Мария Гуцол/Амариэ

Примерно раз в полгода мне припекает поговорить о праве не читать книги. Какими бы крутыми они ни были, насколько бы ни были актуальными, каким бы плотным ни было поле отсылок к этой книге. Как бы ни был крут язык. "Я не хочу" - это достаточный аргумент, чтобы не читать. У меня тут опять случился разговор на тему: "Мы живем в постмодерне, тексты состоят из отсылок, обязательно надо читать "Название книги", чтобы работать с этими отсылками, а то ты ж писатель". Я что-то слила тогда на тормозах, не помню даже, о какой книге мы говорили. Кажется, о "451 по Фарренгейту". Но осадочек остался. Еще время от времени у меня случаются разговоры с матерью формата "Ну почитай "Братьев Карамазовых", там такой язык, а ты же пишешь". Мне тут очень хочется начать то ли оправдываться, то ли упрекать, и перевести разговор на меня лично. Да, мне тяжело последние лет десять читать книги, и каждая прочитанная - мое достижение. И какое-то количество тех, на которые я не стала тратить эмоциональный ресурс , чтобы попробовать прочитать. Да, я автор, который дофига всего не читал, а еще я фотограф, который не может и не хочет смотреть кино даже ради насмотренности (которая вообще-то очень важная штука, но комфорт моей кукушеньки важнее). Я пишу, и пишу хорошо, успешно не читав какие-то "обязательные к прочтению" книги. Стала бы я писать лучше, если бы прочитала их? Может быть. А может быть и нет. Занятное наблюдение Кажется, я не слышала никогда не слышала ультимативных посылов читать ни от кого от своих коллег-писателей, с кем общаюсь. Но вообще дело не только во мне. Мне кажется, что любой имеет право не читать то, что ему не хочется (когда он сдал все свои ЕГЭ и другие страшные буквы). Никакой язык, никакие отсылки и постмодернизм не являются достаточным аргументом, чтобы читать какую-то конкретную книгу, которую читать не хочется. Все мы живем в пространстве огромного информационного шума и информационного давления. Не читать в этих условиях что-то кроме того, что прям горит и хочется - способ выживания и информационной гигиены, помогающий сберечь кукуху в родном гнезде. В общем, берегите нервы и получайте от чтения удовольствие)

Внезапный вопрос Читаете ли вы мой паблик в вк и насколько осмысленно дублировать здесь не только стихи оттуда?

Нафотографировала колдовских туманов где-то посреди нигде. Очень Другая сторона. По дороге в Три Галки

Лучший писательский лайфхак: если какой-то эпизод пишется тяжело и мучительно - выкинь его нахер

Опять принесу вам кусок из "Верескового поля": - Зеленым и белым крашена колесница, - почти нараспев сказал Лаэг, - и окована искусно. У вороного коня семь бубенцов в гриве, и пять у рыжего. Наряден колесничий, браслеты к него из меди и серебра, и пряжка у него с синими камнями. - Глаза у тебя куда как зорче моих, - проговорил Кэлху с некоторым изумлением. И тут же спросил жадно: - А воин? - Высок он и хорош собой, - сказал Лаэг. – Пряжки у него на плаще золотые, и рубаха у него шитая золотом, и на нагруднике у него искусная чеканка. Много я видел в Динстере мужей и отважных юношей, но этого не видел. И сдается мне, что не золотые поля длин-эйнин вырастили его. Лицо у него белое, как у девушки, а волосы – как туманная ночь, и еще на щите у него драгоценные камни, семь с одной стороны, пять с другой.

На самом деле, я очень люблю все эти легенды о рыцарях Артура, которые вернуться в самый темный для своей страны час, про Роланда, который ждет до поры зова короля Карла и т.д. Однажды, когда дойдет очередь, обписателсьтвую и эту легенду. Если они сами раньше не проснутся, а то вон как будто к этому идет (шутка)

Оппа, а у нас, кажется, восстал от смертного сна отважный Роланд. Ну, не то, чтобы совсем не вовремя

Меч, по легенде принадлежавший персонажу французского средневекового эпоса Роланду, украли из деревни во Франции. Легендарный Дюрандаль был воткнут в расселину скалы в Рокамадуре, а 22 июня оттуда исчез. По словам местного пастора, пропажу обнаружил один из волонтеров.

Очень хочется в перерывах между томами "Поля" отдохнуть с какими-то небольшими текстами (это я еще не дописала, а уже предвкушаю). Но из одной идеи на меня смотрит необходимость плотно курнуть вакхические культы, из другой подмигивает история освоения Сибири, (которую я даже в школе не проходила, внезапно, да), третья просто недостаточно прет, чтобы быть отдыхом. Так вот. Как для отдыха писать-то?

И тянется, тянется сладкая магия лета, терпкая, жаркая, хрупкая, как стекло. Звенят ее песни, чтобы остаться опять недопетыми, плавит асфальт летнее злое тепло. И время течет то медленно, то стремительно, лодка качается над сонной озерной водой. И кто-то с ладонями, красными от земляники, целует меня на один беспощадный вдох. Зачем я об этом пишу? Такое обычное лето, тридцать шестое и, наверное, будет еще. Вот дремлет земля, в предрассветные грезы одета и туманом укутана, как чародейским плащом. Мне бы поймать, сохранить эти смутные чары. Плеск весел, рассвет над закованной в камень рекой. Запомнить до лета, о чем мне сейчас промолчалось, запомнить туманы и жар золотой под рукой.