Ревельскiй Ревень

Русские! Не забывайте своей культуры С таким заголовком вышел один из номеров журнала "День русского просвещения", который издавался в межвоенном Ревеле. Ко вчерашней дате — несколько заметок из этого журнала о праздновании Пушкинского дня. 🖋

Русские! Не забывайте своей культуры С таким заголовком вышел один из номеров журнала "День русского просвещения", который издавался в межвоенном Ревеле. Ко вчерашней дате — несколько заметок из этого журнала о праздновании Пушкинского дня. 🖋

День Художника на Кренгольме Хочу сделать небольшой анонс — уже в это воскресенье, второго июня, на территории Кренгольмской мануфактуры пройдет традиционный нарвский праздник «День художника». В программе: выставки, экскурсии, мастер-классы, инсталляции и лекции. Начало в 13:00, Joala 18. Вход бесплатный. Приходите!

Когда я приехал в Ревель, запрещения говорить по-немецки тут еще не было. В гостинице поэтому мне ответили по-немецки, когда я попробовал заговорить по-русски, а когда я запротестовал, мне пригрозили, что будут отвечать только по-эстонски. Видно, у населения Ревеля, как и в Юрьеве, государственным языком до сих пор считается немецкий, почему эстонцы вполне справедливо на находят нужным звать по-русски, раз немцы являются господствующим народом. А как немцы уверены до сих пор в этом господстве, я убедился сейчас же по приезду, когда случайно зашел в один гастрономический магазин. Русский моряк, покупавший здесь ветчину, слыша вокруг немецкую речь, не выдержал. Повысив голос, он обратился к хозяину: — Послушайте! Я бы попросил ваших служащих не говорить по-немецки! Вы думаете, что здесь Германия? На что хозяин с гордостью ответил: — Нет, здесь колбасная. Это отрывок из газеты Новое время (29.11.1914), в котором автор делится своими впечатлениями о Ревеле. После строительства в 1870 году Балтийской железной дороги (современники называли её апельсиновой 🍊) в Эстляндию начали всё чаще приезжать столичные туристы, которые сталкивались с остзейскими порядками. Подробнее об истории и контексте постройки этой дороги, соединившей Петербург и Ревель 👇

Функ в церковной архитектуре На канале давно не было архитектурных постов и я хочу вам показать редкий пример православной церкви, построенной в стиле функционализм. Церковь Спаса Преображения в Кохтла-Ярве была построена в 1938 году эстонским архитектором Антоном Соансом. Храм пережил войну, но в конце 90-х, после ремонта, на крыше и колокольне появились купола, исказившие оригинальный облик здания. Из похожего могу вспомнить православный кафедральный собор в Брно, который тоже был построен в 30-х годах. Делитесь своими примерами в комментариях ⛪️

Кренгольмский друг «Петербуржская газета» приводит курьез с рыбной выставки, курьез, остававшийся до сих пор незамеченным. Некий Юлий З. из Кренгольма близ Нарвы выставил заспиртованного карася, приложив при этом следующую эпитафию в траурной рамке:

Здесь перед вами мой бывший друг, считаю не лишним сообщить о нём кое-что. Этого карася я поймал собственными руками в пруду Баболовского парка 10-го октября 1879 г. В заключении у меня пробыл до 20-го января 1888 года. 21-го января нашел я его на полу уснувшим. В продолжении 8ми лет с лишком он был действительно моим другом; хотя он был лишен возможности говорить, всё-таки мы понимали друг друга: когда я подходил к аквариуму, он всегда всплывал на поверхность и как будто ждал чего-нибудь. Пищу свою он принимал всегда из моих рук, если и случалось, что я садился играть за рояль, он приплывал к стеклу, обращенному к роялю и остановившись, казалось, слушал меня. Он привязался ко мне до такой степени, что я могу брать его в руки и гладить некоторое время. Я бы никогда не поверил, что рыба может сделаться такой ручною, что она может так привязаться к человеку, но теперь я убедился и потому мне чрезвычайно грустно расстаться с моим немым другом. Желая сохранить его перед глазами, я положил его в спирт, как это здесь и видно. Надеюсь, что всякий, кто только мало-мальски понимает и ценит животных, поступил бы так же.

(Новое время, 31.03.1889)

К слову о невыдуманных историях, о которых невозможно молчать — у небезызвестного вам Андрея Аксёнова вышел выпуск подкаста об истории успеха основателя Кренгольма, Людвига фон Кнопа, бизнес-модель которого изменила облик России и в конечном итоге создала одну из предпосылок к социальному взрыву общества.

Несбывшаяся столица Вчера появилась новость об обнаружении в Äkkeküla сохранившейся части земляных семикилометровых оборонительных укреплений времен осады Нарвы в 1700 году во время Северной войны:

В мире не так много укреплений; 300-летних земляных укреплений практически нет. В силу естественных причин они разрушаются или на их месте велась какая-то хозяйственная деятельность. Здесь никакой такой деятельности не было. Редуты наверняка в довольно неплохом состоянии. Их можно восстановить, экспонировать и изучать.

К слову, тогда Пётр потерпел поражение и через три года была взята шведская крепость Ниеншанц, о которой сам царь писал так:

Понеже оной мал.. далеко от моря и место не гораздо крепко от натуры.

Судоходство по Неве через Ладогу было не в пример более сложным, чем по Нарове и постройка нового города требовала намного больших усилий, особенно в болотистой местности. Скорее всего, если бы не случилась "Нарвская конфузия", то столица была бы основана не в Петербурге.

Сегодня, как и год назад, на берегу Ивангорода снова будет проведен концерт со сценой, обращенной к Нарве. Это буквальное воспроизведение советских практик, когда в 1920-30е на границе Эстонии и Финляндии, посреди обезлюдевших деревень, со стороны СССР устанавливали монументальные арки, украшенные лозунгами и оснащенные громкоговорителями. Вот к примеру репортаж газеты Вести дня с границы (которая тогда была на немного восточнее):

Комаровка — это пограничная деревня в 10 км от Нарвы. Она хорошо известна, потому что непосредственно у неё проходит эстонско-сов граница, и находится пограничный железнодорожный пункт. Иностранцы, посещающие Нарву, считают своим неизменным долгом съездить на границу, чтобы хоть издали взглянуть на "загадочную" страну. Для русских же этот "рубеж" имеет и свой особый, субъективный интерес. Мы идем из Нарвы в Комаровку пешком, по старому ямбургскому шоссе, минуя остатки проволочных заграждений со времен войны. Над Комаровкой стоит шум молотилки, и в воздухе носится хлебная пыль. Шоссе проложено, как по линейке, и уже сразу по выходе видны на горизонте две пограничные вышки — наша и советская. По обеим сторонам шоссе разбросаны хутора. Встречаются две деревушки. На пути — большое здание кордона пограничной стражи, все в зелени и цветах. Заходим туда за разрешением подойти к самой границе. Везде идеальный порядок и чистота; вежливое и предупредительное обращение. Еще немного, и перед нами встает пограничная советская арка. Раскинувшаяся над железнодорожным полотном советская арка с пятиконечной звездой и надписями "Пролетарии всех стран соединяйтесь и "СССР" построена в стиле современного конструктивизма и окрашена в темно-розовые тона. Арка заперта особыми воротами, тоже с буквами "СССР", окрашенными в полосы — зелеными и бордовыми. На "той стороне" никого не видно и не слышно. Только безмолвно уходят в лесистую даль рельсы... Как-то задумчиво тихо кругом... Такова она — граница, граница не только политическая и территориальная, но и психологическая и бытовая — граница во всем.