Нах Берлин

Мы в солнечной Барселоне, но рассказать я хочу про Исландию — случайно познакомились в баре с суровыми нордическими ребятами, и то, что я всегда считал анекдотом, оказалось правдой. Население Исландии настолько маленькое, что когда парень с девушкой приходят на первое свидание — они прежде всего проверяют, не являются ли они друг другу слишком близкими родственниками. Вы вводите в специальный апп свои имя и фамилию — и он определяет степень родства. Допустимыми считаются отношения между пятиюродными родственниками и далее. А вы смогли бы продолжить свидание, узнав, что человек напротив вас — ваш пятиюродный брат/сестра? Ставьте 👍🏻, если любовь побеждает все, и 🌚, если это кринжевато.

Неожиданное продолжение моей рубрики #БерлинскиеЗолушки — на этот раз из Барселоны. Но тут хотя бы все понятно — с первым днем лета вас, дорогие 🫶🏻

Немецкий мой третий иностранный язык, второй — французский. Понятно, что в немецкий я погружен максимально глубоко, поэтому французский у меня в голове давно и благополучно отправился в дальний пыльный угол сознания. Теперь моя попытка говорить по-французски выглядит так: я автоматически строю фразу на своем корявом немецком, потом перевожу ее на русский и уже с русского пытаюсь вспомнить какие-нибудь иностранные слова, которые не английские и не немецкие. Так и наскребаются все эти мои жалкие «Je voudrais un croissant». Но есть фразы, которые во французском такие классные, что немецкому они поддаваться не хотят, например, «le meme» (то же самое) или «chez moi» (у меня [дома]). Они заменяют в речи немецкие аналоги и прыгают на язык еще до того, как я успею что-то осознать. Но вообще шутка про то, что чем больше языков ты знаешь, тем больше ты тупишь на каждом из них, уже не кажется мне прям совсем шуткой 😅

Были вчера в концлагере Заксенхаузен, расположенном примерно в часе езды на электричке из Берлина, неподалеку от города Ораниенбург. Это первый концлагерь Пруссии, по образцу которого строили последующие. И до сих пор это невероятно страшное место. Ехать туда, наверное, правильнее всего в феврале, когда окружающие серость и морось гармонируют с энергией этого места. Яркое солнце и поющие птицы там поначалу показались неуместными, но потом я понял, что это даже лучше — видеть, что жизнь в итоге побеждает даже в таких некропространствах, наполненных страданиями и ужасом. Мы осилили примерно половину тура — переваривать такой поток эмоций очень тяжело. Но мы обязательно вернемся, чтобы дослушать все до конца. Вообще, на мой взгляд, каждому человеку на планете нужно приехать туда, взять аудиогид, послушать воспоминания выживших, побродить по баракам, где в нечеловеческих условиях мучались тысячи людей. Мне не верится, что после того, как мы как человечество пережили такую травму — кто-то до сих пор может публично призывать убивать евреев, геев, да и вообще любых людей. Еще больше мне не верится, что кто-то всерьез может людям, призывающим убивать других людей, как-то симпатизировать или их оправдывать. Убийцы очень хорошо умеют притворяться жертвами — ровно до того момента, как не получают в свои руки власть.

И в завершение этой грустной темы — цитата на памятнике жертвам Заксенхаузена.

Были вчера в концлагере Заксенхаузен, расположенном примерно в часе езды на электричке из Берлина, неподалеку от города Ораниенбург. Это первый концлагерь Пруссии, по образцу которого строили последующие. И до сих пор это невероятно страшное место. Ехать туда, наверное, правильнее всего в феврале, когда окружающие серость и тоска гармонируют с энергией этого места. Яркое майское солнце и поющие птицы там поначалу показались неуместными, но потом я понял, что это к лучшему — видеть, что жизнь в итоге побеждает даже в некропространствах, наполненных страданиями и ужасом. Мы осилили примерно половину тура — переваривать такой поток эмоций очень тяжело. Но мы обязательно вернемся, чтобы дослушать все до конца. Вообще, на мой взгляд, каждому человеку на планете нужно приехать туда, взять аудиогид, послушать воспоминания выживших, побродить по баракам, где в нечеловеческих условиях мучались тысячи людей. Мне не верится, что после того, как мы как человечество пережили такую травму — кто-то до сих пор может публично призывать убивать евреев, геев, да и вообще любых людей. Еще больше мне не верится, что кто-то всерьез может людям, призывающим убивать других людей, как-то симпатизировать или их оправдывать. Убийцы очень хорошо умеют притворяться жертвами — ровно до того момента, как не получают в свои руки власть.

Для всех, кто уже заманался за эту неделю.

Всем пятничного вайба 🥳

Смотрим Евровидение и понимаем, что даже если бы Россию не дискредитировали — по новым законам по телеку нельзя было бы показывать примерно половину выступлений 🫠🏳️‍🌈