Книга про скифов все еще в работе - она большая, там и редактура, и научная редактура, и сверка, и проверка, в общем, это какой-то огромный воз, который толкать и толкать. И вот дошло до сверки китайского языка.
В книге китайского очень много, и во время перевода я была счастлива, что могу эти закорючки читать и не путать, и одновременно несчастна, потому что набивать иероглифику - то еще удовольствие. Чтобы набрать китайский иероглиф в Ворде, вы должны напечатать его звуковую транскрипцию пиньинь, после чего вам предложат километровый список всех иероглифов, которые отзываются, допустим, на "yang", их будет много, сначала упрощенные, потом полные, вы прошерстите список дважды, а потом поймете, что это был не yang, а yan, и начнете все сначала. Но пиньинь все же хорошая несложная система, ей учат с самого начала, потому что на пиньине построены все словари - что могло пойти не так?
Не так пошел автор, который решил, что пиньинь недостаточно хорошо отображает звучание китайского языка. И взял другую транскрипцию, которая была в ходу ДО пиньиня - транскрипцию Уэйда-Джайлза, потому что она, мол, лучше передает и демонстрирует. И выбросил пиньинь за ненадобностью!
Это было... м-да. Это было увлекательно. Ладно, ходовой иероглиф типа "да", "шань", "хань" или "ся" можно набрать пиньинем не задумываясь. А когда всякие исторические и доисторические фигни? А когда с двадцать третьей полки? А когда вообще без иероглифа, мол, вот был такой Ssu-ma Ch'ien, и вот он считал... А ты сидишь, смотришь на этого Ссу-му и видишь в нем только французское слово "собака", у-у, с-собака! (С помощью зала в собаке опознали выдающегося древнего историка Сыма Цяня.) Я прокляла Джайлза и Уэйда по отдельности и вместе, потом их наверняка прокляла вся редакция и все мы вместе, а потом встал вопрос, как бы сделать так, чтобы не проклинали читатели, потому что столько проклятий на единицу площади не вынесет даже самый закоренелый китаист.
Итог был таков: каждое китайское слово в книге пишется так: сначала Джайлзом и Уэйдом (Ta Hsia), потом иероглификой (大夏), потом транскрипцией Палладия, которая принята в русской китаистике (дася). Итого получаем Ta Hsia (大夏, дася) - длинно, но все овцы сыты, волки целы, и только пальцы стерты в кровь все это набирать.
Так и вижу себя жрецом политеистического культа. Первое подношение - автору книги, да не прогневается он на смиренного переводчика. Второе - китаисту, который прочел это Ta Hsia, выпал в осадок, но затем взгляд его упал на знакомые иероглифы, и китаист стал счастлив и спокоен (до следующего иероглифа). И третье, транскрипция Палладия русскими буквами - для простого читателя научпопа, который сначала шарахнулся от Ta Hsia, потом ударился об иероглифы, и после этого, завидев родную кириллицу, обнял ее и заплакал слезами облегчения у нее на груди - дася, дася! Это не страшно, это всего лишь дася! Ах, няня, мне приснился сон!
А там же еще и тибетский был, товарищи.