тихий омут.

— обещаю, — он действительно звал меня. он звал меня во сне, сам не помнит.

я закрыл глаза, будто смог бы таким образом забрать больше тепла у него. но был не должен забирать, должен был только отдавать.

обнял по-особенному. это одни из тех самых первых объятий. интимных. так обнимают не своих детей или друзей, так обнимают... я не знаю кого, но точно не тех, не из перечисленных мною ранее.

он обо мне ничего не знал, а я о нем. хотя выражение его лица говорило как раз о том, что он знал все. он словно постоянно о чем-то грустил или переживал. он словно злился. но злые люди не могут готовить так вкусно, да? поэтому я предпочел думать, что он просто грустит о чем-то.

— луна все еще красивая?

я светом буду выжигать улыбки на устах.

хорошая погода или плохая, нельзя умирать.