— Нравится ли тебе в Фонтейне? — На языке остается приятное послевкусие зеленого чая — терпкость от крепкости, растворившаяся в нем сладость от заварных пирожных, принесенных Чжун Ли. Нёвиллет возвращает чашку на блюдце — цзинь — и мельком оглядывает сидящего по ту сторону крохотного круглого столика Чжун Ли: как-то не сговариваясь сбежали из города и укрылись в беседке, деревянные столбы и квадратные прорези которой оплетены зелеными лозами — издалека кажется, что никакой беседки и не существует вовсе, так, сливается с такими же зелеными холмами и забывается на фоне вздымающихся гор.
Нёвиллет чувствует на себе взгляд Чжун Ли — неосознанно приосанивается и поправляет спрятанный в пышных рюшах жабо крошечный кор ляпис.
— Да. — Чжун Ли отставляет чашку на столик и, Нёвиллет замечает краем глаза, поворачивается к нему — гладит любовным взглядом его тонкий, будто высеченный рукой мастера, профиль, и его забранные в высокий конский хвост волосы, повязанные лентой песочного оттенка. — Дай мне ладонь. — Нёвиллет втискивает чашку между двумя почти что пустыми блюдцами: на одном — одно оставшееся пирожное с заварным кремом, на втором — одинокий кусочек торта с каким-то цветочным вкусом, — и протягивает ладонь в раскрытую Чжун Ли. — Почему не должно нравиться?
— Это так не похоже на Ли Юэ. — Может, в его вопросе есть доля лукавства и немного несвойственного ему любопытства — до того неуклюжего, что Чжун Ли не составляет труда уловить истинный подтекст. Пусть и так, потому что мысль о том, насколько они не похожи и в сущности далеки друг друга, даже находясь вот так рядом — ладонь в ладони, взгляд глаза в глаза, — эта мысль крадется за ним: как возможна любовь, если от воды на коже солнце жжется лишь сильнее? как возможна любовь, если горы всегда возвышаются над морем?
Нёвиллет наблюдает за тем, как Чжун Ли медленно и со всей присущей ему аккуратностью снимает перчатку с его ладони: щипками поддевает тонкую ткань с каждого пальца, чтобы затем, обхватив их, стянуть ее до конца. Рассматривает вложенные в его ладонь пальцы Нёвиллета: его кожа такая белесая, что напоминает тех самых мелких рыбок, чьи тельца просвечиваются и впитывают в себя окружающих их оттенки, оттого его голубые вены кажутся лишь ярче.
— Мне кажется человечным, искать и любить что-то отличное от себя. Мы состоит из двух противоположных частей, и если моя противоположная часть — это… — Чжун Ли склоняется и оставляет короткий поцелуй на ладони, затем — на запястье, — …Фонтейн, то так тому и быть.