Китай может ответить на данный ультиматум? —МН-Возможно, Пекин снова сделает какие-то демонстративные шаги, чтобы показать, что он готов отвечать на давление Вашингтона. Как известно, в МИД КНР в мае 2024 года уже объявляли о «введении контрмер против 12 американских военно-промышленных компаний и 10 руководителей, аргументируя это также необходимостью реагировать на поставки американского оружия на Тайвань. Но на практике такие шаги будут, скорее, прелюдией к новым раундам переговоров с США, в рамках которых Пекин будет и идти на уступки Вашингтону, в том числе при необходимости ограничивая свое взаимодействие с Россией. «СП» Как нам на это реагировать? Понять, что мы пока не ровня США для Китая в экономике и простить? Совместно искать пути обхода санкций? —МН-России в данном случае стоит помнить о пределах, в которых Китай готов действовать в условиях давления со стороны США, и помнить, на какие примерно шаги навстречу Москве Пекин готов идти в этих условиях, а на какие нет. https://svpressa.ru/politic/article/417124/?ec=1

Может ли решение Казахстана вывести движение «Талибан» (признано в России террористическим и запрещено) из своего списка террористических организаций повлиять на отношения Москвы и Кабула — мой комментария для канала InVoice Media. Полный вариант моего комментария: «У России и государств Центральной Азии, все же, не до конца совпадают мотивы, подталкивающие их к выстраиванию отношений с правительством «Талибана» (движение запрещено и признано террористическим в РФ). Конечно, в обоих случаях у такого курса есть экономическая мотивация — скажем, директор 2-го Департамента Азии МИД РФ Замир Кабулов недавно отмечал, что «Афганистан нуждается в целой номенклатуре товаров первой необходимости». При этом для стран Центрально Азии, особенно, непосредственно граничащих с Афганистаном, важный мотив для переговоров с «талибами»- стремление снизить риски в сфере безопасности. Кроме того, ряд государств региона хотели бы усилить свою роль в качестве связующего звена между правительством «талибов» с одной стороны и крупными игроками и международными организациями с другой. Можно отметить ряд переговоров, состоявшихся на площадках Узбекистана - например, прошедшую в апреле 2024 года министерскую встречу по развитию мультимодального транспортного коридора «Беларусь – Россия – Казахстан – Узбекистан – Афганистан – Пакистан». Или неоднократные заявления руководства Казахстана с призывом создать в Астане Региональный центр ООН по целям устойчивого развития по Центральной Азии и Афганистану. С другой стороны, ярко выраженным примером куда более настороженного подхода к вопросам взаимодействия с правительством «талибов» является Таджикистан. Для России же дополнительный мотив — стремление укрепить собственные позиции регионе, где пересекаются интересы, в том числе, Москвы, Вашингтона, Пекина и ряда значимых игроков Большого Ближнего Востока. Как известно, ранее делегации правительства «талибов» уже посещали Россию. Поскольку именно в мае 2024 года было публично заявлено, что МИД и Минюст РФ доложили президенту о появлении условий для исключения «Талибана» из списка запрещенных, это может свидетельствовать, что могли выйти на завершающую стадию переговоры о неких важных соглашениях между Москвой и Кабулом, возможно, принципиально нового уровня, чем до этого. И ключевые аспекты этих договоренностей не обязательно будут объявлены публично. Что касается отношений внешних игроков и правительства «талибов» на перспективу — сейчас в мире доминирует тренд на более-менее осторожное налаживание контактов с Кабулом. На будущее - многое будет зависеть от внутренней ситуации в самом Афганистане». https://t.me/invoicemedia/3081

О перспективах заключения мирного соглашения между Баку и Ереваном — мой комментарий для АЗЕРТАДЖ (от 30 мая). Полный вариант моего комментария: «Говоря о перспективах заключения мирного соглашения между Баку и Ереваном — пока сохраняются шансы на его подписание в конце 2024 — начале 2025 года. Стоит учитывать, что у обеих сторон есть мотивы, чтобы переговорный процесс не затягивался. Для Баку важно закрепить изменение баланса сил в регионе на уровне официального договора. Армянская же сторона, скорее всего, учитывает, что для нее пространство для маневра может сократиться в период примерно с лета по ноябрь 2024 года, когда будет проходить решающая фаза президентской кампании в США и внимание Вашингтона, к которому нередко апеллирует команда Никола Пашиняна, во многом, может быть отвлечено от Южного Кавказа. Существенная пауза в переговорах могла бы иметь место в случае, если бы нынешняя протестная кампания привела к падению правительства Никола Пашиняна или, по крайней мере, вела бы к существенному усилению таких рисков. Но пока выше вероятность, что действующее правительство Армении удержит контроль над ситуацией. При этом фактором риска для переговоров по мирному соглашению остаются спорные вопросы, например, по разблокированию транспортных коммуникаций в регионе. Скорее всего, эта тема будет одной из самых сложных в рамках переговоров, хотя, вероятно, попытки найти компромиссный вариант в этой сфере в ближайшие месяцы будут предприниматься активнее. По крайней мере, реплика спикера парламента Армении Алена Симоняна в ходе совместной пресс-конференции с главой Палаты депутатов Люксембурга Клодом Визлером в мае 2024 года про «большое значение идее открытия всех коммуникаций», причем с упоминанием трехстороннего заявления от ноября 2020 года, актуальность которого ранее достаточно резко подверг сомнению Никол Пашинян, может говорить о том, что стороны обмениваются сигналами о готовности продолжать диалог по этому вопросу. Хотя пока, все же, выше вероятность, что по вопросу разблокирования коммуникаций сторонам придется согласовывать новые форматы, отличные от тех, что были прописаны в указанном трехстороннем заявлении о прекращении огня». https://azertag.az/ru/xeber/rossiiskii_ekspert_sohranyayutsya_shansy_na_podpisanie_mirnogo_soglasheniya_mezhdu_baku_i_erevanom_v_konce_2024___nachale_2025_goda_kommentarii-3035750

О политических аспектах поддержки туристической отрасли на Северном Кавказе — мой краткий комментарий для издания «Акценты». Вопрос был про ситуацию в Ингушетии, но я его комментирую в более широком контексте. Полный вариант моего комментария: «Это отражение общего тренда для СКФО и ЮФО по наращиванию номерного фонда, прежде всего, при поддержке нацпроекта «Туризм и индустрия гостеприимства». Для Ингушетии, как известно, одним из базовых проектов на ближайшие годы является расширение возможностей курорта «Армхи» - ранее сообщалось, что к 2028 году номерной фонд в его рамках должен увеличиться в 4,5 раза. Также значительные объемы финансирования на схожие цели получили и другие регионы СКФО — скажем, как отмечал в ранее глава Минэкономразвития Максим Решетников, в 2023 году, например, на строительство модульных гостиниц наибольшие объемы средств по этому федеральному округу были направлены Дагестану, Кабардино-Балкарии и Северной Осетии. Вероятно, направление значительных средств на расширение туристической инфраструктуры регионов в ближайшие годы продолжится. Скорее всего, в рамках этого направления сохранится и внимание к небольшим по территории регионам с туристическим потенциалом (для аналогии — отметим Адыгею с курортом «Лагонаки» в ЮФО). Однако и контроль Центра за эффективностью расходования средств на эти цели, вероятно, усилится». https://akcent.site/novosti/32005

Об актуальной внешнеполитической повестке - программа в эфире радио Sputnik с моим участием https://radiosputnik.ru/20240601/1949829555.html

🧐С одной стороны, это психологическое давление на Россию. С другой — игра в "горячо-холодно". Возможно, со стороны США и их союзников потом последуют заявления о том, что более широкое применение оружия — это инициатива Киева, а они настаивают на более компромиссных позициях. Политолог Михаил Нейжмаков о призывах лидеров западных стран разрешить ВСУ наносить удары по территории России. 🖊Министр обороны США Ллойд Остин и Владимир Зеленский на встрече в Сингапуре обсудят вопрос о возможности расширения географии нанесения Украиной ударов по территории РФ, пишет Politico. Радио Sputnik

Об отставке Натальи Комаровой с поста главы ХМАО — экспертные комментарии, в том числе мой (от 30 мая): «Нередко в рамках дискуссиях об отставке Натальи Комаровой отмечается, что в существующей системе регионального управления почти не остается места губернаторам- «старожилам», но это не совсем так. «Старожилы» в существующих условиях вполне могут оставаться во главе ряда регионов-экономических локомотивов (как работающие на своих постах с 2010 года мэр Москвы Сергей Собянин или глава Татарстана Рустам Минниханов), некоторых территорий особого геостратегического значения, в том числе, на фоне СВО (как возглавляющий Ростовскую область с 2010 года Василий Голубев или глава Республики Крым с 2014 года Сергей Аксенов), отдельных субъектов РФ с экономическими сложностями и протестным потенциалом (отметим руководящего Костромской областью с 2012 года Сергея Ситникова), а также при условии особой специфики региона и роли его главы в рамках внешнеполитических задач (как в случае главы Чечни с 2007 года Рамзана Кадырова). Но, если мы говорим о главах регионов-экономических локомотивов, за редким исключением, одним из факторов их политического долгожительства на этих постах является тесное взаимодействие с федеральным центром. ХМАО, с учетом значения региона для экономики страны, конечно, не мог игнорироваться федеральными властями — отметим, например, проведение в этом субъекте РФ Координационного совета по промышленности  под председательством Дениса Мантурова в июле 2023 года или имевшие место рабочие встречи Натальи Комаровой с вице-премьерами Александром Новаком и Дмитрием Чернышенко. Обратим внимание, однако, что с момента последней на данный момент рабочей встречи Натальи Комаровой с президентом прошло уже почти 4 года. Свое влияние на смену главы ХМАО могли оказать и медиа-скандалы, связанные с регионом, например, в ходе встречи губернатора с жителями округа в октябре 2023 года, в связи с высказываниями Натальи Комаровой, где были затронуты вопросы СВО. Также определенную роль могли сыграть социальные проблемы округа — скажем, касающиеся обманутых дольщиков. Понятно, что многие главы регионов, где социальные проблемы более ярко выражены, остаются на своих постах. Однако в данном случае для Центра на будущее может иметь значение максимально оперативное реагирование на проявления социальной напряженности в регионе, особо значимом, с учетом его роли в нефтегазовом секторе. Еще на заре своей губернаторской карьеры Наталья Комарова, будучи «варягом» в ХМАО и заняв свой пост после популярного губернатора-«старожила» Александра Филипенко, стремилась снизить недоверие к себе со стороны населения, довольно часто посещая с рабочими поездками даже небольшие поселки и, нередко, подвергая критике муниципальных чиновников. Нередко это получало позитивную оценку со стороны, как минимум, части жителей. Но стоит учитывать, что подход «руководитель разносит подчиненных» также может девальвироваться в глазах общественности. Очевидно, что в целом Центр, в том числе, на фоне СВО выбирает максимально осторожный кадровый подход — отсюда и поддержка выдвижения на новый срок целого ряда губернаторов, чьи позиции ранее считались максимально неустойчивыми. В то же время, федеральные власти, вероятно, учитывают, что за прошедшие годы отношения ХМАО с другими регионами «тюменской матрешки» не всегда были ровными. Вероятно, Центр настроен на повышение эффективности такого взаимодействия, что может быть одной из причин назначения на пост врио главы автономного округа Руслана Кухарука, переходящего на этот пост с должности мэра Тюмени. Одной из значимых задач врио губернатора в ближайшей перспективе, вероятно, также станет выстраивание системы управления на муниципальном уровне, а также внимание к развитию каналов обратной связи с населением (в том числе, с жителями малых населенных пунктов)». https://mskgazeta.ru/politika/s-uhodom-glavy-hmao-neftyanoj-sever-mozhet-stat-blizhe-k-federal-nomu-centru-13435.html