vdox

я не то что схожу с ума, но устал за лето. за рубашкой в комод полезешь, и день потерян. поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это – города, человеков, но для начала зелень. стану спать не раздевшись или читать с любого места чужую книгу, покамест остатки года, как собака, сбежавшая от слепого, переходят в положенном месте асфальт.

она называла меня с улыбкой и любовью «человек». это было гораздо теплее, чем все нежные слова мира. только вот беда - ничего человечного в ней не оказалось.

он называл меня с улыбкой и любовью «человек». это было гораздо теплее, чем все нежные слова мира. только вот беда - ничего человечного в нем не оказалось.

в таком безумном двадцать первом веке, придумано много книг, чтобы разбираться в людях на пять, но порой чтобы спасти человека, его достаточно просто обнять.

думай, что ты способен на то или иное свершение или думай, что не способен: так или иначе ты окажешься прав.

правильно говорили: молодость — гадость идёт на поводу у сердца и явно в раздрае с мозгом и мы, такие смешные, шагали в август, и так боялись однажды проснуться взрослыми. так и шагали неизвестными музыкантами, непризнанными поэтами состояли из кофе, больших надежд, натянутых нервов, лета, и если бы нам сказали, что солнце перегорит, мы бы просто включили его у себя внутри. мы транжирили жизнь и неслись по встречке, сочиняли песни на кухне простые и вечные, и почему-то люди со шрамами на запястьях, громче всех пели о том, что в жизни бывает счастье. наша молодость — это билет на поезд, винстон на сдачу, привычка иронизировать над своими ранами, сгоревшая пицца, звонки среди ночи, чужая дача. из колонок Земфира, Браво или Нирвана. наша молодость — это мурашки, слёзы и дикий смех. разбитое сердце, что переполняют чувства. сколько раз просыпались не с теми и целовали не тех, прежде чем осознали, что без любви невкусно. наша молодость — это вечные двадцать, мы обожали и обжигались, ломались, плакали и язвили, продолжали верить и улыбаться, быть живыми и уязвимыми. так и шли раздолбаи. безумцы. баловники небес. писали стихи, набивали татуировки, резали челки. но раз уж мы оказались здесь, значит, мы нужны вселенной за каким-то чертом. мы падали и вставали, покоряли всевозможные виражи. пахли свободой, летней ночью, сигаретным дымом, у нас не было секретов успеха, мы просто любили жизнь, и очень верили, что это взаимно.

Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами. Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя! Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я больна - увы! - не вами! Марина Цветаева