На словах

Когда мне было 88 внучка Мишеля Нисенбаума (Мишель Нисбаум, 59, Сдерот, убит ХАМАСом в ту черную субботу, потому что он не мог оставаться в своем безопасном доме в Сдероте и поехал в сторону военной базы где его четырехлетняя внучка находилась в этот момент со своим отцом, офицером ЦАХАЛА; они перехватили его по дороге; больше никто не видел его живым), - так вот, сорок лет спустя эта самая внучка, большая артистка пела однажды в нашем маленьком хосписе странную колыбельную о старом эсминце, сигнале SOS и подводной мине. «SOS, SOS, - чайки упорно ыкричали, SOS, SOS, - так далеко до причала...» Мой сосед-всезнайка уснул, нахапавшись кислорода, а я ничего не смогла нагуглить. Да, конечно, я знаю Мишеля. Я знаю их всех. *** When I was 88 the granddaughter of Michel Nisenbaum (Michel Nisenbaum, 59, Sderot, killed by Hamas on that Black Saturday, because he could not stay in his safe home in Sderot and drove towards the military base where his four-year-old granddaughter was at the moment with her father, an IDF officer; they intercepted him on the way; no one saw him alive again), - so, forty years later this same granddaughter, a big artist sang in our tiny hospice a strange lullaby about an old destroyer, an SOS signal, and an underwater mine. "…SOS, SOS," - the seagulls screamed, "SOS, SOS," – the water gleamed...” My know-it-all neighbor fell asleep, gorged himself on oxygen, and I couldn't google anything. Yes, of course, I know Michel. I know all of them. ================ 12 из 251; будет продолжено. О поэме "Да, я знаю их всех // Поэма об очевидном" плюс предыдущие карточки: https://linorgoralik.org/ #yes_i_know_them_all

Когда мне было 54, я поехала к своему врачу и ждала такси чтобы вернуться домой к собаке мы опять воевали в небе завыла сирена бомбоубежище было далеко а ближайший подъезд – еще дальше я стояла на костылях посреди пустой улицы и смотрела, как в небе звездами взрываются перехваты пока душа Ханана Яблоньки (42, Тель-Авив, 90 дней считался пропавшим без вести, похищен на фестивале «Нова», тело обнаружено в Газе) в соечьем опереньи присматривала за мной из лиловых ветвей жакаранды. Сизый осколок, упавший мне под ноги, будет потом лежать на моем секретере. Да, конечно, я знаю Ханана. Я знаю их всех. *** When I was 54 I went to my doctor and waited for a taxi to return home to my dog. We were at war again. A siren wailed in the sky. The bomb shelter was far away and the nearest entrance even farther I stood on my crutches in the middle of an empty street and watched as interceptors exploded in the sky like stars while the soul of Hanan Yablonka (42, Tel Aviv, considered missing for 90 days, abducted at the "Nova" festival, body discovered later in Gaza) watched over me from the lilac branches of a jacaranda in a jay’s feathered garb A fulvous fragment that fell at my feet will later lie on my writing desk. Yes, of course, I know Hanan. I know them all. =================== (11 из 251; будет продолжено. О поэме "Да, я знаю их всех // Поэма об очевидном" плюс предыдущие карточки: https://linorgoralik.org/yes_i_know_them_all.html Некоторым образом, я ощущаю это как ответ на вопрос, который израильтянам никогда не задают, но который я постоянно и очень остро чувствую: "Вы их знаете? Вы кого-то из них знаете?.." Я начала писать эту поэму (а потом поняла, что это "поэма в карточках") вечером 8 июня, - дня, когда освободили четверых заложников, дня, который я почти целиком проплакала. Я пишу ее паралелльно на английском и русском, она страшно как-то несвойственна мне (ну, совсем нарративный текст, - но он, мне кажется, должен быть таким по понятным причинам, и поэтому я поставила подзаголовок "An obvious poem // Поэма об очевидном"). Я не очень знаю пока, как допишу ее, - вот несколько карточек, несколько имен, а будет, я надеюсь, 251, а я в основном больше рыдаю, чем пишу, пока гуглю, и смотрю портреты, и читаю про них. Но я допишу, если Господу будет угодно. У меня есть две причины пытаться написать "Я знаю..." Первая: это епитимья за то, что я (а раньше я этого не понимала, а 8-го июня поняла) думаю об этих 251 человеке как о едином целом. Мне невыносимо больно и страшно думать о каждом из них персонально, конечно. Ну, эта поэма уж точно меня заставит. А вторая причина - это надежда на то, что кто-то прочтет, кто-то услышит имена. Эта надежда у израильтян есть всегда. Я буду выкладывать карточки по мере того, как они возникают. Я знаю, что видеть эти лица, читать эти имена и понимать, что произошло с этими людьми, очень больно и трудно. Простите. О поэме "Да, я знаю их всех // Поэма об очевидном" плюс предыдущие карточки: https://linorgoralik.org/yes_i_know_them_all.html). #yes_i_know_them_all

Мне 49. Если вдруг вам захочется сделать мне подарок, то самым лучшим подарком для меня в эти темные дни будет вот что: 1. Помочь больнице Охматдит: https://www.ohmatdytfund.org/donate 2. Помочь небольшому фонду "Продвижение", который собирает деньги на инвалидные коляски тем, кто не может их себе позволить (это совершенно безопасный вариант): https://prodvizhenie.org/letonakolesah#payment Мне очень хочется дожить до дня рождения, когда у меня будет совсем другой вишлист. Давайте вот этого и будем желать друг другу.

Японский! Двенадцатый номер ROAR в японском переводе. Нечеловеческое спасибо нашим отважным переводчицам Сатоко Такаянаги и Александре Приймак и нашей замечательной команде верстки во главе с Мартой Восьмовой. Спасибо!!!

1. Дайджест: 5 последних новостей, о которых стоит знать (Россия нанесла ракетный удар по городу Вольнянску в Запорожской области Украины; Европейский университет в Санкт-Петербурге закрыл факультет политических наук; жители Белгородской области записали видеообращение к Путину и выложили его во ВКонтакте; в России заблокировали сайты издательства Freedom Letters и библиотеки Бориса Акунина; против историка и блогера Тамары Эйдельман завели дело о “реабилитации нацизма”). https://t.me/novosti_26_2022/571 ​​2. «Движение первых» собирает группу детей в северокорейский лагерь. https://t.me/novosti_26_2022/572 3. "...Войну с подростками власти России ведут всерьез, потому что не могут ни понять, ни контролировать вас, и поэтому вас боятся." https://telesco.pe/novosti_26_2022/576 4. Кто такие правозащитники и чем они занимаются, — разбираем в рубрике #политический_словарь_подростка: https://t.me/novosti_26_2022/578 ​​ ​​5. ChatGPT и российская пропаганда: как не попасться на AI-фейки https://t.me/novosti_26_2022/575 6. Что власти России сделали в июне? 3 важных вещи, о которых надо знать (в первом чтении приняли закон о запрете книг «иноагентов»; в первом же чтении приняли закон о расширении списка «нежелательных организаций; после теракта в Дагестане власти решили запретить никаб): https://t.me/novosti_26_2022/573 Это - часть материалов проекта "Новости-26: подросткам о российской политике" (https://t.me/novosti_26_2022/) за последние 2 недели. Огромное спасибо всей команде проекта!

"...Размышление о несвободе в тоталитарном обществе, глубоко личный дневник, воплощающий материнскую любовь, артефакт, где пересекаются вербальное и визуальное – всё это новый роман Линор Горалик «Тетрадь Катерины Суворовой». Мы поговорили с Линор, а также с писателем и литературным обозревателем Сергеем Лебеденко о том, как в книге пересекаются вымысел и документ, почему новый роман – это тетрадь, какую роль в ней играют иллюстрации и о том, почему для Линор этот роман оказался самым личным. В коммуналке в вымышленном советском городе Тухачевске живет Катерина Суворова — бывший экскурсовод местного художественного музея, прихожанка так называемой Бумажной церкви — подпольного христианского кружка. Прошедшая через жернова карательной психиатрии, Катерина боится преследования и пишет тайный дневник, предназначенный ее сыну. В этих записках героиня учит его, как правильно мыть окна и молиться, беседует с ним о «Робинзоне Крузо» и о поклонении святым, а еще — рассказывает фрагменты собственной трагической биографии. Ее тетрадь — свидетельство огромной материнской любви, которое на поверку оказывается и свидетельством совсем другого рода: о спасении души через веру и через сострадание." Огромное спасибо Денису Ларионову, Денису Маслакову и Сергею Лебеденко за этот разговор о "Катерине". Он был дико для меня важен.

Когда мне было девятьсот двенадцать, в Книге Праведников, Ад Познавших, - пылающей книге, чтение которой для таких, как я, и составляет Вечность, - я дошла до имени Шломи Зива (40, поселок Элькош, захвачен в заложники в Газу, спасен). Мои глаза уже давно выгорели пальцы, листающие страницы, превратились в обугленные костяшки все имена слились в одно Имя все жития в одну великую Славу которую мои потрескавшиеся губы бормотали так тихо, что слышал только... Шломи Зив, всего лишь распорядитель на вечеринке «Нова». Он просто остался на месте, когда пришли террористы. Он помогал раненым, пока его самого самого не схватили и не угнали. Боль, которую живые слезы причиняют горелой коже, оказалась прекрасна и невыносима. Пламя на несколько секунд погасло. Да, конечно, я знаю Шломи. Я знаю их всех. ==== (10 из 251; будет продолжено. О поэме "Да, я знаю их всех // Поэма об очевидном" плюс предыдущие карточки: https://linorgoralik.org/yes_i_know_them_all.html Некоторым образом, я ощущаю это как ответ на вопрос, который израильтянам никогда не задают, но который я постоянно и очень остро чувствую: "Вы их знаете? Вы кого-то из них знаете?.." Я начала писать эту поэму (а потом поняла, что это "поэма в карточках") вечером 8 июня, - дня, когда освободили четверых заложников, дня, который я почти целиком проплакала. Я пишу ее паралелльно на английском и русском, она страшно как-то несвойственна мне (ну, совсем нарративный текст, - но он, мне кажется, должен быть таким по понятным причинам, и поэтому я поставила подзаголовок "An obvious poem // Поэма об очевидном"). Я не очень знаю пока, как допишу ее, - вот несколько карточек, несколько имен, а будет, я надеюсь, 251, а я в основном больше рыдаю, чем пишу, пока гуглю, и смотрю портреты, и читаю про них. Но я допишу, если Господу будет угодно. У меня есть две причины пытаться написать "Я знаю..." Первая: это епитимья за то, что я (а раньше я этого не понимала, а 8-го июня поняла) думаю об этих 251 человеке как о едином целом. Мне невыносимо больно и страшно думать о каждом из них персонально, конечно. Ну, эта поэма уж точно меня заставит. А вторая причина - это надежда на то, что кто-то прочтет, кто-то услышит имена. Эта надежда у израильтян есть всегда. Я буду выкладывать карточки по мере того, как они возникают. Я знаю, что видеть эти лица, читать эти имена и понимать, что произошло с этими людьми, очень больно и трудно. Простите. О поэме "Да, я знаю их всех // Поэма об очевидном" плюс предыдущие карточки: https://linorgoralik.org/yes_i_know_them_all.html). #yes_i_know_them_all

"Я помню" (ручная работа, серебро 925, тиснение винтажными бойками). Именно это написано на внутренней стороне кольца, а вот про что обладателем будет завязан узелок снаружи - это, я думаю, у каждого свое. Кто-то, наверное, решит носить это кольцо, не снимая, а кто-то станет надевать его, когда надо помнить о том, о чем надо помнить, но всякий, пожалуй, понимает, для чего оно предназначено. И, как всегда, я отчисляю 10% прибыли израильской "скорой". Спасибо вам за возможность это делать. Вот оно в моей Странной лавочке "Мазезе", если кому. Стоимость кольца - $110, я отправляю вещи из лавочки бесплатно в любую точку мира. И заранее огромное спасибо всем, кто это кольцо закажет: https://mazeze.store/store/tproduct/494152826032-koltso-pro-dolguyu-pamyat-long-memory-ri.

9. Когда мне было -32 и я была мертва как были мертвы мы все в проклятом 1944 году у женщины, выжившей в Холокосте родился сын от мужчины выжившего в Холокосте больше из их семьи никто не выжил. Этот младенец, Йорам, Йорам Метцгер (80, киббуц Нир Оз, захвачен в заложники в Газу, убит ХАМАСом) стал механиком полюбил историю был отцом мужем поваром виноделом потом убийцы евреев нашли и его. Да, конечно, я знаю Йорама. Я знаю их всех. ====================== (9 из 251; будет продолжено. О поэме "Да, я знаю их всех // Поэма об очевидном" плюс предыдущие карточки: https://linorgoralik.org/yes_i_know_them_all.html Некоторым образом, я ощущаю это как ответ на вопрос, который израильтянам никогда не задают, но который я постоянно и очень остро чувствую: "Вы их знаете? Вы кого-то из них знаете?.." Я начала писать эту поэму (а потом поняла, что это "поэма в карточках") вечером 8 июня, - дня, когда освободили четверых заложников, дня, который я почти целиком проплакала. Я пишу ее паралелльно на английском и русском, она страшно как-то несвойственна мне (ну, совсем нарративный текст, - но он, мне кажется, должен быть таким по понятным причинам, и поэтому я поставила подзаголовок "An obvious poem // Поэма об очевидном"). Я не очень знаю пока, как допишу ее, - вот несколько карточек, несколько имен, а будет, я надеюсь, 251, а я в основном больше рыдаю, чем пишу, пока гуглю, и смотрю портреты, и читаю про них. Но я допишу, если Господу будет угодно. У меня есть две причины пытаться написать "Я знаю..." Первая: это епитимья за то, что я (а раньше я этого не понимала, а 8-го июня поняла) думаю об этих 251 человеке как о едином целом. Мне невыносимо больно и страшно думать о каждом из них персонально, конечно. Ну, эта поэма уж точно меня заставит. А вторая причина - это надежда на то, что кто-то прочтет, кто-то услышит имена. Эта надежда у израильтян есть всегда. Я буду выкладывать карточки по мере того, как они возникают. Я знаю, что видеть эти лица, читать эти имена и понимать, что произошло с этими людьми, очень больно и трудно. Простите. О поэме "Да, я знаю их всех // Поэма об очевидном" плюс предыдущие карточки: https://linorgoralik.org/yes_i_know_them_all.html). #yes_i_know_them_all

Каждый месяц я перевожу 10% прибыли из ювелирной лавочки http://mazeze.store израильской "скорой". Спасибо вам за то, что я могу это делать!