Владимир Гурболиков

Пушкин, конечно, наше все. Но почему? Мы же вот повторяем эту фразу, не сильно над ней думая. Давайте уже объясним себе все на карточках. Александр Сергеевич — мастер слова, первооткрыватель жанров и вообще придал русскому языку его литературную форму. Мы даже не понимаем, что без него говорили бы на каком-то другом языке. И думали тоже. Но дело не только в этом. Пушкин придумывал как писать по-русски, потому что ему было о чем. В нем как-то удивительно уживались поэт и технократ-аналитик, ставивший этому самому поэту задачи. Вот есть в Британии господин Вальтер Скотт, стремящийся сшить Англию и Шотландию воедино, не потеряв их идентичностей — интересный же опыт? Проанализируем. И попробуем тоже на русской почве. Нам ведь тоже надо. Что интересно: вот это все Пушкин делал — не перечеркивая прошлое, а развивая его. Как-то все у него получалось без призывов сбросить Державина с корабля современности. Без этих заламываний рук с попыткой отрицаться своей страны и веры. Без превознесения над простым обывателем и прочих перфомансов, коими позже столь тяжко захворала наша интеллектуальная элита. Вроде как сам посмеивался в текстах над теми, кто думал будто консерватизм — это пытаться остановить эволюцию языка. Но сам именно, что вливал старые смыслы в новые формы. А мы сейчас и не понимаем, что без «У Лукоморья дуб зеленый...» не было б у нас вообще никакой русской сказки. Даже в формате страшноватых деревянных фигурок на детских площадках 80-х годов. Все бы стерлось где-то между александровскими реформами и брежневской волной урбанизации. Форма, содержание, традиция — все они (в строгом соответствии с проблемой задачи трех тел) находятся в сложном, не поддающемся просчету взаимодействии. Зауправлять ими практически невозможно, и мы всей страной нынче мучаемся с этим, пытаясь понять, что делать. Но, к счастью, есть у нас наше все — как эталон, маяк и прочие красивые, но уместные здесь, эпитеты. Кто-то скажет: Пушкину повезло. Родился в момент зарождения национальных европейских государств: уже был востребован, но еще мог сражаться на этом поле один — не было против него ни мощных модернистских идеологий, ни порождающих смыслы ради бабла технологических фабрик грез. Попробовал бы он сейчас! Ну так на то он и гений, чтобы быть в свое время и на своем месте. Господь не случайно раздает нам времена для жизни. Тогда он мог один. Теперь как-то надо всем нам вместе стать коллективным Пушкиным. Пример-то есть, да еще какой. Вот такое немного #просмыслы на @sokolovmedia — подписывайтесь!) P.S. Кстати, данный текст — просто реклама пушкинского стикерпака, который сделала наша Академия журнала «Фома». Так что добавляйте его себе.

Очень верно: Пушкин сам по себе был революционен (из-за чего натерпелся от современников-критиков), но он вовсе не отвергал прошлого — ни людей, ни явлений.

Продолжают периодически присылать мошеннические сообщения с "левых" аккаунтов, якобы от меня. Распознать легко по номеру телефона и странностям в самом стиле обращения. Не ведитесь, пожалуйста. Не отвечайте. Если что — пишите/звоните мне. Мой номер телефона прежний; сам аккаунт тоже.

Фомина неделя сегодня, вспоминаем святого апостола Фому и его уверение в Воскресении Христовом. А тридцать лет назад 8 мая 1994 года, тоже "на Фому" (Пасха тогда пришлась на 1 мая) мы обвенчались с родной моей Катей... С юбилеем, любимая! И с именинами нашего журнала "Фома" (ему 30 лет исполнится через 2 года).