ЗДЕСЬ БЫЛ МАЙК

Пожилой плотник Усов в обеденный перерыв решил искупаться. Он подошел к морю, снял пиджак и брюки, надел резиновую маску. Отплыв от берега метров сто, Усов нырнул и увидел рыбу с огромным носом. Нос был длинный и плоский, а на конце его была ручка. «А-а-а, — подумал Усов, — это же рыба-пила». Он хотел подниматься вверх, но тут увидел рыбу-молоток. Рыба-молоток гналась за маленькой твердой рыбкой. Вот она догнала ее и одним ударом вбила в корягу. И Усов сразу же понял, что это была рыба-гвоздь. «Ишь ты, — подумал Усов, — тут их целый столярный набор». Рыба-молоток подплыла к рыбе-пиле. Они посмотрели друг на друга и зевнули. «Вот, — подумал Усов, — зевают. А у нас там работы невпроворот. Лодку некому делать». Тут из-за бурого камня выплыли еще две рыбы. Одна была рыба-рубанок, другая — рыба-сантиметр. В Усове кончился воздух, и он стал быстро грести наверх... А ночью часа в два Усов вытащил из сарая бревно. Он бросил бревно в воду, привязав к нему камень, а сбоку приколол чертеж лодки. Бревно потонуло. И весь следующий день всплывали опилки и стружки. А вечером Усов полез в воду и вытащил новую лодку. Перевернув ее вверх дном, он вылил из нее воду. Потом Усов забыл про рыб. А рыбам понравилось работать. Они огляделись и увидели, что всюду на дне стоят дырявые деревянные корабли. И вот опять стали всплывать стружки, а потом ложки, табуретки. Колхозники ловили их сетями и радостно несли к себе домой... Однажды Усов мылся в бане. Баня брала воду прямо из моря по широкой железной трубе. И вдруг Усов услышал, что по трубе кто-то стучит. Это стучала рыба-молоток. Усов посмотрел в трубу и увидел, что у другого ее конца собрались все его знакомые рыбы. Рыба-молоток, рыба-пила, рыба-рубанок и рыба-сантиметр. И еще Усов увидел, что вокруг на всем дне не осталось ничего деревянного. — Сейчас получите работу, — закричал Усов в трубу, — сделайте триста рам для парников! И тут же распорядился утопить в воде пятнадцать бревен. С тех пор работа в воде не замирала. А через месяц Усов надел скафандр и полез в воду меняться опытом. Он провел у рыб сорок минут, и было слышно, как он хохотал. Потом он закричал, чтобы ему скинули стеклянную банку. Скоро он вышел на берег, неся эту банку в руках. В банке была вода, а в воде плавала рыба-молоток. Усов отнес ее на площадку, где плотники строили двухэтажный дом. Рыба-молоток сидела в банке тихо. И внимательно следила за работой. Чтобы после, вернувшись из командировки, обо всем рассказать друзьям-рыбам. Валерий Попов, рассказ из книжки «Все мы не красавцы», 1970.

Канонический Ленинград на рисунках Милицы Чарнецкой.

Поэтесса Елена Игнатова работала на «Ленфильме» в отделе дубляжа. Место известное - там в разное время халтурили Бродский, Уфлянд и другие. Однажды Игнатова вместе с режиссером почти полностью переписала текст целого фильма. Дело было в андроповские времена. Шла кампания по борьбе за трудовую дисциплину. Прогульщиков отлавливали на улицах, в кафе, в парикмахерских, и прежде, чем отлучиться со службы, следовало получить справку. В самый разгар этой кампании на дубляж приехала комедия чехословацкого производства. Главные герои, придумывая разные причины, сбегают с работы, встречаются в кафе и прекрасно проводят время. Знакомство с фильмом прошло, вспоминает Игнатова, в полной тишине. Для советского проката закупали много дичи, но эта дичь отличалась неуместно актуальным сюжетом. Выпускать ее в таком виде было нельзя. Но что-то делать нужно было. Игнатова с коллегой переизобрели сюжет: придумали историю для каждого персонажа, встречу в кафе сделали выездным заседанием, а вечеринку бездельников - в отчет о сделанной работе. Вероятно, речь о комедии «Кристина», выпущенной в советский прокат в 1984-м под названием «Вынужденное алиби». В сети фильм есть только на чешском. Интересно было бы посмотреть все это дело с ленфильмовской озвучкой.

Стоит гардеробщик, сидит гардеробщик А вот почему гардеробщик не ропщет? Карьера ему полагалась иная: Он должен бы ночью стоять, где пивная, И громко свистеть, чтоб мурашки по коже, И шубы снимать с одиноких прохожих. Но все получилось спокойней и хуже Раздав номерки, он сидит на диване, И долго не может понять почему же Его так волнует процесс раздеванья? Но вот, отогнав эти мутные волны, Откинув со лба хулиганскую челку, Он ходит веселый, он ходит довольный, И вешалка сбоку походит на елку. Валерий Попов.

Ленинград в объективе Евгения Халдея. Пятидесятые.

«Приключения Капитана Африка» - супергеройский трэшевый сериал, выходивший в 1950-е и далее. Конечно, мы знаем, что аквариумский «Капитан Африка» вырос из других ассоциаций. Но все равно занятно.

Помните эту вещь Петрова в «Служебном романе»? Я - нет. А между тем она хороша.

Стоит поэт Кузьминский, опершись о столб, и смотрит куда-то. Площадь Репина, 1969. За спиной Бориса Кудрякова, делавшего этот снимок - Лоцманская улица. До апреля 1969-го там, в редакции газеты с диким названием «За кадры верфям», трудился Довлатов. Ездил на работу на трамвае. А вот и трамвайные пути на кудряковском снимке. Коломна. Место, где приятно болтаться без дела и подпирать собой столбы.

Маяковского на одном из выступлений спросили, как он относится к стихам Ахматовой и Цветаевой. Маяковский сказал: «Обе дамы – одного поля ягодицы». Когда с юмором все плохо.