Что мы будем курить?

Два молодых человека (трезвые, но один в растрепанных чувствах). Говорит другому (почти кричит): - Завтра! Послезавтра! Я всю жизнь это слышу! А мне не надо завтра! Мне надо, пока я ещё живой!

Друг рассказал, что в детском саду (это, как я понимаю, был какой специальный детсад для детей научных работников) раз в неделю их водили на специальную полезную процедуру. Процедура заключалась в том, что они по очереди стояли посреди совершенно пустой комнаты под светом какой-то специальной полезной лампы. Голые, в специальных зелёных очках. Поговорив с другом, я вспомнила, что надо забрать посылку, благо почтомат круглосуточный, буквально через дорогу. Пошла, забрала. А там (как часто бывает с покупками из алишечки, я уже и забыла) - ЗЕЛЁНЫЕ ОЧКИ. Штош. Я знаю, что делать.

В кофейне сидят две мамы, их дети - мальчик лет пяти и девочка ещё меньше - ведут разговор. Мальчик показывает девочке зелёный игрушечный пистолетик, говорит: - Когда я вырасту, он вырастет вместе со мной!

Юная девушка в супермаркете сканирует в кассе товары и одновременно разговаривает по телефону. Ну как - разговаривает. Отстранённо-вежливым тоном, каким обычно говорят о скучном со старшими родственниками, время от времени повторяет: охуеть. Охуеть. Охуеть.

У меня за окном человек говорит по телефону. Сперва по-литовски: да ты что, я не могу, не успею, у меня ещё много работы, буду дома ночью, всё, давай. Снова звонит, говорит по-русски: всё, я закончил, я на Паменкальнё, могу быть у тебя через 10 минут... Как - не дома? Как - дела? Какие дела? Кладёт телефон в карман, бормочет: "ну блять", - и уходит в сторону улицы тяжёлой походкой. Бумеранг!

Кукольного вида старушка в кружевах и кудряшках сидит в кафе с тортиком, долго слушает, что ей говорят по телефону, вдруг радостно восклицает: - Лето - время грешить!

На центральном проспекте две условно нарядные тётеньки среднего возраста. Одна экспрессивно вещает: - Если тебе надо кормить семью, а работа только в пекле, взял кочергу и пошёл! (Видимо, это у меня антропологическая экспедиция была.)

На летней веранде одного из баров на Рекурсивной (Вильняус) сидит небольшая девушка. Под столом лежат два огромных английских бульдога, адово мимими. Из бара выходит официант, не обращая внимания на девушку, садится на корточки и ласково спрашивает бульдогов: - Чего вам принести?

Мимо идёт компания мальчишек-старшеклассников, один экспрессивно вещает: - В школе! Нахуй! Эскалатор! Буквально пару минут спустя мимо проходит компания мальчишек немного постарше. Один саркастически говорит: - …придумайте тему и будем на тему, нахуй, общаться. «Эскалатор!» - мысленно подсказываю я.

Возле крытого рынка веселый старичок в шляпе канотье сидит в инвалидном кресле и играет на аккордеоне мелодию какой-то советской песни из кинофильма (я их не помню, но мелодии опознаю). Какой-то попаданец из девяностых (реально, цветная рубашка, бычья шея, золотая цепь) говорит: - А «Ламбаду» можешь? - и суёт какие-то деньги в коробку для монет. Дед обещает: «сделаем», - и заводит с начала ту же самую советскую песню, которую раньше играл. - Не, «Ламбаду» давай! - возмущается попаданец с цепью. Старик в канотье, не прекращая играть, улыбается ещё шире: - Всё песни - одна.