Последние сессии с психотерапевткой вернулись к обсуждению родителей. Точнее к моей подавленной обиде. 2,5 года назад я сделал каминг-аут. К тому разговору я готовился больше десяти лет. После того разговора я отходил несколько месяцев.
Это был один из самых сложных для меня дней, после которого они решили делать вид, что никакого разговора и не было. Сначала они просто обходили тему личной жизни, а сейчас папа вернулся к вопросам в духе «когда невеста». Много думаю о то, как было бы проще, если бы они в тот день сказали «ты нам больше не сын» и мы бы больше никогда не разговаривали. Было бы страшно, но понятно. А то, что происходит сейчас — это бесконечный ноющий тупой болью луп. Я могу зайти на новый круг, но знаю, что будет после и куда мы вернёмся.
Вокруг этих рассуждений я, наконец, осознал, что подкаст — это гиперкомпенсация. Я говорил, что делал его для других. Но это всё хуйня. Я делал его для себя. Я не получил принятия и той самой любви от родителей и сделал подкаст, чтобы получить вал этих эмоций от незнакомых людей. В первом сезоне это сработало, я купался в похвале. А второй сезон меня уничтожил. В основном была либо критика, либо игнор. По-крайней мере, так мной воспринималось. И чем дальше я шёл, тем больше этого становилось. Я завёл твиттер, чтобы продвигать подкаст, потому что блогеры отказываются. И получил в нём ещё больше агрессии. Я всё думал, что же меня так задевает и, наконец, осознал. Эта гиперкомпенсация принятия, к которой я шёл, вышла ровно наоборот — огромным чувством отвержения от десятков людей.
Но если с родителями я вошёл в луп и смирение, то с этой публичной историей могу дойти до конца. Всё это опять пробудило какое-то внутреннее я. Что я — тот человек, который всю жизнь себя защищал. Я — тот человек, который всю жизнь во всех сложных ситуациях выбирал себя (иногда оступался, но возвращался к себе). Я — тот человек, который сопереживает себе и пытается все эти годы помочь. И именно я могу быть тем человеком, который себя обнимет и подарит это чувство принятия и любви. И даст его столько, что ни от кого снаружи оно будет не нужно.
Простая вроде мысль, а так тяжело доходит.