Резать слайсы

​Просто прелестно Лоренцо Музетти как-то прозвали «мечтой теннисных эстетов» . Что ж, его игра действительно смотрится эффектно. Хотя если приглядеться внимательнее, в ней можно обнаружить довольно много своеобразия. К примеру, форхенд Музетти далёк и от безупречно сконструированной механики Алькараса, и от божественной пропорциональности Федерера. В любом другом теле такой удар с далеко отведённым локтем и вывернутой на замахе кистью смотрелся бы коряво. Лоренцо же, наоборот, его «неправильная» техника, на удивительно, к лицу. Возможно, все дело в природной грации, которая как раз не терпит прямых линий. Движения Музетти - естественны, а его работа ног напоминает танец. Сам он горделивостью осанки кажется похожим на артиста балета. Лоренцо бьет по мячу без видимых усилий, больше доверяя ощущениям, а не выучке. Да и вообще чувства в его игре больше, чем порядка. Оттого и красота тенниса Музетти - не великая, а, скорее, ускользающая: появляется, когда ее не ждёшь, и так же неуловимо исчезает. Главное, не упустить момент яркой вспышки. Порой игра Музетти кажется фрагментарной: проблески подлинного вдохновения перемежаются в ней с театральными шоу-ударами и периодическими провалами внимания. Лоренцо, конечно, не гений, но настоящий природный талант. Тоже по нынешним практичным временам уходящая натура. Восхищать по-настоящему Музетти, пожалуй, не способен, но все равно его теннис радует глаз изящностью формы. В этом-то вся и прелесть.

​Безумство храброго [2/2] (начало - в посте выше) Диагноз «разрыв мениска» по идее должен был означать долгое и мучительное восстановление, пропуск Уимблдона и Олимпиады, крушение надежд и конец мечты. У многих, прочитавших появившуюся перед четвертьфиналами «Ролан Гаррос» тревожную новость, наверняка промелькнула мысль, что теперь нам придётся привыкать жить без Джоковича. Для Новака же это был призыв к действию. Его восстановление было столь стремительно, а игра на первой неделе в Лондоне столь уверена, что снова начали появляться сомнения: а была ли травма-то, может травмы-то и не было? Любые попытки понять Джоковича с точки зрения обычного человека обречены на провал. Если Федерер - гений, Надаль - физическая аномалия, то Джокович - великий безумец. Его путь в теннисе уже подарил целую россыпь сюжетов для байопика, в кульминации которого непременно ком должен встать в горле. Посудите сами. Вот Джокович в 2009 году виновато оправдывается перед журналистами после того, как не смог доиграть четвертьфинал в Австралии против Энди Роддика, а вот там же три года спустя он рвёт на себе рубашку после шестичасового марафона против Рафы Надаля. Вот в 2021-м в Нью-Йорке он он оступается в шаге от достижения заветной цели и плачет на корте от беспомощности, чтобы через два года там же, победив того же соперника, победно надеть олимпийку с рекордной цифрой «24». Вот он сидит понурив голову в терминале мельбурнского аэропорта в ожидании депортации со своего любимого «Шлема», а вот спустя год он после триумфального возвращения плачет навзрыд в объятиях родственников в боксе арены «Род Лейвер Арены». Вот в конце великого сезона, побив ещё несколько вечных рекордов, он зачем-то едет играть в Малагу выходощенный новый Кубок Дэвиса, чтобы проиграть Синнеру с матчбола и потом плакать от бессилия по только одному ему понятной причине. После этого полгода мечется в попытках найти мотивацию и наконец находит её в третьем часу ночи на обезлюдевшем корте имени Филиппа Шатрие. В идеальном мире голливудские сценаристы уже давно вцепились бы Новака чтобы снять великое кино и непременно сорвать кассу. Но времена теперь другие и Голливуду нужны другие герои. Никто не собирается делать биографию нашему носатому, поэтому он делает ее себе сам.

​Безумство храброго [1/2] Джоковича принято называть величайшим. Сама степень этого определения должна подчеркивать его превосходство над остальными. На самом деле никакого превосходства Джоковича не существует. У его чемпионства другая концепция - преодоление. Настоящий Новак приходит, когда против него складываются все мыслимые и немыслимые обстоятельства, а в него самого никто не верит. Достигать невозможного, а заодно рушить стереотипы и давать пощечину сложившемуся в теннисном мире общественному вкусу, - вот истинный лейтмотив его спортивной судьбы. Теннисные подвиги Джоковича можно перечислять до бесконечности. Его называли третьим лишним при Федале, а он в итоге превзошёл их двоих вместе взятых. Смеялись над его травматичностью, а он сделал из себя сверхчеловека. Говорили, что его техника не столь хороша - в начале карьеры Новак, и правда, играл грязновато, - теперь же его движения восхищают своей аскетичной красотой. Мало кто верил, что он сумеет победить изъяны в подаче, но он годами мучительных тренировок добился-таки близкого к идеалу качества. Все думали, что после травмы в 2017-м Джокович закончился, а он вышел на новый непостижимый уровень мастерства. Джокович пришёл в теннисный мир, чтобы раздражать тех, кто выступает за сохранение привычного порядка вещей. Стремление к нормальности ему противопоказано. Наоборот, Новак сам первым начинает уставать от буржуазной бесконфликтности. Так было и в его «популистский период» 2019-2021 годов, когда он вдруг решил побороться за приз зрительских симпатий. Так получилось и в начале этого года, когда Джокович попытался примерить на себя маску заслуженной звезды предпенсионного возраста. Довольно быстро выяснилось, что ездить в туры по Америке, играть на камеру со звёздами колледж-тенниса, светить улыбкой перед журналистами и раздавать благожелательные интервью Новаку совершенно неинтересно. Также как не интересно выходить на корт и на мастерстве раскатывать условного Люку Нарди. В этом нет сверхзадачи, и уж тем более нет ничего невозможного. Когда начало казаться, что настоящих вызовов для Джоковича не осталось, и оставшиеся до конца карьеры годы он обречён маяться в попытках их себе придумать, они нашли его сами. Непривычно дождливый и холодный Париж, ночной матч против поймавшего кураж Лоренцо Музетти и «перепаханный» корт имени Филиппа Шатрие сделали своё дело - впервые за долгие годы Новак получил травму, потребовавшую немедленного хирургического вмешательства. (продолжение - ниже)

Все-таки неспроста теннис называется игрой. В теннис нужно именно играть: разыгрывать, обыгрывать, переигрывать. Да и проигрывать нужно тоже уметь играючи. Вчера аргентинский соперник Андрея Рублёва, который проводил на траве всего-то второй турнир в жизни, весь матч играл. Рублёв же раз за разом пытался сделать удары, которые у него не получались. Добивался (в прямом смысле - от слова «бить») своего привычного уровня, которого не было и быть не могло. Результат вы, конечно же, знаете.

Играй в свою игру [1] В детстве это было практически традицией: прийти вечером домой после тренировки, попросить у мамы любимые макароны с сыром и отправиться к телику смотреть только-только записанный на VHS теннисный матч. Вообще-то брать тарелки с едой в комнату категорически запрещалось, потому что, как говорила мама, можно было «пронести вилку мимо рта и заляпать пол». Но из любого правила бывают исключения, и просмотр тенниса, особенно решающих стадий на «Шлемах», к ним безусловно относился. Несмотря на то, что счёт я знал уже с утра, важности события это не умаляло. Тем более, мама всегда успевала сообщить несколько интригующих подробностей, например: «Был такой сумасшедший матч, отец не спал до четырёх утра, а в семь уже убежал на работу, но все записал». Да, в доинтернетовскую эпоху добыча тенниса неизменно была связана с преодолением: на общедоступном НТВ его чаще всего показывали в записи в ночное время, и ради того, чтобы я мог следить за победами и поражениями своих кумиров, родителям приходилось жертвовать сном. Комментировал матчи неизменный дуэт Анны Дмитриевой и Александра Метревели. На середину 90-х и начало 00-х пришёлся пик народной любви к теннису в нашей стране, и на этот же период пришёлся их пик комментаторской формы. Они были голосом тенниса, а для меня и, думаю, многих моих теперь уже сорокалетних сверстников, голосом теннисного детства. Иногда Метревели комментировал один, но в нашей семье почему-то считалось, что «без Дмитриевой ему скучно». При всей субъективности такой точки зрения, думаю, в ней была все-таки доля правды: Дмитриева определяла смысл репортажа, задавала темп и ритм. Ритм тенниса Дмитриева чувствовала безупречно. Поэтому главным признаком ее выдающегося комментаторского мастерства было чувство паузы. Она знала, что самые важные розыгрыши в теннисе - те, что никогда не будут сыграны. Значит, самые важные слова никогда не будут произнесены. Возможно, от этого ее экономные фразы, сказанные в короткий промежуток между розыгрышами, значили так много. Дмитриева безупречно владела словом в единственно верном смысле: никогда не произносила лишнего, но умела кратко сформулировать то, без чего теннис понять невозможно. Если Василий Уткин, ещё один голос детства, воспринимался как старший брат, перлы которого запоминались сами собой («сегодня в обороне сборной Англии два гейта: Вудгейт и Саутгейт), за Дмитриевой хотелось записывать как за мудрым учителем. «Он находится в Грогги», «на корте сейчас происходит настоящая герилья» - незнакомые для подростка из обычной семьи выражения прочно оседали в голове и разжигали книжное любопытство. Бережно поставленные на полку кассеты с репортажами Дмитриевой становились в один ряд с приключенческими романами, и пересматривались не только из желания получше разобраться в технике того или иного удара. (продолжение - ниже)

​Играй в свою игру [2] Дмитриева рассказывала о теннисе, но на самом деле говорила о человеке и судьбе, преодолении и мечте. В шумные и хаотичные времена сохраняла традицию неспешного и вдумчивого разговора. Даже самый монотонный матч она умела наполнить увлекательным содержанием, а в самой очевидном сюжете сохранить ощущение недосказанности. В ее репортажах теннис становился больше, чем просто игрой, и превращался в погоню за недостижимым идеалом. Возможно, поэтому те, кто вырос на ее репортажах продолжают любить теннис до сих пор детской, наивной любовью, и смотрят матчи не только для того, чтобы узнать, зашла или нет сделанная впопыхах ставка. Величие Дмитриевой как комментатора и рассказчика не только в ее мастерстве, но и в том как бескорыстно она им делилась. Она служила теннису в самом высоком смысле этого слова. В последнюю неделю многое было сказано о ее происхождении, о том, откуда у неё такая речь и такая эрудиция, но гораздо важнее, на мой взгляд, что она не стала замыкать это в себе, тоже став исключением из правила бесконечного теннисного эгоизма. Дмитриева говорила о теннисе просто и понятно каждому, и при этом общалась со зрителем как с равным. Умела передать смысл и нерв теннисного противостояния, не углубляясь в статистику и технические детали. Всегда оставляла пространство для того, чтобы подумать и попытаться понять что-нибудь самостоятельно. А главное, почувствовать. Дмитриева не искала себе в теннисе не выгоды, ни любви - она в первую очередь любила теннис сама, и делилась ею с другими. Это и была ее игра длинною в жизнь. Справедливую и банальную фразу о том, что «ушла эпоха», хочется заменить чем-то более личным. Вместе с теми, кто в детстве нас учил думать и чувствовать, постепенно уходит и само детство. Остаются только воспоминания, с каждым годом все более туманные. Это может быть поводом не только для тихой грусти, но и для такой же тихой благодарности. Мы застали время, когда спорт ещё не был помешанной на цифрах глобальной индустрией. Нашими учителями были мудрые учителя, верящие в идеалы. Да и воспоминания, которые будут с нами до конца жизни, тоже превращаются в роскошь той самой уходящей эпохи. Спасибо за все, Анна Владимировна.

Карлос Алькарас выиграл «Шлем» далеко не на пике формы. Даже, как говорят в таких случаях в спорте, на откате. Он очевидно потерял мышечную массу. Интенсивность его игры заметно упала. Шоу-моментов стало меньше - на них как будто бы не оставалось сил. Невынужденных ошибок из любимых точек, наоборот, прибавилось - это прямое следствие снижения тренировочного объёма. Нелишне напомнить, что в этом году Карлос пропустил практически весь грунтовый сезон. Возможно, поэтому в эти две недели гораздо ярче проявилось его теннисное мастерство. В особенности это касается двух последних матчей. Синнера он перетерпел за счёт выдержки и надёжности , Зверева - перехитрил благодаря тактической гибкости и изобретательности. Тонкие дропы, филигранную работу по смене длины и вращения, умение осознанно рискнуть в решающий момент и точно занять позицию в корте не купишь в даже в самой расфуфыренной академии. Каким бы продуманным проектом Карлитос ни был, он - безусловный теннисный талант. Эта победа, пусть и добытая без блеска, самых честных теннисных правил. В этот раз Алькарас не пытался заставить всех собой восхищаться, но научил уважать себя даже самых отъявленных скептиков.

Теннис - великая игра о поиске. Сегодня в финале «Ролан Гаррос» Карлос Алькарас искал победу от первого до последнего розыгрыша. Саша Зверев, особенно после третьего сета, ее ждал. Результат вы знаете.

​Беспредел самоконтроля Едва ли кто-то в женском туре бьет по мячу чище, чем Вероника Кудерметова. Ее техника - близка к идеалу. Особенно форхенд: как по учебнику, как на картинке. Смотреть - одно удовольствие. Арсенал ударов Кудерметовой - разнообразен. Понимание игры - на месте. Не зря же она умеет играть и одиночку и пару. Вроде бы все есть у Кудерметовой для по-настоящему серьезных достижений, а результата - нет. Кажется, Кудерметову сковывает синдром отличника. Она старается как будто бы больше, чем это нужно. Настраивается сильнее, чем требуется. Хочет сделать все слишком качественно, совсем уж наверняка. Возникает ощущение, что процесс улучшения игры понимается Вероникой слишком буквально. Однако в теннисе искоренить все ошибки и научиться делать все хорошо невозможно. Даже у великих бывают слабости. Поэтому на корте побеждают не самые качественные, а самые сообразительные. Те, кто не решают проблемы, а умеют их обходить. Тот же Федерер, уж на что был теннисным гением, постоянно прикрывал свои слабости интуитивно найденными решениями. Например, в начале карьеры не умея толком пробивать высокую точку с одноручного бэкхенда, нашёл способ спиливать такие мячи неприятным резаком. Позднее внезапная находка стала наработанным элементом его игровой модели. Кудерметова умеет в теннисе намного больше тех, кто стоит в рейтинге сейчас выше неё. Она знает, что сейчас занимает не своё место. Наверняка у Вероники есть план, как преодолеть кризис и совершить долгожданный рывок. Только не стоит забывать, что любой, даже самый тщательный, план в теннисе существует для того, чтобы в самый важный момент от него отойти.

Скорее всего Ига Швентек через час с лишним снова поднимет над головой Кубок Сюзанн Ленглен. «Скорее всего» в данном случае означает «почти наверняка». Помешать Швентек победить могу только обстоятельства непреодолимой силы. Соперница Иги по финалу Жасмин Паолини к ним, при всем уважении и даже определённой симпатии, не относится. Три подряд победы на «Ролан Гаррос» - это повторение результата Жюстин Энин. Выдающееся достижения. Учитывая отрыв Швентек над главными конкурентками, можно предположить, что она на этом не остановится. Как болельщик, положа руку на сердце, я чувствую по отношению к Иге сильное эстетическое несовпадение. Тем не менее, игнорировать ее успех и не признавать уровень мастерства, невозможно. В этом хочется даже разобраться подробнее: что же такого существует теннисе Швентек, что делает ее на грунте практически непобедимой? Если коротко, Швентек именно играет в теннис. Она стремится выиграть, обыграть, переиграть, а не просто откатать обязательную программу из положенных теннисной профи элементов. Подробнее высказался для нового формата «Больше. Лаб», выпуски которого теперь, надеюсь, будут выходить регулярно. Команде «Больше» большущее спасибо за доверие и поддержку. Получилось по-моему очень даже неплохо. https://youtu.be/2umQkKTyEKQ?si=y3HxjJ8p60IW-Cs3