Владимир Варава

Священномученик Иоанн Восторгов Удивительная по силе и глубине проникновения в дух русскости, в духовную миссию России и русского народа работа. Это 1906 г. Кроме того, автору принадлежат такие сверхактуальные для сегодняшнего дня произведения: Во дни вой. Голос пастыря-патриота. Выпуск 1-4. М., 1914-1917. Вопросы религии и Православия в современной великой войне. (Сборник речей и поучений). М., 1915.

Фуко был мегапопулярен в 90-е, особенно в первой половине. Тогда это было оправдано: из-под спуда советской идеологии возвращался не только русский «философский пароход», но и западная «буржуазная» философия. Все было в новинку, в диковинку, интересно и живо. Но сейчас? Зачем философскому факультету МГУ организовывать или принимать активное участие в такой конференции? Хотя организатор какое-то издательство «RES PRESS» под эгидой всемирного конгресса World Congress: Foucault 40 years after. Но факультет и в оргкомитете, и в основных докладчиках. В целях этого издательства, кстати, заявлено: «поддержание международного сотрудничества с зарубежными исследователями». «Знание и власть», как, например, «гендерные исследования», «толерантность» и проч. - очень старая, залиберализованная до мозга костей тема, в контексте наших культурно-политических реальностей с сильным русофобским уклоном. В нулевых она была бы в самый раз. Почему она возникает сегодня? Других философских тем нет? И почему Фуко в нынешней ситуации? Он по-прежнему культовая фигура для доморощенных прозападных «онтологов» и «эпистемологов», всегда работающих на задах, на «вторичке». Бал продолжается..? Сейчас радуются назначению серьезного экономиста на пост министра обороны. Наверное, это правильное стратегическое решение в ситуации СВО. Но образование и культура остались на месте, все там же, все те же. Поэтому и такие темы возникают. Это же прописная истина, что образование и культура не менее важные стратегические области, и в условиях российской действительности очень важно правильное управление ими, если хотите, администрирование. А иначе, раздвоение общества на тех, кто «за лентой», и кто вообще «не при делах» будет только усиливаться. https://respress.org/mf40_program

Вот такая программа этой конференции про Фуко https://respress.org/mf40_program

Фуко был мегапопулярен в 90-е, особенно в первой половине. Тогда это было оправдано: из-под спуда советской идеологии возвращался не только русский «философский пароход», но и западная «буржуазная» философия. Все было в новинку, в диковинку, интересно и живо. Но сейчас? Зачем философскому факультету МГУ организовывать или принимать активное участие в такой конференции? Хотя организатор какое-то издательство «RES PRESS» под эгидой всемирного конгресса World Congress: Foucault 40 years after. Но факультет и в оргкомитете, и в основных докладчиках. В целях этого издательства, кстати, заявлено: «поддержание международного сотрудничества с зарубежными исследователями». «Знание и власть», как, например, «гендерные исследования», «толерантность» и проч. - очень старая, залиберализованная до мозга костей тема, в контексте наших культурно-политических реальностей с сильным русофобским уклоном. В нулевых она была бы в самый раз. Почему она возникает сегодня? Других философских тем нет? И почему Фуко в нынешней ситуации? Он по-прежнему культовая фигура для доморощенных прозападных «онтологов» и «эпистемологов», всегда работающих на задах, на «вторичке». Бал продолжается..? Сейчас радуются назначению серьезного экономиста на пост министра обороны. Наверное, это правильное стратегическое решение в ситуации СВО. Но образование и культура остались на месте, все там же, все те же. Поэтому и такие темы возникают. Это же прописная истина, что образование и культура не менее важные стратегические области, и в условиях российской действительности очень важно правильное управление ими, если хотите, администрирование. А иначе, раздвоение общества на тех, кто «за лентой», и кто вообще «не при делах» будет только усиливаться. https://docs.google.com/forms/d/e/1FAIpQLSfjjrP2ocAQcaH0-xylWjiYGxL6auFrvHAcBt1snqogO-f_VA/viewform

Друзья, мы также открываем очную регистрацию слушателей на конференцию «Мишель Фуко: знание и власть», которая пройдет в гибридном формате 1-2 июня. Очная часть конференции состоится в Шанинке по адресу: г. Москва, Газетный пер., д. 3-5, стр. 1. Если вы хотите присутствовать очно, пожалуйста, заполните эту форму. Не забудьте взять с собой паспорт. До встречи!

Фуко был мегапопулярен в 90-е, особенно в первой половине. Тогда это было оправдано: из-под спуда советской идеологии возвращался не только русский «философский пароход», но и западная «буржуазная» философия. Все было в новинку, в диковинку, интересно и живо. Но сейчас? Зачем философскому факультету МГУ организовывать или принимать активное участие в такой конференции, или даже рекламировать? Хотя организатор какое-то издательство «RES PRESS» под эгидой всемирного конгресса World Congress: Foucault 40 years after. Но факультет и в оргкомитете, и в основных докладчиках. В целях этого издательства, кстати, заявлено: «поддержание международного сотрудничества с зарубежными исследователями». «Знание и власть», как, например, «гендерные исследования», «толерантность» и проч. - очень старая, залиберализованная до мозга костей тема, в контексте наших культурно-политических реальностей с сильным русофобским уклоном. В нулевых она была бы в самый раз. Почему она возникает сегодня? Других философских тем нет? И почему Фуко в нынешней ситуации? Он по-прежнему культовая фигура для доморощенных прозападных «онтологов» и «эпистемологов», всегда работающих на задах, на «вторичке». Бал продолжается..? Сейчас радуются назначению серьезного экономиста на пост министра обороны. Наверное, это правильное стратегическое решение в ситуации СВО. Но образование и культура остались на месте, все там же, все те же. Поэтому и такие темы возникают. Это же прописная истина, что образование и культура не менее важные стратегические области, и в условиях российской действительности очень важно правильное управление ими, если хотите, администрирование. А иначе, раздвоение общества на тех, кто «за лентой», и кто вообще «не при делах» будет только усиливаться.

Философ Платон. Фреска из Ватопедского монастяря на Афоне

Добыл немного книг в магазине «Листва» Хотелось отметить книгу «Эндшпиль Европа» с красноречивым подзаголовком «Почему потерпел неудачу политический проект Европа и как начать снова о нем мечтать». Написана двумя немецкими политическими философами У. Геро, Х. Ритц. Трезвый, честный, антиамериканский, исполненный дружелюбия по отношению к России взгляд. Это не «кремлевские пропагандисты», это немецкие аналитики, которые говорят о том, что Европа – это вассал Америки, что она «обрубок», оставшийся после «объединения Европы», что ЕС терпит крах, что война на Украине – это европейский катарсис, и что в будущем мироустройстве Россия будет занимать ведущие позиции. Вспоминается Ницше с его идеями о союзе России и Германии и о никаком американском будущем

О книге (продолжение) Книга противоречива, и суть ее противоречивости составляет одновременное бытие в качестве символа и вещи. Это символическая вещь, вещь как символ и символ как вещь. Книга вообще может не передавать никаких знаний, но она не может не передавать символическое. И благодаря книге человек возможен как символическое существо. И не только возможен, он таковым и является в большей мере, нежели во всех своих остальных родовых характеристиках (например, «человек разумный», «политический», «экономический» и проч.). Противоречивость книги также заключается в том, что она одновременно и бесконечна, и конечна. «Содержание» книги – бесконечно, «форма» – конечна. Книга заканчивается повествовательно, не заканчиваясь сущностно. Книга как предмет вещественного мира ограничена временем и пространством, как предмет идеального мира, книга открывает бесконечный, вечный мир, чаще называемый сегодня виртуальным. Тем самым книга дает зримый образ единства двух миров, единство времени и вечности. В этом смысле в книге реализован замысел философии, которая по своей сути стремится к единству времени и вечности, то есть стремится во времени видеть вечность, а в вечности – время. Ничто так не погружает человека в идеальный мир как чтение, во время которого он забывает о реальности, становится немного бесчувственным, равнодушным и невменяемым. Он «захвачен», но чем? Тем, что существует в данный момент как идеальное. Как это возможно? Как возможен переход от одного к другому, от реального к идеальному, от времени к вечности? Сам переход от одного к другому остается загадкой, и книга это раскрывает в полной мере. Вот почему чтение книги всякого, даже самого далекого от философии человека, делает немного философом. Книга лечит, причем лечит реально и душу, и тело. Однако неправильное чтение может уродовать человека, калечить его сознание. Не для всех чтение благо, книга может быть опасной, не случайно в средневековье простой народ не мог читать книг (не по причине безграмотности, а по причине духовной безопасности). Но самые опасные книги – это плохие книги, сколь бы грустно не выглядело такое словосочетание. Книга труд, труд создания и труд чтения. И в то же время, это предмет для «отдыха» и даже безделья. Книги читают везде и всегда, и в то же время ничто так не трудно, как заставить человека именно читать. И уж тем более писать. Но зато, по-настоящему пишущего останавливает лишь смерть. Вот почему собрание сочинений непременный писательский атрибут. Наиболее загадочно, конечно, то, как книги пишутся. Чтение и письмо – это одно и то же: когда человек читает, то он как бы сам пишет, а когда пишет, он считывает уже написанное. Вот почему Книга не имеет авторства, автор – сам мир, само бытие, которые пишут о себе нечто. И это самое большое противоречие и парадокс: книга не имеет авторства. Человек не автор, автор то, что лежит за пределами книги, по ту сторону книги. И на самом деле нет книг, а есть одна большая Книга, тот текст, который и составляет, но не совокупность и сумму всех текстов, а ту реальность, которую этот текст представляет и никак представить полностью и исчерпывающе не может. Вот почему нельзя никак написать никакую последнюю книгу, вот почему всегда так много именно книг. Таинственный автор книги и есть ее главная загадка. Именно поэтому книга так бесконечно притягательна и непостижима. Белый лист и черные знаки на нем: это черные дыры сознания, глядящие в бездну в надежде получить, наконец, какой-то ответ.

К Дню славянской письменности и культуры о книге Вот он самый вожделенный предмет всех интеллектуалов и домохозяек, придающий жизни по меньшей мере интерес, по большей – смысл; вот она – реальная основа человеческой культуры, наполнительница всех библиотек мира, и частных и публичных; вот он – «источник знания», хранитель мудрости и целитель души, то без чего не может обойтись ни наука, ни религия, ни философия, ни тем более, литература. Книга, пожалуй, единственная – и материальная, и духовная ценность, ставшая просто ценностью. И, несмотря на триумф цифровых технологий, повлекший за собой гипертрофированную визуализацию культуры, книга, обычная бумажная книга из книжного магазина остается высшей и непреходящей ценностью Культуры. Книга и есть во многом символ и синоним культуры как таковой. Образ мира как книги, а книги как мира, отражает реальный статус книги выступать в качестве бытийного представителя мироздания. Власть книги безгранична, книгой измеряется не только ум, интеллект и образованность, но и нравственность и духовность. Человеческая культура – это культура книги, и в качестве таковой она оправдана и обоснована. Ничем так взыскующий ум не может привлечься как книгой, и в то же время ни от чего так не бежит ум слабый как от книги. Но и высшее духовное благородство и моральная низость – все это тоже связано с книгой и книжными знаниями. Не зря понятие «книжник» ассоциируется и с благородным ученым мужем и ставится рядом с «фарисеем». И не случайно поэтому на Руси среди книжных людей ходило такое речение: «Во злохитру душу да не внидет премудрость», что может быть понято сегодня, как намек на пустоту внешней образованности и эрудированности вне нравственного совершенства. Есть люди, которые вообще не читают книг. Но это как раз доказывает абсолютную власть книги, так как не читают не по причине какого-то особого невежества и равнодушия, а именно из-за страха перед книгой. Поскольку книга всепоглощающа, то в нее либо проникают, либо не проникают вовсе. Акт сожжения книги несет в себе глубоко ритуалистическую идею благоговения и преклонения перед книгой. Это вандализм, свидетельствующий об абсолютно божественной сути книги. Книга – самое привычное, обычное и обыденное, и в то же время – самое недоступное и непонятное. Книга страшит и влечет, очаровывает и обманывает, вселяет надежду и рождает отчаяние. Человек с книгой наиболее странная, и в то же время самая естественная картина. Нельзя представить животное с книгой. Только человек – есть человек читающий и пишущий. А значит почитающий, умеющий благоговеть перед высшим (продолжение следует)