Пытаясь делиться впечатлениями о Прусте, чувствую свою ответственность перед вами: я не филолог, не литературовед и ещё несколько "не", однако, я человек, годами прокачивающий читательскую "мышцу" и, конечно, уже умею в формулировки вместительнее "понравилось/не понравилось".
И я снова сталкиваюсь с тем же, чем столкнулась год назад, открыв "Улисса" (и лекции канала "Армен и Фёдор"): массив литературного, исторического и культурного бэкграунда вокруг Пруста может отпугнуть читателя; неподготовленный читатель споткнётся об очередной перечень "что надо знать, чтобы понимать Пруста" и сбежит.
И я хочу сразу раскрыть карты (опять): ну нет у меня этого бэкграунда. Анализируя свои эмоции, я поняла, что в жизни нередко оказывалась в ситуации "поздно пришла в эту точку": поздно оказалась в устоявшейся компании (и не раз!), поздно вышла замуж, поздно начала рожать детей, позно начала писать книжки, поздно прочитала "Улисса" и так далее 😁 Потом сбрасываю наваждение и думаю: да нет же, я иду своими шагами, вот я, вот я перед Богом, для Него-то не бывает "поздно", он видит всю мою жизнь как узор — из прошлого и будущего, моё дело — двигаться и не сравнивать себя с другими.
Но я отвлеклась, простите. Я про Пруста. Я всего лишь хотела сказать, что пришла к нему незамутнённой, непредвзятой, не слишком обогащённой литературным контекстом 😁; как и в случае с Джойсом, я чувствую себя достаточно дерзкой, будто полезла туда, куда "не положено", в то же время я внутренне балдею от собственной храбрости и значимости, что полезла, а, в-третьих (на самом деле, во-первых, если вспомнить анекдот), ЭТО КРАСИВО.
И вот, после этого многословного сумбурного вступления, я расскажу, как Пруст красив.
То, что "В сторону Сванна" — невероятно плавный, тягучий, завораживающий, гипнотический текст, который позволяет мне самой спуститься на глубинные уровни моих эмоций, я в состоянии понять без всякого бэкграунда и без "Армена и Фёдора". Когда я читала знаменитый пассаж про мадленки, у меня внутри всё заныло от красоты — знаете это чувство, когда слёза начинают собираться где-то на внутренней стороне глаз, но не текут наружу, а как бы увлажняют душу? Мадленки и то ли чай, то ли отвар липы — и всё, я умерла от чувств. От ностальгии, от образа утраченного рая, от того самого неуловимого,что многие из нас чувствуют, если повезёт, доли минут, секунд своей жизни, но потом бегут дальше по делам (и я не просто не исключение — я ярчайший тому пример), а Пруст сумел не просто зафиксировать это незазываемое, он сумел облечь это в слова, а Баевская смогла это перевести... и так на пятиста с лишним страницах первого тома.
Снова отвлекусь на себя. Если бы мне кто-то что-то диагностировал, это, возможно был бы пресловутый СДВГ. Я живу на высоких скоростях, очень быстро переключаюсь между задачами, но погружение в процесс, требующий внимания, — для меня труд.
В этом смсле Пруст оказался максимально терапевтичен. Я говорила, что чтение "Улисса" — практически духовная практика и немыслимое вложение внимания, но есть одно "но". В "Улиссе" текст в разных главах максимально РАЗНЫЙ; "Улисс" чрезвычайно импонирует моей личной потребности в контрастах и постижению реальности огромными скачками. Я могла вложить своё внимание в главу, прекрасно понимая, что она рано или поздно закончится, и, даже если она непостижима для меня и сложна, за ней будет другая — и, сюрприз! — я не могу угадать, какое она на меня произведёт впечатление. По сути, "Улисс" — это мой образ жизни, образ даже моей медицинской работы: я выбрала для себя нишу, максимально далёкую от рутин. В моей жизни постоянно происходит разное — это мой modus vivendi долгие годы.
Пруст иной. Открыв первые страницы, я поняла, что мне просто нужно отдаться этому тексту, лечь на воду, расслабиться, и дальше он понесёт меня по течению и будет нести столько, сколько я ему позволю. Это новый для меня опыт, опыт трудный, опыт целительный.
#читательское